Пока я лихорадочно соображала, как преодолеть эти несколько дюймов, вокруг щиколоток обвились два тонких гибких прута и быстро поползли вверх. Добравшись до колен, они начали разводить мне ноги. Живые путы держали меня крепко, больно впиваясь в кожу, и сильно тянули в разные стороны, словно решили разорвать меня пополам. Когда дальше развести ноги было уже невозможно, они остановились. Не помня себя от ужаса, я отчаянно извивалась, пытаясь освободиться. С дерева на лицо упала веточка с несколькими зелеными листочками, словно оно решило меня успокоить; между тем лесные твари стали препираться, кто будет насиловать меня первым.
Спор был коротким. «Длинный» схватил «коротышку» и швырнул его о ствол дерева, где его тут же обвили ветви, словно захлопнув за ним дверцу клетки. «Длинный» повернулся и упал на меня. Две грубые корявые руки схватили меня за плечи, и я взглянула в равнодушные серые глаза, в которых не было ничего человеческого. «Длинный» извивался, его грубая шершавая кожа больно царапала мое тело.
Не обращая внимания на боль, я схватила губами и сжала во рту свой единственный инструмент — зеленую веточку. Мои глаза нацелились на шнурок, продетый в дырку на костяном кружочке, который, кстати сказать, был почти не виден среди бурой листвы. Понимая, что это мой единственный шанс, я попыталась сосредоточиться. Мне удалось зацепить концом веточки петлю шнурка, и я начала медленно подтаскивать руну к себе. Если мне удастся сделать так, чтобы руна коснулась моего тела или хотя бы его ауры, я спасена. Тут послышалось короткое хлюпанье, и к моему животу прикоснулось что-то липкое и влажное. Я замерла.
И следующую секунду я почувствовала присутствие какой-то гадости, чего-то мягкого и скользкого, что долго лежало в земле, а теперь выбралось наружу. Словно жирный червяк, оно шевелилось где-то внизу моего живота. Я видела только плечо «длинного» и небольшой кусочек тропинки, но в мозгу возник образ личинки огромного жука. Когда эта холодная и влажная «личинка» оказалась у меня между ног, клянусь, у меня остановилось сердце.
С ужасом и содроганием я смотрела, как медленно раздувается мерзкая тварь, становясь похожей на гнилой фрукт, готовый вот-вот лопнуть. От его прикосновения по телу побежали мурашки, мне казалось, что по животу и ногам водят ледяной сосулькой. Умирая от отвращения, я вдруг поняла, что чудовищная желеобразная масса — это и есть «длинный»; видимо, он подбирал форму, соответствующую моему телу. Та, что он выбрал, не имела ничего общего с телом мужчины. Внезапно существо стало твердым, как деревянный кол; если оно меня проткнет, подумала я, мне не выжить. Тварь сожрет мое сердце и оставит вместо него сырость и холод. Мне вспомнилась одна легенда: в древние времена кельты приносили в жертву человека, которого называли «зеленый человек». Они как бы отдавали его земле, чтобы она была плодородной и давала богатый урожай. Похоже, в моем случае это будет «зеленая женщина».
Но когда эта пародия на мужской орган пришла в движение, действуя именно так, как положено у мужчин, я вышла из оцепенения. Завизжав, я выгнулась всем телом и забилась о землю. Не знаю, зачем я так поступила, но именно в этот момент мне на щеку упало что-то маленькое и твердое. Скосив глаза, я увидела, что это моя руна, и сердце вновь бешено заколотилось. Я не знала, как привести ее в действие, не знала, сработает ли она вообще; я прокричала про себя ее название, потому что губы у меня не двигались.
Не знаю, правильно ли я произнесла заклинание, только оно сработало. Почти. Внезапно я оказалась в прошлом — не на двадцать минут, конечно, а на две или три. Лесные люди направлялись ко мне, Мак кинулся им наперерез, не обращая внимания на острые корни, которые бросились за ним. На этот раз я не колебалась. Крикнув Маку: «Берегись!» — я бросилась вниз по тропинке туда, где лежал рюкзак.
От счастья, что вновь могу вдыхать свежий воздух, я разрыдалась, руки дрожали, и я даже испугалась, что не смогу открыть рюкзак. «Коротышка» подбежал в тот момент, когда мне оставалось справиться с последней застежкой. Существо схватило меня за ворот майки и рвануло на себя. Материя хрустнула, и майка разорвалась на груди. Увидев амулет, висевший у меня рядом с ожерельем Билли, тварь взвизгнула и отскочила назад, держась за руку, которой она нечаянно дотронулась до амулета; на ее коже мгновенно появился обугленный отпечаток рябинового креста. Я тем временем развязала рюкзак и вытащила оттуда свой пистолет.
Не могу сказать, что я лучший в мире стрелок. Более того, я настоящий мазила. И все-таки даже я не промахнусь в мишень в трех футах от меня. Я начала стрелять не целясь, выпуская одну пулю за другой; в воздух полетели ошметки коры и щепки, словно я стреляла в ствол дерева. «Длинный» вскрикнул и покатился по земле, «коротышка» присел, закрыв голову руками. Наверное, пули причинили им боль, и все же они были живы, только из ран сочилась смола. Я стреляла, пока у меня не закончилась обойма. Увидев, что лесные твари по-прежнему шевелятся, я с изумлением уставилась на них, не представляя, что делать дальше.
Неподалеку валялось пальто Приткина, однако обшаривать его в поисках патронов времени не было. Поняв, что я больше не стреляю, «коротышка» рванулся ко мне. Тогда я припечатала рябиновый крест к его лбу и надавила как можно сильнее. В нос тут же ударил запах костра, а на лбу лесного существа появился глубокий ожог.
«Коротышка» отскочил в сторону, вопя и держась руками за голову. Возможно, он повторил бы атаку и попытался меня схватить, но возле нас неожиданно появилась пикси и со всей силы огрела «коротышку» мечом. От удара лесная тварь кубарем покатилась в сторону и остановилась, с размаху ударившись о корень, где и осталась лежать. Не знаю, умер ли он или просто потерял сознание, я не стала выяснять. Мне хотелось лишь одного — добраться до Мака.
Меня схватили огромные руки, и в ту же секунду лес огласился пронзительным воплем. Возле ног Мака прямо из-под земли выполз огромный корень, размером с небольшое дерево. До сих пор мне казалось, что время остановилось, я даже не понимала, бьется мое сердце или нет. Но все пришло в движение, когда острый корень прошел сквозь тело Мака, проткнув его насквозь.
— Нет, — одними губами прошептала я, но меня никто не слышал, никто не обратил на меня внимания. Тело волшебника изогнулось, его пальцы заскребли по траве, и земля окрасилась кровью.
Пикси слегка кивнула, стражи отпустили меня, и я бросилась к нему. Он не шевелился, его невидящие глаза были широко раскрыты и смотрели в небо.
— Мак, — шептала я, осторожно встряхивая безжизненное тело, — Мак, пожалуйста…
