- Никто и никуда этого ребенка не заберет. – С беспечным видом, словно прогуливаясь по магазинам, в комнату вошла Грейс-Энн Чартерс.
Спенсеру не нужно было гадать, куда делись друзья. Наверняка их уже затолкали в фирменный фургон «Гнева» с помощью того, кто умел гасить силы «аномальных».
- Ты его похитила! – прошипела Аддисон, как львица, готовая убить любого, кто подойдет к ее львенку.
- Вряд ли это можно назвать похищением. В конце концов, он мой внук, и ничего плохого с ним не случилось.
Аддисон насмешливо фыркнула:
- Не знаю, с какой ты планеты, но, видимо, она называется Бред Сумасшедшего. Джереми тебе никто, дамочка. А теперь посторонись. Я забираю отсюда своего племянника.
- Разве твоя сестричка-шлюха Джинн ничего тебе не рассказала? Она соблазнила моего прекрасного сына Крэйга, и результат ты сейчас держишь на руках. Сейчас же отдай его мне!
- У тебя нет сына по имени Крэйг. Я знаю всех твоих детей.
Аддисон попятилась от Грейс-Энн и представителей «Гнева». Вот только бежать было некуда. Разве что выпрыгнуть в окно со второго этажа. Неужели она и правда собиралась прыгнуть? В голове Спенсера пульсировало от отчаянных попыток придумать способ ей помочь.
- Крэйг – мой сын от первого брака, который я никогда ни с кем не обсуждаю. Я родила его в восемнадцать лет. А ему было всего-навсего двадцать, когда он умер. Твоя сестра выбрала себе слишком юную жертву для соблазнения, не говоря уже о том, что испачкала мою кровь вот этим! – Последние слова, без сомнения, относились к Джереми, и Спенсеру ужасно захотелось ударить злобную женщину.
Он разглядывал команду из «Гнева» в поисках брата, но Романа среди охранников не было. Одновременно накатили облегчение и злость. Облегчение, потому что старший брат не принимал участия в сложившейся ситуации. А злость, потому что мог хоть как-нибудь, пусть даже не напрямую, помочь. Сейчас же Спенсер с Аддисон оказались в меньшинстве. А значит, им определенно крышка.
- Выходит, ты подослала к нам Лоретту, чтобы следить за своим «внуком»?
Грейс-Энн приподняла идеальную темную бровь. И как только женщинам ее возраста удавалось так выглядеть?
- Разумеется, но, кроме того, у меня появилась возможность шпионить за твоим всемогущим дедушкой. А теперь отдай мне «аномального», Аддисон. У нас на него большие планы.
- Какие такие планы? – Аддисон продолжала потихоньку отходить к стене. – Ты же считаешь, что всех «аномальных» нужно перебить.
Спенсер шагнул вперед. Аддисон начинала паниковать, а он не мог позволить ей совершить нечто глупое или отчаянное. Трое людей в черном двинулись к нему.
- Я ничего не собираюсь делать. Просто хочу подойти к мисс Уэйд.
Оказалось, что Грейс-Энн не против обсудить поднятую тему.
- Верно. Я глубоко убеждена, что они не должны жить, и именно поэтому мне нужен Джереми. Видишь ли, его отвратительная природа весьма любопытна. Он умеет уничтожать – не просто гасить, а именно уничтожать! – способности «аномальных». Как только его немножко натренируют, я сотру всех «аномальных» с лица земли.
- Ну надо же! У тебя явно мания величия, Грейс-Энн.
- Заткнись, Аддисон Уэйд, или я попрошу кого-нибудь закрыть тебе рот.
Тут Спенсер не сдержался:
- Многочисленные эксперименты «Уэйд Корпорейшн» доказывают, что лишенный врожденной «аномалии» человек либо умирает, либо навсегда остается в вегетативном состоянии.
- И к чему ты ведешь?
Черт возьми, да она действительно больная мразь!
- Вы хотите убить нас всех? Каждого из «аномальных»?
- Мир без вас станет гораздо лучше.
- Неудивительно, - зло процедила Аддисон, - что моя сестра никогда нам не говорила, кто отец Джереми. Наверняка она знала, что ты совсем спятила!
- Честно говоря, она не стеснялась в выражениях, как и твой папаша, когда однажды я поделилась с ними очень похожим, но не таким простым планом по устранению «аномальных». Сама понимаешь, они оба должны были умереть.
На глазах Спенсера Аддисон заметно побледнела. Он сделал еще один шаг вперед, боясь, что она вот-вот потеряет сознание.
- Ты убила моих родных?
- Конечно, дорогуша, - кивнула Грейс-Энн, - а если ты не отпустишь ребенка, то эти люди убьют и тебя. – Она покосилась на Спенсера. – Сразу после того, как прикончат его. Похоже, вы очень друг другу нравитесь. Я видела ваше душещипательное шоу в коридоре. Никогда не думала, Аддисон, что «аномальные» станут твоим фетишем.
Из коридора послышался стук в сопровождении чьих-то шагов.
- Никого ты не убьешь, Грейс-Энн.
Спенсер чуть не заорал от облегчения. Никогда в жизни ему бы и в голову не пришло, что он обрадуется появлению Оливера Уэйда.
- Джентльмены, шаг назад. Комитет арестовывает Грейс-Энн Чартерс, что автоматически снимает с вас необходимость ей подчиняться.
Грейс-Энн ошеломленно открыла рот и часто заморгала.
- Так нельзя, Оливер. Он и мой внук тоже. К тому же он один из них! Он «аномальный»!
Из-за спины Оливера, даже не взглянув на Спенсера, в центр комнаты вышел Роман.
- Я в курсе, Грейс-Энн, именно поэтому номер три, - Оливер кивнул на Романа, - сейчас же заберет ребенка и доставит его в «Уютный рассвет» под опеку Уильяма Родса.
- Нет! – крикнула Аддисон. – Дедушка, прошу тебя, не забирай Джереми! Нет, нет… Я не дам тебе его забрать!
Члены «Гнева» долго не раздумывали. Двое скрутили Аддисон, а Роман отобрал у нее Джереми. Сразу после этого ее отпустили.
- Роман, не делай этого, - взмолилась она, но Спенсер знал, что ее мольбы ни к чему не приведут. Прежде всего Роман – член «Гнева».
Отвернувшись, Оливер отдал последний приказ:
- Льюиса забрать и запереть. Сегодня он нарушил все существующие правила. Пора от него избавиться.
- Нет! – Чем дальше, тем бессвязнее становились просьбы Аддисон. Бросившись вперед, она схватила старшего Уэйда за руку. – Пусть заберут меня. Я «аномальная». Не Джереми. Я!
- Она лжет, мистер Уэйд. Я наблюдаю за ней не первый день. – Спенсер глубоко вздохнул. У него получится. Он скажет то, что собирается сказать, и, может быть, каким-то чудом это переживет. – Она из тех, кому всегда надо быть в центре внимания. Боже упаси, если мир не вертится вокруг нее хотя бы пару минут. Что касается меня, то я пойду с вами по собственной воле. Предпочитаю сдохнуть, чем еще хоть минуту выслушивать ее скулеж.
Не оглядываясь, Спенсер вышел в коридор. Он не мог посмотреть на Аддисон, иначе бы попросту сломался. Хорошо, что он успел сказать ей о своей любви. Впервые с тех пор, как был совсем еще ребенком, Спенсер молился Богу, который, очень может быть, ненавидел его только за то, что он родился на свет. Молился, чтобы Аддисон не забыла его признания. Чтобы эта ужасная ложь спасла ей жизнь, даже если самому Спенсеру жить осталось считанные часы.
