упрощения которых потом будут изобретать некие артефакты". Мол, она и раньше в академии именно на факультете артефакторики училась, и ей очень нравилось разбираться в различных устройствах.
И да, ей очень не хватало компьютеров и прочих гаджетов! Но для начала хотя бы калькулятора, копира и прочих офисных устройств. Вместо калькуляторов здесь использовали аналог земных счетов, то есть совсем простую механическую вещь, а не магический артефакт. "И куда только маги смотрят?" – хмыкала про себя девушка, мечтая о принтере или хотя бы печатной машинке и о многих других вещах, таких привычных в ее мире, которых здесь внезапно стало не хватать.
Были прогулки и с законником Атиром Фаххамом, и позади них в отдалении, как и полагалось, следовала компаньонка Агуэла.
Мужчина был на полголовы выше Элианы, и хотя не боевой маг, но довольно крепкого сложения. На первой прогулке они поначалу шествовали по дорожкам молча, чувствуя скованность. А потом Атир взял и честно признался, что у него мало опыта общения с "прекрасными эйрами", извинился, что не может легко и непринужденно вести светские беседы, как тот же эйр Уеаткон. Похлопав от удивления ресницами, Элиана с сомнением посмотрела на мужчину, которому тридцать лет уже точно стукнуло. Вряд ли он до сих пор обходился без женского внимания. Ах, он же сказал "общения с эйрами", сообразила девушка. И хотя ей жених не нужен был, но "прикрытие" от замужества нужно. Поэтому она, чтобы поощрить откровенность собеседника, взяла ведение беседы на себя, вежливо уточняя, а чем же он занимался все эти годы вместо посещения званных вечером и балов.
И Атир стал говорить. Какой мужчина не любит поговорить о себе? Что он третий сын герцога Фаххама, то есть титул отца ему совсем не грозил, хотя от рождения ему был дарован титул барона. Поэтому юность свою он потратил на усердную учебу, после чего сразу же пошел в ученики к одному из известных в столице законников и нарабатывал практику. Титул графа ему дали не так давно, за какие-то особые заслуги, но за какие именно, Атир так и не признался, ловко уводя беседу.
Что же, он тоже не всё знал, например, что Маккин на самом деле иномирянка. Количество народа, знающего правду, ограничили, поэтому некоторым, также малочисленным людям сообщали лишь то, что эйра Элиана Маккин кое-что знает, а почему и как – не объясняли. Не положено, мол, знать, государственная тайна. Кстати, секретарь Абссамит регулярно напоминал девушке кто в курсе, а при ком нужно сдерживаться в выражениях, чтобы лишнее слово не проскочило, и тщательно следил за исполнением.
Сейчас Элиана благосклонно слушала своего спутника, пока они медленно прогуливались по саду, уже приодевшемуся свежей зеленью. Ведь теперь у нее нет памяти Бальмануг, а свою она последний год забивала чем угодно, но не тонкостями жизни высшего общества. Теперь же заинтересовалась рассказом Атира, который ненавязчиво и о своей именитой семье упомянул, и о том, как его теперь высоко ценят при дворе, и, конечно же, намекнул о том, что его обширные земли, которые он получил вместе с титулом, так нуждаются в мудром управлении. И что он так поражен после того, как имел честь познакомиться со столь рассудительной, даже можно сказать, умной эйрой, и это в таком-то молодом возрасте, что теперь только и грезит именно о такой многогранно одаренной и при этом красивой супруге. Которой он, так и быть, может доверить не только дом, но и прочий контроль за его землями. Раз уж свою практику в столице он оставить не может, но надо чтобы кто-то и в графстве вовремя следил за порядком.
"А говорил, что не умеет вести беседы", – хмыкнула про себя девушка. Сейчас же Атир и себя со всех сторон презентовал, и чуть ли не предложение ей сделал, вернее, намекнул на его возможность.
Как хорошо, что на прогулку она надела именно траурное платье, как знала, что придется противостоять подобным намекам. Поэтому сейчас, проводя ладонью по серой ткани, показательно громко вздохнула и вставила пару фраз о том, что ее горячо любимый супруг, так ужасно рано ее покинувший, тоже был мудрым мужчиной и позволял ей "на досуге немного хозяйничать". Что на самом деле позволял эйр Маккин своей супруге, Элиана не знала, но надеялась, что законник не станет перепроверять.
Фаххам намеки понимал, но не сдавался. Начал рассказывать, что в его практике были случаи, когда вдовы выходили повторно замуж даже до окончания срока строгого траура. И, мол, таких женщин не осуждали.
– Так уж и не осуждали? – сомневалась Элиана.
– Умные люди не осуждали, ведь жизненные случаи бывают разными, – увиливал от прямого ответа Атир.
"Умные люди. Где ж их у вас, в высшем обществе, взять?" – хмыкала про себя девушка и переводила разговор на более безопасные темы. Например, откуда они с графом Уеатконом знакомы.
Оказывается, сдружились Фаххам с Уеатконом еще в детстве: земли их семей располагались рядом, соседи одного положения с детьми одного возраста частенько общались. При этих словах Атир более пристально покосился на свою спутницу, но та не стала уточнять, в какой именно семье рос королевский бастард. Облегченно выдохнув, Атир без утайки продолжил рассказывать, как они с Артамом и с братьями в детстве проказничали: сбегали вначале от нянек в ближайшую деревню, потом от своих гувернеров то на речку купаться, то еще какие забавы придумывали.
Элиана, уже зная характер Артама и легко представляя его в детстве пухлощеким озорным мальчишкой, посмеивалась. Атира представить проказником никак не получалось, при ней он всегда был излишне собран, а порой и зануден – настоящий законник. Такое впечатление, что он и в детстве соблюдал все правила. Даже отважилась спросить, а Атир взял и подтвердил. Да, мол, заводилой в их компании, где было еще несколько мальчиков, всегда был именно Артам, зачастую именно он их всех подбивал на очередной подвиг, а доставалось потом всем. И, мол, он, Атир, уже тогда в детстве учился придумывать подходящие оправдания их выходкам, чтобы меньше было наказание.
Увлекшись веселой беседой, девушка даже не заметила, сколько времени пролетело, пока весеннее солнце не стало клониться ниже, потянуло зябкой прохладой. Пришлось возвращаться в дом к взаимному неудовольствию обоих гуляющих. Неожиданно, но Элиане понравилось, по крайней мере вторая, нерекламная часть беседы уж точно. Поэтому в дом она зашла, широко улыбаясь, чувствуя, как в тепле помещения стали чуть покалывать щеки после долгой прогулки.
А во флигеле
