— Ты видишь? — Ришар не мог поверить, что произошедшее не иллюзия, что лицо его цело. Что оно лишено страшных повреждений. Он и не помнил, как выглядел до нападения савойя, не представлял свое лицо целым. Луна наконец заметила, что шрамы, которые она с охотой целовала, бесследно пропали. Что магия, вырвавшаяся из ее тела залечила Ришара, сделала его снова здоровым. Она обошла его сзади оказавшись перед зеркалом, обняла за талию. В ее глазах Ришар всегда был красив, но сейчас он производил неизгладимое впечатление. Высокий, тренированный, с распущенными черными как ночь волосами и ясными синими глазами, горящими внутренним огнем. Она смотрела на него в зеркало, вбирала в себя его новый образ.
— Мне нравилась твоя шероховатая кожа. — сказала она наконец, поцеловав его в лопатку. — Но так тоже нравится, особенно если это сделает тебя счастливым.
Ришар отвернулся от зеркала, посмотрел в ее глаза. Отсутствие шрамов было подарком небес, но куда большим оказалось исчезновение боли, к которой Ришар давно привык. Пальцы левой руки сложились в простенький знак, и над ними зажегся магический огонь. Он повел плечом, чувствуя, что его движение не сковано рваной тканью кожи лопаток. Ришар вообще никогда не чувствовал себя лучше и сильнее.
— Спасибо тебе, — сказал он ей, подхватил на руки и закружил по комнате. Луна обвила его шею руками и откинула назад голову, ее серебристый смех слышали все в до дворце. К великому разочарованию Ришара их прервал стук в дверь.
Слуга, появившийся на пороге, наклонился, протянув им на вытянутых руках расшитые золотой нитью халаты и пригласил в личные купальни князя Меличи. Ришар едва не переспросил «Кого?», но быстро опомнился. Луна тоже была не прочь погрузиться с Ришаром в горячую воду, тем более, что нормально помыться им так и не удалось.
Их проводили в залы, закованные в мрамор. Магические огни разгоняли мрак, их свет отражался в теплой пресной воде, пробивался из-за клубов пара. Луна захохотала и прыгнула в бассейн первой, Ришар последовал за ней. Внезапно владелец Серебряного замка и хранитель Проклятого венца почувствовал себя варваром с севера, не знающим о том, что такое настоящий комфорт. В его замке подобной роскоши не было. Как не было зеркал во всю стену, ароматных масел, что придавали воде белый цвет. Не было и огромных бассейнов, в которых можно было плавать десятку людей разом. А также не имелось скульптур, изображающих прекрасные тела людей, эльфов и оборотней.
Осторожно мужчина пересек бассейн, едва касаясь ногами пола. Фигуры стояли по две стороны от бассейна в разных довольно откровенных позах. Они выставляли себя на показ, пели своими телами радостную песнь плоти. У одной из фигур Ришар замер. Ему показалось, что женщина с острыми ушками и кошачьим пушистым хвостом очень походит на Луну, но колдун ничего не сказал своей спутнице, потому что той бы сравнение не понравилось. С удивлением Ришар уставился на свои руки, показавшиеся из воды. Как давно он перестал носить защитные браслеты, сковывающие магию пламени? Кажется в тот день, когда увидел Марину, обращенную в немертвую. Его сила попросту спалила ремни, а его воля оказалась достаточно мощной, чтобы держать пламя без всяких заклинаний. Ришар так много лет просыпался ночами в холодном поту, от того, что ему снились сны, будто он сжигает свой замок дотла, а затем и сам сгорает подобно фениксу в своем пламени. Он проверял защитные браслеты, прикасался к креплениям, усиливал их защитными заклинаниями почти каждый месяц. А сейчас он чувствовал, что пламя внутри, дикое и необузданное раньше, проверяющее его на зуб, зудящее под кожей, успокоилось, ластилось послушным котенком, будто не только внешние шрамы забрала у него Луна, но и внутренние надломы. Девушка пропала под водой, чтобы вынырнуть около Ришара, обвить его тело ногами и руками, прикоснуться губами к его губам. Ее серебристые волосы в воде становились блестящими и тяжелыми. Они прилипли к коже Ришара, обвили их фигуры диковинным одеянием.
— Они у тебя никогда не путаются… — с удивлением сказал Ришар. Он вообще мало задумывался о женских премудростях, но не мог сейчас вспомнить, чтобы Луна проводила много времени перед зеркалом, укладывая и расчесывая их.
— У эльфов волосы живые, — пояснила она ему, как несмышленышу. — Мама своими могла пользоваться как руками, они были гибкими и очень сильными. Я поэтому тогда, когда парик увидела…
Ришар подумал о том, как бы отреагировал, увидь он, как кто-то примеряет себе мертвые руки его матери. А ведь у нее были удивительные руки, большие ладони, длинные пальцы, исчерченные бледными шрамами от частых кровопусканий и темные ногти. Лидия де Крафт красила их в красный цвет. Пожалуй, если бы Ришар увидел их, отрубленные и превращенные в чучело, в качестве трофея, то дело бы тоже закончилось убийством. Луна положила голову ему на плечо, каждый задумался о своем.
— А тот савойя, Кирис. Он назвал ее любовью своей жизни. Я никогда не думал, что эльфы и савойя могут быть вместе. — Ришар всегда полагал, что встреча савойя и эльфа может кончиться только смертью последнего. В мягком полумраке казалось, что статуи, украшающие купальню, двигаются. Что лица их искажаются, то принимая скорбные выражения, то улыбаясь. Ришар восхищался Ветирой, его сшибала с ног и магия этого города, которая накрывала его покрывалом, и его истинное обличье. Но он очень хотел домой. С содроганием Ришар думал о том, захочет ли Луна отправиться вместе с ним, когда разгадает загадку Эльера, или откажется. Но если существовала история любви савойя и эльфа, почему не могла существовать история их любви?
Луна пожала плечами, провела губами по ключице Ришара, сосредотачиваясь и полностью обрывая его способность мыслить. Она пока вспомнила о немертвом, который разделил с ней боль от потери матери. Кирис предупредил ее о том, что она нужна савойя, защитил ее и даже совершил правосудие, оборвав жизнь старой маркизы.
— Как вы долго, — произнесла вдруг одна из статуй голосом Эльера. Ришар вскинулся, закрывая собой Луну. Статуя слегка повернула голову, вперившись в пару белыми глазами. Ришар был готов поклясться, что брат Луны не мог их видеть или слышать, но камень, из которого была создана скульптура, каким-то образом чувствовал их присутствие. — Праздник уже начался. Наряды для вас ждут в комнате. Поздравляю, Ришар. Ее свет теперь в тебе. Он не достанется Ледяному королю.
Жизнь ушла из статуи и та замерла, еще более неживая, чем прежде. Пара снова осталась вдвоём, вот только теперь их уединение растеряло всю романтику. Луна убрала ладонь с плеча Ришара, сделала несколько мощных гребков, чтобы оказаться дальше от него.
— Значит мой свет? — зло спросила она. Луна чувствовала, как сердце ее трещит, разбиваясь на сотни осколков. Слова слетали с губ подобно утробному рыку. Голос ее звучал низко и звучно, отражаясь от полукруглых сводов: — Тебе хотелось, чтобы я поправила твое лицо? Залатала шрамы? И кто подал идею? Рассказал, как воспользоваться моей силой? Эльер?
Ришар мотнул головой, темные волосы его обрамляли загорелое лицо. Теперь гладкое, ровное, идеально симметричное. Ришар был слишком красив, теперь, с таким лицом его захочет любая женщина. Волоски на загривке у Луны встали дыбом, как только она подумала об этом. Подумала о том, что кто-то будет смотреть на него с желанием, захочет забраться в его постель, теперь, когда уродующие его шрамы исчезли.
— Клянусь тебе, я никогда бы не стал пользоваться твоей… благосклонностью в корыстных целях. И я не знал ничего о том, как забирать чужой свет. За тобой охотились савойя, им нужна была твоя кровь, чтобы воскресить их предка. Луна, та тень, что следовала за тобой. — Ришар вдохнул больше воздуха — Эльер рассказал мне, что это душа самого Ледяного короля. Он выбрал тебя, чтобы вернуться из мертвых, и он чрезвычайно близок к тому, чтобы обрести плоть. Твоя кровь была ключом.
— Значит ты трахнул меня во имя всеобщего блага? Чтобы савойя точно не могли воскресить его? — Луна почти закричала, перебивая Ришара. Гнев клокотал, тонкие волоски на загривке встали дыбом. Большего оскорбления нанести ей он бы не смог. Благородный Ришар решил спасти ее от преследования и сделал это как только узнал от Эльера, что за ней следует дух савойя.
