— А — а-а, это ты! — я зевнула и открыла глаза. Напротив меня на корточках сидел Зверь, сверкая золотом глаз. Он молча протянул мне куст каких‑то подсохших цветов, кажется ромашек, вырванных с корнем. Улыбнувшись, я приняла их:
— Спасибо! Мне приятно, — сев на диванчике, я спустила ноги вниз, и тут же вздрогнула, мои лодыжки оказались в лапах Зверя, — Ой, щекотно! Я ж туфельки сняла!
Не обратив никакого внимания на мои слова, Зверь, сев прямо на пол, стал гладить мои ступни, неотрывно смотря мне в глаза. Заискивающе так.
— Ну, уж нет! Ты только об этом и думаешь! — резонно возмутилась я, пытаясь вернуть свои конечности назад, — Цветочки подарил и к делу?! Не так просто, милый!
Но не тут было. Теперь сграбастали всю меня, пересадив к себе на живот. Я охнула, но привыкнув к новому местоположению, решила воспользоваться ситуацией и узнать то, что мне было интересно. Нет, вы не о том подумали, там я уже всё знаю.
— Я потрогаю?! Я аккуратно, честно! — дождавшись кивка, я прикоснулась к кожистым крыльям. Невероятно! Они были мягкие и бархатистые на ощупь, такие же тёплые, как и сам Зверь. Он весь был удивительно солнечный. Я бы даже сказала, что руки, например, у него были чересчур горячими. И эти руки…
— Я сказала, нет! Вот же неугомонный! — шлёпнув ладонями по лапам Рихарда, которые уже ловко пробрались ко мне под нижнюю юбку, я скатилась с него. Вслед за моими действиями последовало разочарованное ворчание. Зверь поднялся на ноги и теперь терпеливо дожидался, что же я предприму дальше.
— Иди сюда! — я стояла у единственного уцелевшего зеркала, — Иди! Ты же сильный и смелый, что ты сжался?!
— Р — р-рет!
— Нет, это же глупо! Не зеркала же ты боишься! Подойди!
— Р — р-р — ыв! — мне для верности показали спину, вдруг я с первого раза не поняла.
Устало вздохнув, я побрела к Зверю. Схватила его за лапу и потянула к стене за троном. Да, я упертая.
— Что тебя расстроило?! Это?! — мы стояли рядом, отражаясь в зеркальной поверхности весьма странной парочкой. Представьте себе: он, высокий и мощный, в порванной одежде герцога, тело которого покрыто золотой чешуёй, где выраженно, а где и нет, и я, тонкая, с распущенными тёмными, как ночь, волосами в лавандовом платье с открытыми плечами, а над нами куполом были сложены его великолепные крылья.
— Ты что?! — Зверь, отвернув голову, смотрел на что — угодно, только не на самого себя. — Ты… не можешь видеть себя таким?! Но… это же не правильно! Ты — прекрасен! Посмотри!
На мои слова он еще больше отвернулся, и если бы не мои руки, обнимающие его, наверное, ушел бы.
— Да ты что?! Ты же великолепен! Эти огромные крылья! Я бы хотела иметь такие, и ни одни стены в мире не удержали бы меня! Я бы была воистину свободна! Я бы парила в небесах!
Наконец, на меня обратили внимание. Неверующе взирая на меня, Зверь распахнул крылья и указал на них руками.
— Да! Да, это же просто восхитительно! — я захлопала в ладоши от радости, что меня понимают, — Смотри, твои крылья — это твой дар! И за него нужно сказать Создательнице спасибо!
В ответ Зверь обнажил свои клыки, растянув их в улыбке, а затем… когтём прикоснулся к одному из них.
— Клыки?! Ты боишься, что я испугаюсь тебя?! Вот уж нет! Держи их подальше от меня, и мы в расчёте! И нечего хмурится, зато нож для мяса не нужен!
— Рыр?! — на меня уставились с неподдельным удивлением.
— Да ты просто не видел, сколько приборов на столе у герцога, когда ты‑то всего лишь хочешь съесть отбивную! С твоими клыками — это не проблема!
Зверь кивнул и тут же раскрыл предо мной ладонь, пошевелив пальцами у меня перед носом.
— Когти?! Супер, все враги попрячутся в кусты… и чесаться удобно, особенно… ну, ты меня понимаешь!
Следом мой питомец погладил себя по лицу, поддевая когтями мелкие и чешуйки покрупнее, что золотом растекались по его скулам и лбу.
— Ой, да ладно! Мужику красота ни к чему! — на меня посмотрели с сомнением, — Но если тебя это так волнует, то… вот! Морщин не будет! Я еще не видела ни одну морщинистую рыбу!
Обиженно насупившись, золотистое чудовище побрело к трону. Водрузив свою тушу в кресло, оно горестно вздохнуло. Крылья понурым шлейфом раскинулись за спинкой трона. Ну, и как вы понимаете, я тут же подбежала к нему.
— Слазь, сломаешь! А потом же сам мне по шее и надаёшь! Когда в Рихарда вернёшься! Слазь! — меня проигнорировали с поистине царской выдержкой.
— Ну, ладушки! Ты на рыбу не похож! К тому же, чешуи не так уж и много, на лице чуток, да на теле, подумаешь, проблема! Ты — красавчик! Чес слово! — очередной вздох огласил тронный зал, — Не веришь?!
Я стояла у нижней ступеньки, еле сдерживая хохот. Нет, ну посудите сами, я уговариваю монстра слезть с трона, убеждая его в его красоте и привлекательности! Бред!
— Зверь, послушай! Ты же хочешь нравиться кому‑то определенному?! Так или нет?!
— Рырв!
— А кому?! — я затаила дыхание. Мгновение, и меня подхватили сильные руки, закружив по залу, — Хва — а-атит! Я поняла!
Вот теперь стою и смотрю в его расплавленное золото глаз, пытаясь поймать хоть одну дельную мысль в моей голове. А он… тяжело дыша, и я думаю не из‑за импровизированного танца, гладит меня по волосам, по рукам, молча ожидая приговора.
— Ты… мне нравишься, правда! Такой, какой ты есть! Ты… красивый… для меня! Такого как ты на всём белом свете не сыскать, и я рада, что ты со мной! И я… поставь меня немедленно на место — о-о!
С диким визгом я взмыла под потолок. Нет, ну не сама конечно, меня подняли, подхватив на руки.
— Зве — е-е — е-ерь, ели ты меня упустишь, домой можешь не возвращаться! Убью, и клыки твои тебе не помо — о-о — огут!
Мы рисовали какой‑то безумный узор, паря на высоте дюжины моего роста, с трудом избегая столкновения с люстрой. Вцепившись мёртвой хваткой в крылатого мерзавца, я молила всех богов о том, чтобы не разбиться. И мои молитвы были услышаны, плавно спланировав вниз, мой Зверь опустил меня на… трон?!
Я что, сижу на троне?! Надеюсь, мебель нас не заложит, иначе Рихард меня убьёт. Пристукнет! И не важно, что он сам меня в него усадил. От печальных размышлений о моей скорой кончине меня отвлёк поцелуй… в колено. Боги, он мне коленки целует… и выше?!
— Э — э-эм, дорогой, по — моему, это не самая удачная идея! — и ворох нижних юбок оказался на мне, а горячие губы Зверя потянулись дальше.
— Ми — и-илый, давай не здесь! Да — а-а, что ж ты творишь?! — я пыталась вывернуться, но его руки жёстко припечатали мои к креслу, а ноги раскинули в стороны. Чувствую себя бабочкой — переростком распятой на стене.
