Следом за послами шли воины расы троллей. Всего шестеро. Огромные мощные серокожие детины, чем-то похожие на орков, но погрубее чертами, несли громадные сундуки на плечах. Судя по тому, как плавно двигались тролли, они могли с легкостью поднять и куда больший вес, но я впечатлилась. Все-таки не каждый день такое увидишь: как будто машину на плечо взвалил и несет. Малолитражку, конечно… Но все равно мощно!
В отличие от послов охрана была одета попроще и не так ярко: серые рубахи, подвязанные красными кушаками, коричневые шаровары и длинные черные жилетки почти до колена. Головы непокрыты, и тем удивительнее увидеть, что все воины — лысые. Жутковато, если честно.
Тем временем послы остановились метрах в семи от трона, и я с неприязнью к их величествам осознала, что наше с Германом место как раз между двух огней, но все-таки ближе к послам. Хотела уже отступить, чтобы малодушно спрятаться хотя бы за спиной дракона (мы еще и в первом ряду оказались!), но Герман как будто почувствовал и сжал мои пальцы, вынуждая оставаться на месте.
И не скажешь ему ничего! Тишина установилась такая, что будет слышен даже полет мухи, если таковая вдруг рискнет залететь в этот зал. Мысленно пожелала обоим величествам познать закон бумеранга, в то же мгновение поймала на себе сразу четыре вожделеющих взгляда и уже сама сжала руку дракона.
Что бы там ни задумали величества, они просчитались в одном: ифриты куда более эмоционально возбудимы (и не только эмоционально, судя по множеству раздевающих взглядов!), и добром это не кончится.
И хотелось бы поставить на дракона… Но их больше.
Следующие полчаса, пока исполненные важности бородачи зачитывали верительные грамоты и занимались прочей официальщиной, я смотрела куда угодно, но только не на послов. Декламировала про себя «Бородино», «Евгения Онегина» и даже «Телефон» Чуковского, лишь бы отвлечься от гадливого ощущения чужих взглядов. Ифриты, надо отдать им должное, не смотрели на меня беспрерывно, но то один, то другой одаривали такими алчущими взглядами, что становилось откровенно не по себе. Кстати, не меня одну, но большинство дам все-таки находились за их спинами, и достойных вариантов младше пенсионного возраста было немного.
Не знаю, что чувствовал в это время дракон, со стороны он казался невозмутимой скалой, но у меня не только в горле пересохло, но и ладони вспотели, как будто вся жидкость в организме резко мигрировала вниз.
Хорошо хоть в туалет не хотелось, вот был бы конфуз!
Но вот наконец приветствие завершилось дарами, и нам даже позволили увидеть содержимое сундуков: ткани, драгоценности и специи, после чего император милостиво объявил о фуршете, и тут же все разом загомонили. Толпа пришла в движение, слуги взялись за сундуки, торопливо унося их прочь, к послам направились министры и прочие важные чины, а я с о-о-очень большим неудовольствием обнаружила нашу пару в их числе.
— А можно в обморок? — спросила тоскливо и, надеюсь, едва слышно.
— Нельзя, — последовал вполне ожидаемый категоричный отказ, но внезапно к нему присовокупилось и сочувствие. Очень сдержанное, но тем не менее. — Потерпи, осталось недолго.
А недолго — это сколько? Час, два, три? Согласна на пять минут, не больше!
У меня оставалось всего несколько секунд, чтобы взять себя в руки, а затем мы приблизились к оживленно беседующей группе мужчин, среди которых оказались трое послов: один бородач и двое помоложе. Следующие пятнадцать минут были самыми мучительно долгими за последнее время. Я радовалась лишь тому, что во время фуршета не предполагались танцы.
Мужчины беседовали о своем, исключительно мужском, оказавшись давно знакомыми друг с другом, а мне оставалось лишь смущенно лепетать какую-то ахинею, когда кто-то из них обращался непосредственно ко мне. Кажется, иногда я даже не несла чушь, но не уверена, все-таки в торгово-экономической ситуации этих двух государств я ничего не смыслила. В принципе меня особо не третировали, но эти взгляды… Брр! Они вообще никого не стеснялись! Ни министров, ни военных, ни Германа, хотя он представил меня как свою невесту. Лицо, плечи, руки, декольте — ифриты побывали взглядами везде, и, судя по тому, как это происходило раз за разом, им там нравилось. Скоты озабоченные!
И ведь не скажешь ничего! Не взбрыкнешь! Во-первых, обещала. А во-вторых, послы!
Ух, и послала бы я их…
— Мири Марьяна, прошу простить мою бестактность, — ко мне вновь обратился бородач, которого представили как «паша Мурзам Гурдуз Эртогрул уд-Дин». То есть он был лордом среди своих. Кем-то вроде князя. — Но позвольте узнать вашу расу, о дивная пэри. За старостью лет могу ошибиться, но мой дух ощущает в вас родную кровь, однако… — Он выдержал паузу, в который раз скользя нечитаемым взглядом по моим волосам, так и не изменившим яркость искусственного цвета. Цвета спелой вишни. — Кто вы, милое дитя?
Он так ловко отпускал цветистые комплименты, сетовал на возраст (о-очень сильно преувеличивая!) и играл тоном, что ему нельзя было предъявить ни одной претензии по поводу недостойного поведения. И в то же время масленый взгляд говорил о другом.
— Элементаль, уважаемый паша Мурзам. — Я обратилась к нему так же, как и остальные, при этом вежливо опустив глазки в пол. Вообще-то я не такая скромница, но лучше не дразнить волков дерзостью, а эти ифриты как бы не оказались похуже.
— Действительно? Потрясающе!
Я намеренно не поднимала глаз выше груди собеседника, но буквально кожей почувствовала, с какой возросшей жадностью заскользили по мне мужские взгляды. Это для надменного дракона я была всего лишь элементалем. Для ифритов я стала изысканным блюдом.
Последовало еще несколько вопросов о моих способностях и ипостасях, но я старалась отвечать односложно, и ифриты быстро сообразили, что так им ничего не узнать. На приглашение посетить их страну я возложила всю ответственность на Германа, и дракон со свойственным ему пренебрежением заявил, что как-нибудь подумает об этом на досуге. А пока, увы, много дел в министерстве.
Наверное, рассматривай я послов так же беззастенчиво, как они меня, заметила бы куда больше, чем одно лишь вожделение, но я предпочла роль застенчивой тихони, интересующейся мозаикой пола, прекрасно представляя, что со мной могло бы случиться, если бы не рядом стоящий дракон.
Вечернее развлечение на троих по очереди — в лучшем случае.
Нравы у ифритов были очень специфичны, особенно когда дело касалось женщин. Не жен, не невест и, упаси боги, не дочерей, а именно женщин. Мало кто мог отказать ифриту, особенно когда дело доходило до намеренного соблазнения. Было в них что-то такое… Животный магнетизм, мощная харизма, а может, и что-то магически усиленное, отчего редкая жертва могла избежать их любви. Не насилия, а именно любви, ведь одурманенные лаской и льстивыми комплиментами женщины отдавались им сами. И лишь наутро (ну или через пару-тройку недель, кому как везло) осознавали, что их банально использовали.
Спасибо, мне и одного дракона хватает.
В какой-то момент беседу переключил на себя смутно знакомый тучный господин (кажется, министр торговли), и Герман удачно вывел меня «прогуляться», как он невозмутимо заявил остальным. Мы действительно прошлись по залу, с кем-то даже пообщались, но это были уже не послы, и я просто мило улыбалась, являя собой классический пример безмолвного привлекательного приложения к высокопоставленному лорду.
Ну в самом деле, никто ведь не ждал от меня умных слов об экономике и политике! В данном мире женщин этому не обучали. А вот искусству светской речи, безупречной улыбке и выносливости, чтобы проходить на каблуках половину дня, — вполне. И не побоюсь признаться, это ничуть не легче практики у Райвер! Небольшое исключение составляли магически одаренные девушки, но и их никто не пускал в исконно мужские сферы, так что на фуршете были лишь жены и просто красивые спутницы.
Поесть, кстати, снова не получилось, три маленьких канапе не в счет. Уже на выходе из зала, случайно обернувшись, когда пропускала куда-то спешащую леди, поймала на себе очередной взгляд безбородого посла и прочла в нем куда больше, чем обычное желание полюбоваться привлекательной женщиной. Он умудрялся беседовать с лордом, отвечая с легкой улыбкой, и в то же время одними глазами обещать мне скорейшую встречу и фантастическую ночь.
