— Нет, Вив. Если бы конунг не позволил Йенсу действовать таким образом, ничего подоного бы не было. У Мадиса не стояло целью захватить власть. Он прекрасно понимает, сколько для этого требуется ответственности и поддержки. Армия — еще не все, хотя и многое.
Произнося эти слова, я вдруг поняла, что точно не знаю, насколько они отражают мысли самого князя. Оставалось надеясть только на то, что я достатояно хорошо узнала мужа, чтобы утверждать подобное.
— Тогда что ты планируешь?
— Все, что нужно мне — это публичные извинения и восстановление доброго имени супруга. Ты должна понять, что от этого зависит и доброе имя сомой армии Сихзых холмов. Той армии, что окружает нас с тобой сейчас. — Принцесса вздрогнула от напоминания о ста тысячах воинов, что стояли лагерем за стенами шатра.
Втсав со своего места, я прошлась по небольшому свободному пространству, позволяя Вивьен немного поразмыслить, прежде чем продолжила.
— Но стоит признаться, что увиденное вчера во дворце заставило меня немного пересмотреть планы. Конунг явно не может больше править этой страной. Пусть я и рождена в Мероне, но Сайгора мне очень понравилась. Ее природа, ее люди. Я многое успела сделать за прошедшее время. А когда выпадет снег, мне предстоит родить ребенка. Наследника княжества Херрет. И все, чего я бы хотела — это возможность жить спокойно.
— Я не понимаю тебя Лиззи. Не понимаю и не узнаю. Ты ли та тихая и скромная леди, что сопровождала меня в эту страну совсем недавно.
— Да, Вив. Я все еще та же. Но события вынудили немного изменить подход к ситуации и взять вс, в свои руки. — Чуть улыбнулась я, понимая, какие эмоции обуревают принцессу. — Так вот. Все, что я хочу — это мир на земле Сайгоры и мой здоровый и живой муж рядом. Совпадают ли наши планы в этом, принцесса?
— Да, Лиззи, — глаза принцессы сверкнули предостережением, выдавая истинный характер. — Но я не позволю тебе убить Ола,
— В этом нет нужды. Я уже сказала, что меня интересует только княжеские земли. Но конунг не может остаться на своем месте. Это понимает всякий разумный человек. И если разумен и твой супруг, то напиши ему письмо. Скажи Олу, что ему очень, не передать насколько сильно, нужно пообщаться со мной. И желательно это сделать до того, как Мадиса доставят в лагерь.
В глазах принцессы меклькнуло понимание. Вив, округлив губы буковкой «О», несколько мгновений сидела рассматривая меня. Ее взгляд, казалось, цепляется за все. За сложную вышивку на простой, темной ткани моего наряда, на украшения в волосах. Даже загнутые носы сапожек привлекли ее внимание.
— Теперь я вижу, что ты на своем месте, Лизабет. И это очень радует меня. Надеюсь, все, что ты мне сказала сегодня — правда. — Принцесса поднялась с места. — Мне пора возвращаться, так как из дворца не так просто выйти сейчас без позволения конунга, а я его, как понимаешь, не дождалась. Я напишу Олу.
Уже на выходе, задумчивая и сосредоточенная, Вивьен обернулась, словно вспомнила что-то важное.
— К твоим словам, что важна не только армия: премьер министр тайком уже несколько месяцев ищет способ сместить конунга и даровать ему титул отца-императора, чтобы отправить старика в храм, подальше от власти. Имей ввиду, поддержка этого человека может оказаться тебе на руку. И не только тебе.
— Не зря он показался мне вполне сообразительным, в отличие от того советника, что приезжал от имени принца.
— Ты же понимаешь, что того человека прислал не Ол, — позволила себе скривиться принцесса, откидывая полу шатра и выходя на свежий воздух.
При посторонних выражение лица ее высочества тут же сменилось на дежурную улыбку.
— Была очень рада увидеть вас, леди Лизабет. Прошу, как будет время, навестите меня.
— Непременно, ваше высочество, — я присела в легком книксене, наблюдая за тем, как умная женщина скрывается в своей повозке, окружаемая охраной.
Стоило воинам сомкнуть ряды за сопровождением принцессы, как я, движением руки, подозвала к себе Тахиру:
— Найди мне самого проворного из подчинены Гай-ку. Такого, что мог бы незаметно передать послание во дворец.
Вернувшись к себе в шатер, я задумчиво посмотрела на закуски, что остались на столе. Одна мысль никак не давала покоя: что будет, если видение мира Мадисом изменилось после всего произошедшего? Что, если он не согласится на те условия, что поставила я и попробует свергнуть династию?
Холодок, пробежавший по спине, не имел ничего общего со сквозняком.
Глава 58
Дни бежали быстро, словно кто-то их подгонял. Когда напряжение внутри достигло почти пика, в середине второго дня после моего визита к конунгу, ожидая ответов от премьер министра и вернувшегося в столицу Ола, я отвлеклась на сильный, нарастающий шум. Откинув полу шатра, выйдя на воздух, не могла вдохнуть от нарастающего гула. Он шел волной от дальней части лагеря, как волна, становясь все масштабней. Потребовалось немного времени, прежде чем удалось понять, что это голоса. По лагерю, сопровождаемая тысячей голосов, ехала простая телега, окруженная охраной. Штандарт со звездами развивался, высоко поднятый знаменосцем.
Князь вернулся.
Когда нас с повозкой разделяла всего-то пара шатров, мои ноги вдруг подогнулись, и я рухнула на руки своих женщин. Голова закружилась, а перед глазами вдруг заскакали сотни черно-белых мушек.
— Кресло княгине, — я почти не слышала слов, с трудом разбирая смысл сквозь гудение в голове, но почувствовала, как меня усаживают, все еще придерживая со всех сторон. В нос ударил резкий запах, от которого тут же прояснилась голова, и сами собой распахнулись глаза.
— Выдумала, хозяйка, — тихо и непривычно ворчала Тахира, закрывая баночку с солями.
Почти в это же время процессия добралась до моего красного шатра. Спрыгнув со спины невысокой лошадки, Фарук низко поклонился.
Гул, стоящий над лагерем, тут же стих, словно воины прислушивались ко всему, что происходило у шатра, к каждому звуку.
— Все выполнил, как приказывали, княгиня. — Я видела, что командир немного устал в дороге, но лицо мужчины выглядело непривычно спокойным, а не хмурым, как обычно. Телега, потрепанная, старая, укрытая мехами, остановилась рядом, заставляя сердце стучать в горле.
Опираясь на руки Павии и Тахиры, я медленно, неуклюже поднялась на ноги, нерешительно шагнув вперед. На каких-то мешках, растягивая бледные, тонкие губы в кривоватой улыбке, полулежал Мадис. Князя прикрывали накидки, но в целом выглядел мужчина не так плохо, как я думала. Па скуле желтел синяк, другой, окружал припухший глаз. На виске, тонкой полосой запекшейся крови, виднелась ссадина. Но Мадис видел, и все конечности оказались на месте, а это было куда лучше, чем в моем воображении.
— Ну что, моя прекрасная княгиня? Я успел до того, как ты устроила государственный переворот? — в голосе присутствовала легкая, с налетом горечи, усмешка, когда князь решил нарушить повисшую тишину.
А я почувствовала, как задрожали губы, как толпа зудящих мурашек метнулась от кончиков пальцев вверх. Шагнув ближе, почти упала лицом на меха, укутывающие Мадиса, не в силах сдержать рыдания.
Большая ладонь осторожно, медленно опустилась на мою макушку, поглаживая волосы.
— Ну что ты? Все же вон как хорошо вышло.
— Хоршо?! — кусая губы и стараясь хоть как-то сдержать рвущуюся наружу истерику, просипела я. — В каком месте «хорошо»? Ты чуть не умер, я чуть не стерла с лица земли столицу. И это «хорошо»?!
— Родная, но ты преувеличиваешь, — тихо, спокойно, стараясь как-то выровнять мое состояние, возразил Мадис, — мне до смерти было еще очень далеко, а ты бы ни за что не сделала такую глупость.
— Ты настолько не веришь в меня? — подняв заплаканное лицо, я сурово сощурила глаза, рассматривая мужа.
— Что ты, княгиня, — Мадис протянул пальцы к щеке, но не решился коснуться, явно прочтя что-то нехорошее в моих глазах. — Я просто знаю, что ты не стала бы губить простых, неповинных людей. А то, что княгиня бесстрашна, кажется знает уже вся Сайгора.
