Меня разбудили, тихо шепнув, что Роззи вернулась. Отпустил бдевшего слугу спать. Растолкал Юнисию, чтоб переодела госпожу, и пошел досыпать в кровати, установленной для племянницы. После сна в кресле жутко болела спина.
Проснулся по привычке рано. Повернулся на бок и наткнулся на грустные глаза Сибиллы. Протянул руку к ней, она протянула свою в ответ.
– Она смогла?
– Нет…
Девушка прикрыла глаза, из которых потекли слезы. Плюнув на условности, перебрался к ней. Сел в изголовье, поднял вместе с одеялом и устроил в своих объятьях, медленно баюкая.
***
Роззи
Прошло два дня. Сибилла впала в апатию. Она отказывалась от еды, не реагировала на внешние раздражители, потеряв интерес ко всему. Вигмар не мог ее расшевелить, но продолжал попытки, практически переселившись в мою спальню. Вилли был слаб, за ним требовался уход, поэтому решила не таскать его по комнатам. В конце – концов, не последний для меня человек. Ири была при брате неотлучно. Маргарет с Юнисией следили за всеми в мое отсутствие.
Без меня разродилась последняя, четвертая беременная. Решила достаточно, поставив самой себе зачет в этой области. Такими темпами не далеко до чайлд фри. Как минимум страх перед родами крепко засел в голове.
Сидела с утра на крыше, когда меня нашел Тобиас. Эти дни не занимались. Сначала он дал выходной, потом уезжал по делам в город.
– Для первого раза получилось нормально.
***
– О чем это вы? – подозрительно прищурилась, глядя на невозмутимого учителя.
– Детка, ты не одна тут крутая. Я – менталист... О, удивила. Хорошие мысли, прикопать без шума, – развеселился Тобиас. – Давай, сегодня последний день отдыхаешь. Потом несколько дней усиленных тренировок, может уехать придется раньше, чем рассчитывал… Челюсть подбери. Барьер ставить научу, само собой. Да, рядом никого нет. Нет, шпионов не подскажу, сами ищите. Все, бывай.
Он ласково потрепал меня по голове, словно щенка, и ушел. Я была в прострации от шока. На ум приходил только мат. Это как десятиклассник, успешно скрывающий факт курения около полу года, вдруг получает в спину от матери: «Завтра бабушка приедет из деревни. Пачку из внутреннего кармана перепрячь, а волосы помой перед ее приходом. Пахнут».
Как наяву, услышала приказ Агнесс: « Улыбка, Роззи, улыбка!» Губы механически разъехались в разные стороны. Сначала улыбнулась, потом расхохоталась.
Около часа пыталась увидеть частицы. Безуспешно. Скользнула в ментал, полежала в остатках резерва от целительского дара, обняла Розу.
Дойдя до покоев, решительно постучала и вошла в свою спальню.
– Нам надо поговорить!
– Да, – подозрительно легко согласилась девушка.
Встала и пошла на выход. Первый раз за эти дни был осмысленный взгляд, адекватность действий и пустая тарелка от завтрака. Чудеса.
Мы пришли в беседку, я активировала глушилку Алонсо, и до кучи поставила свой купол. Ни слова не должно уйти мимо. Взяла с Сибиллы клятву о молчании.
– Сначала я, – сказала провидица. – Как ты смогла оставить меня в живых? – она больно схватила меня руками за плечи. – Как, Роззи?! – закричала девушка, тряся словно мешок. – И почему тогда не смогла спасти дитя!?
Со слезами она оттолкнула меня прочь и начала мерить шагами пространство, обняв себя за плечи.
– В первый день я тебя ненавидела, – тихо прозвучали слова. – Все жизненные пути расписаны в великой книге бытия. Соблюдать предписания необходимо для сохранения мирового баланса. Мы лишь проводники их воли. Мой жизненный путь был предопределен в угоду одной из богинь. Взамен, меня наделили бесценным даром предвидения. Ты не должна была идти против судьбы! Это нарушило ее планы, возможно, положив начало хаосу!... Так я думала до сегодняшней ночи. Покровительница явилась во сне, но не смогла пройти сквозь золотой барьер. Как этот, – Сибилла постучала пальцем по куполу. – Это очень разозлило ее. Маска дружелюбия треснула, она попыталась убить меня, но не смогла. Дара предвидения больше нет. Она пообещала, что моя неучтенно удлиненная жизнь будет очень короткой. Злорадствовала о потере дитя… Так странно, но так легко быть простым смертным. И так пусто внутри…
Она ненадолго замолчала. Я обдумывала услышанное, мысленно прикидывая места и количество нычек «на всякий случай». Одно, когда рядом трясутся суеверные слуги. Другое, когда боги вдруг приобретают реальные очертания.
– Решила, – продолжила Сибилла, – не ехать к родителям. Рядом со мной они будут в опасности. Попрошу Вигмара отправить их в Ганзу, дав золота… Больше нет якоря, что держал бы в этом мире. Я готова уйти добровольно.
– Тут такое дело… Похоже, добровольно ты уйти не сможешь. Сорян, – развела руки в стороны.
– Что ты такое говоришь!? – закричала Сибилла.
– У тебя все? Мой рассказ будет намного длиннее.
– Берегись Беатрис, злоба в ее душе цветет черным пламенем. Вигмар отдалился от нее… Она винит во всем тебя…
– Ну, раз все, то давай, присядь что ли. Пожалуй, отойду от тебя. Подальше.
Сибилла села. Пришлось бы рассказать, рано или поздно. Ибо суицид не входил в планы. Вытянув губы уточкой, почуяла надвигающийся писец на свою пятую точку. Ладно. С Люсией смогла, и тут… Смогу.
– Одну из рабынь принудили к близости, она понесла. Нежеланный ребенок решил помочь матери – не рождаться. Пришел поговорить, неважно как смог. Мы заключили обоюдовыгодную сделку.
– Зачем ты это рассказываешь мне?
– Так, не перебивай! Ты еще твердила про судьбу, практически залезая одной ногой в могилу. Вигмар скакал вокруг тебя, как курица вокруг яйца… Глубоко убеждена, что человек решает свою судьбу сам. Я отказываюсь от божественного вмешательства в мою жизнь. Я творю свой путь сама!
Сибилла отшатнулась, прикрыв в испуге рот ладонью.
– И вот, чтоб помочь вам, решила все за вас. Твои слова, что вы оба должны умереть, крепко засели в голове. Прокручивая все возможные варианты, пришла к мнению, что да, вы должны умереть.
– Зачем? – рыдала девушка. – Зачем ты так жестока со мной!? Хватит! Не хочу слушать!!! – она руками закрыла уши.
Подошла к ней, присела рядом и мягко отвела руки.
– А теперь включай голову и дослушай. Несколько дней назад родился мёртвый ребенок рабыни в лаборатории Вилли. Затем, там же ты родила и умерла. Ребенок тоже. Все как предписано судьбой. В этот же день после тебя, в той же комнате родила служанка тройню. Ты сидишь живая. Понимаешь, к чему клоню?
Сибилла помотала головой.
– Ну, давай, додумывай сама. Часто ли рождаются тройни?
– Очень редко.
– Ииии?
Не услышав вывода, озвучила его сама:
– Твоя дочь жива, Сибилла.
40. Про расчет и просчет
– Хватит, – она прикрыла ладонью мой рот. – У меня был сын. Ты и Вилли принимали роды. И виде… – проблеск понимания, словно луч фонаря во тьме, блеснул таки в мозгах Сибиллы.
Она затряслась, слезы градом полились из глаз. Девушка делала судорожные вздохи и не могла продолжить, боясь пораниться об острые края надежды.
– Давай, произнеси это сама, – прошептала я.
– Ты принимала роды... Ты?... Но там был Вилли! Он бы не мог молчать!
– Я, Сибилла, я.
– Мой ребенок жив!...Дочь… Но как?! – глаза лихорадочно блестели.
– Чтоб обмануть судьбу, поверить должны были все. Как видишь, игра удалась, – откинулась на спинку скамьи, воспроизводя перед глазами события. – Ребенок рабыни пожертвовал свое тело. Накинула на него стазис. Держать несколько дней – та еще задача. Спрятать в лаборатории, чтоб не нашел Вилли – вдвойне трудней. Чтоб пустить пыль всем в глаза, притащила четверых беременных к Алонсо, вроде как хочу научиться ремеслу повитухи. Выбрала достойную женщину, сроки у всех подходили к концу. Ты собиралась прощаться, значит, близок роковой день. И я решила – пора. Когда ты забирала зелье, послала импульс в тело. Воды отошли. Ты тогда еще хмурилась, что должно быть все по-другому. Не дав додумать, отвлекла подготовкой. Когда ребенок вышел, твое сердце остановилось. У новорождённой тоже. Вилли следил за твоим здоровьем, ему было не до разглядываний пола младенца. Как только родила, обмотала девочку в тряпицу. И снова Вилли не заметил, ибо маленькое сердце остановилось. Я легко запустила оба сердца, а наш друг бросился помогать тебе, да не рассчитал. Чуть не сгорел. Вырубила Вилли и собралась праздновать победу...
