— И о чем же ты с нами хочешь договориться? — покачал головой Уриил. — Если ты не заметил, нас больше и обе стороны выступают против тебя! Что мне помешает тебя убить? Всё кончено Рафаил, сравняем счёт.
— Сравняем, но позже! — решительно заявил Кайл. — Вы оставите все свои попытки помешать мне и дадите прожить земную жизнь. Пятьдесят лет. Я прошу у вас отсрочки в пол века. Что для вас древних сущностей эта малость? Когда придет час смерти Софи, я поглощу её душу, и после этого добровольно приму казнь от рук Уриила. Я даю согласие на своё уничтожение, но лишь после прожитой жизни с этой девушкой. Я не стану скрываться и противится этому. Даю слово, поэтому я и привет свидетелей. Я ещё раз спрашиваю, вы ведь слышали, что она сказала? Она произнесла те слова, которые написаны мелким шрифтом под основными пунктами нашего договора. Но именно эти слова отражают суть. Исток — это и есть энергия любви. И узнала она это, потому что прочувствовала своей душей, а каждая душа хранит в себе суть Истины, и вы все это знаете. У вас нет мотивов противодействовать мне.
— Я тоже спрошу тебя ещё раз, что мне помешает тебя убить сейчас? Почему я должен ждать даже и пол века? Почему мы должны идти на уступки? Твои аргументы недостаточно веские. Мы не выступаем против Истока и против Истины — мы совершенно справедливо сравняем счёт и закончим противостояние! — безоговорочным тоном отрезал Уриил. Остальные хранили молчание.
— Мы будем драться до тех пор, пока нас не станет поровну? — усмехнулся Кайл. — А если я тебя убью, тогда уже двоих демонов должно будет не стать? Или вы вообще решили друг друга перебить? Валяйте. Можете перегрызть друг друга, но только без меня. Почему говоришь, должны идти на уступки? А потому что я всё это предвидел! Если ты убьешь меня сейчас Уриил — нейтральной зоны больше не станет и равновесие лопнет! Один ученый, зримый мною, а поэтому скрываемый моей силой, изобрел новое оружие. Биологически активный и устойчивый вирус. Он множится и распространяется с катастрофической скоростью. И его цель одно — уничтожить теплокровных существ! Как только меня не станет, в ту же секунду, мой легионер выпустит этот Армагеддон наружу, и уже через пять часов не станет всей Северной Америки, а уже послезавтра всего этого мира людей! Поток душ смоет к чертям наше равновесие, и вы никак этому не сможете помешать. Не успеете. На изготовление антидота ушли бы годы. Но если вы примете моё предложение — создатель этого оружия и сам вирус будут уничтожены! Решайте. — Его тон был твердым, а лицо оставалось непроницаемым, но он продолжал сжимать мою руку. А я даже уже боялась мыслить. Я всё вдумывалась и вдумывалась в сказанное и замирала от ужаса.
— Скажи мне, Рафаил, зачем ты всё это делаешь? — задумчиво, медленно протянул Уриил.
— Тебе этого не понять. Парадокс, но у тебя, светлого, никогда этого не будет. … Я люблю её придурок. Без игры и лжи! Здесь я не пью её души! Моя суть любит эту женщину с её душой вместе взятой! И если вы не дадите мне того, что я прошу — я уничтожу этот мир! Мне терять нечего, я и так приговорен!
— Тогда скажи мне ты! — Уриил метнул на меня свой взгляд. — Неужели ты, девушка со светлой душой позволишь, чтобы из-за каприза демона погибли все, кого ты любишь? Причем наверняка в страшных муках?
Это был самый коварный вопрос из всех. Моментально выбрать, не кривя этой, может и не такой уж светлой душой — я не могла. Груз такого выбора стал раздирать меня на части. Я заглянула в глаза Кайлу. В нём было моё спасение, но и моя смерть, не сейчас так через пятьдесят лет. И я упрямо его любила. Но уничтожить мир…
Чувствуя меня, Кайл прижал меня к себе, и я с благодарностью спрятала на его груди своё тяжелое сбивающееся дыхание.
— Что-то меня перспектива такого выбора не очень прельщает, — словно нехотя, проговорил один из стоявших за Кайлом демонов. — Тебе, может, и не терпится Уриил рассчитаться с Рафаилом, но уничтожение мира никому не интересно. Мы позволим им уйти, дав сроку в пять десятков лет. Любопытно будет понаблюдать. Это что-то новое.
— Тем более что в демона действительно закралось светлое чувство, — это уже произнес один из архангелов. — Не станем лицемерить и признаем, что он сказал правду. Я тоже за то, чтобы отпустить и понаблюдать к чему же это может привести.
— Вы ещё проголосуйте! — вышел всё-таки из равновесия Уриил. — Ладно, но я соглашусь, если Рафаилу будет запрещено использовать свою силу и сверх возможности! Если уж он хочет прочувствовать на себе обычную жизнь, то пусть влачит её как человек! Ты уйдешь отсюда, если поклянешься перед остальными древними не применять в нейтральной зоне сверхъестественное! — процедил сквозь зубы архангел, сверля глазами Кайла.
— Идёт! Я даю слово не применять своих демонических способностей в течение пятидесяти лет, если конечно вы не будете совать мне палки в колёса. Если же я замечу, хоть в каком-то событии ваше прямое участие моя клятва аннулируется. Я даю это слово, чтобы хотя бы пол века не видеть ваших рож! Пойдем отсюда, Софи! Можешь не прощаться, они не обидятся!
— Да будет так! — изрек один из демонов, и все они один за другим исчезли.
— Мы принимаем это, — и тут же не стало архангелов. Остались только я, Кайл и Уриил.
— Радуешься, демон? — с каменным лицом, спросил Уриил.
— Представь себе, да! И это светлое чувство не убивает меня, а вот тебе совершенно не идет злая физиономия! Я выиграл, Уриил, а ты снова проиграл! До встречи мстительный ангел, надеюсь, за это время с тобой что-нибудь случиться! — небрежно бросил, сузившему глаза Уриилу, Кайл. Он подхватил меня на руки. И уже через какое-то время я очнулась в машине.
— Как ты? Или может, лучше на воздух? — с участием поинтересовался Кайл, заглядывая в мои глаза.
— Ты специально оставил меня здесь? Как приманку? — прошептала я заторможено, глядя куда-то перед собой.
Кайл тяжело вздохнул:
— Да. Я подозревал, что они воспользуются моментом. Но я не мог тебе сказать иначе ничего бы не получилось. Прости. Всё ведь в итоге вышло так как я хотел! Противостояния больше нет, и нас оставили в покое! Софи мы победили! — его голос стал восторженным, почти счастливым. А моя радость пока во мне молчала.
— Победили? Ты сам предложил им себя на растерзание через пол сотни лет, — прошептал мой пораженный голос. — Конец всё равно будет, и если моя душа ещё когда-то возродится, то ты уже нет! Я не хочу, чтобы тебя не стало! — я повернула к нему своё лицо. Он долго на меня смотрел, потом ответил, улыбнувшись, поведя пальцем по моей щеке:
— У тебя в глазах дрожат слёзы. А я очень не хочу, чтобы ты сейчас плакала, принцесса. Каждой жизни в этом мире когда-нибудь приходит конец, так уж здесь устроено. Моей кончины ты не увидишь, ты уйдешь тихо и счастливо, и в следующей жизни твоей душе обо мне будет уже ничего не известно. Мой конец — это будет моя плата за счастье. Если выражаться понятиями этого мира — это будет справедливо, демонов ведь нужно уничтожать.
— Нет! Причем здесь ты!? А вдруг …а вдруг ты мне понадобишься в той, другой жизнь? …Как я буду там, если тебя уже не будет? …Я …я тебя так люблю, — выпалила я, закусив губу, стараясь не заплакать. Кайл обнял меня, покрывая мягкими поцелуями моё перепуганное лицо.
— Я там много в чем клялся древним сущностям, а ты пообещай мне одно Софи. Что не станешь об этом думать, говорить и вспоминать. Давай не будем отравлять себе своего счастья. У нас с тобой впереди ещё много-много лет, целая жизнь. И мы проживем её, не заморачиваясь о конце. Иначе это всё равно, что читать книгу с конца. Помнишь, сколько раз я тебе говорил, просто живи. Вот и я хочу жить, а не читать в твоих глазах вопрос. Договорились?
— Договорились, — кивнула я.
— Вот и чудесно! Люблю, когда ты со мной соглашаешься, — улыбнулся Кайл. — А теперь ответьте мне на один важный вопрос, очаровательная мадмуазель, это даже не вопрос, а предложение. Ты выйдешь за меня замуж, Софи? Ведь ситуация люблю — любима налицо. Почему бы не дать бедному демону шанс?
