но стоило ей увидеть Шартиар и меня рядом с ней, как хмурое лицо озарилось. Я видела, как лицо, полное безнадеги, меняется. Надежда всегда делает нас другими людьми. Я улыбнулась ей уголком рта, сохраняя торжественный и немного надменный вид, и получила в ответ широкую улыбку. И эта простая улыбка наполнила меня верой в собственные силы, которая изрядно истощилась.
Ступени дрожали и казались сделанными из мягких облаков. Я нерешительно сделала шаг, опасаясь, что ступня провалится в пористую поверхность ступени, но нет, обошлось.
Шартиар поднималась резко и стремительно, и ветер колыхал за ней подол юбки, будто парус у судна, идущего в бой. Поднеси к ней бумагу, и та вспыхнет, превращаясь в пепел, настолько она была ослепительно-прекрасна. Я засмотрелась на ее фигуру, четко выделяющуюся на фоне яркого света, затем ускорилась, догоняя Шартиар на полпути.
-Кто здесь? – иллюзионщик, пребывающий в агонии, вскинул голову, заслышав чужие шаги. Шартиар цыкнула от досады: мы недооценили способность иллюзионщиков сопротивляться чужой магии. Они боролись изо всех сил, царапали пепельно-серую кожу до темных полос, сочащихся черной жижей, но осока была сильнее.
-Мы опаздываем на молебен, - тонким голоском ответила Шартиар, выступая вперед и заслоняя меня от иллюзионщика, уже протянувшего в мою сторону руки. Я с ужасом смотрела на обломанные, желтые ногти с черной каймой, приближающиеся к лицу, и живо представляла, как они вцепляются в волосы, царапают шею и щеки.
-Подведи ту, вторую, поближе, - сонным голосом проскрипел враг, все еще мотая головой, чтобы скинуть морок.
-Служба уже началась, мой господин, мы опаздываем, - с нажимом произнесла Наставница, щелкая пальцами за спиной. По воздуху поплыл удушающий аромат полевых цветов. Он был такой приторный и вязкий, что на легких почти оседала пыльца при каждом вдохе. Обескураженный запахом, который прочно забивал все дыхательные пути, иллюзионщик завертел головой, теряя все точки опоры. Второй, с опущенными плечами, поднялся на ноги и медленно побрел к парапету. Достигнув его, иллюзионщик схватился за камень и тяжело перекинул ногу через портик, намереваясь спрыгнуть вниз.
-Стоять, - шепнула Шартиар, еще раз щелкая пальцами. Аромат цветов, сводящий с ума врагов, не исчез, но стал чуть слаще и мягче. Враг замер, в одном шаге от того, чтобы совершить последний и самый примечательный полет в своей жизни. Качая головой, он смотрел вниз, на землю, утопающую в подступившем тумане, и тяжело дышал.
-Надо поаккуратнее с магией, - пробормотала Шартиар, проскальзывая мимо иллюзионщика, все еще заслонявшего нам путь. Я скользнула вслед за ней, на ходу одергивая юбку, задиравшуюся до бедер. Возможно, у дев-жриц было принято сверкать обнаженной кожей, но мне было не по себе.
Больше никто не вставал у нас на пути. Враги остались за спиной, сражаться с собственными галлюцинациями, порожденными бредом осоки смолистой. В Хранилище Сердец путь им был заказан, напомнила мне Шартиар, приближаясь к двери, ведущей внутрь. «Туда они смогут проникнут, только имея рядом сильного мага. Такого, как Вилф, к примеру. Но у него есть дела поважнее, нежели караулить нас здесь».
Двери в Хранилище Сердец распахнулись под руками Шартиар без нажима: она не успела поднести ладонь к витой ручке, отлитой из стекла, как створки распахнулись, освещая высокое крыльцо теплым, густым светом.
-Спасибо! - слова благодарности сами сорвались с губ сами, без всякого усилия, и я знала, что так было правильно. Хранилище было живое, дышащее и любящее. Сила его любви била в лицо, как порыв ласкового морского бриза с горькой ноткой соли. Напитавшись этой силой, я вся дрожала, а изнутри пульсировала неведомая еще сила, которая терпеливо жаждала момента, чтобы выплеснуться из моих ладоней потоком серебристого света.
Шартиар улыбнулась, когда пересекала порог, высоко подкидывая колени, как при игре в классики. Мне это показалось забавным, пока я сама не шагнула за ней. Вихрь невидимой энергии подхватил меня, поднимая на несколько сантиметров над землей, а юбка раскрылась бутоном подо мной. Я перемахнула через порог с грацией, которой никогда не обладала, и мягко опустилась на мраморный пол с другой стороны. Эхо моих шагов всколыхнулось вокруг и еще некоторое время бродило вокруг, теряя силу.
Я подняла глаза, окидывая взглядом зал, и подавилась вдохом: все пространство, сколько хватало зрения, занимали хрустальные саркофаги. Их были сотни — одинаковой формы, с тонкими и четкими линиями.
-Они здесь, - шепнула Шартиар, медленно подходя к ближайшей домовине. Я с трепетом заглянула ей через плечо, ожидая увидеть что-то страшное, что будет являться во снах, но реальность оказалась совсем другой. На дне хрустального гроба, чинно сложив руки на груди, лежал мужчина. Его длинные рыжие волосы, аккуратно забранные в косы, обрамляли скуластое, бледное лицо. Он будто бы спал, утомленный множеством дневных забот и дел, ведь тело было невредимым и почти живым. Беспощадная сила тлена не тронула красивые пальцы и мужественный подбородок. На нагруднике, в котором я опознала принадлежность к рыцарям Талла, плясали искры.
-Йордик, - почтительно склонила голову Шартиар, касаясь щеки мужчины ладонью. Я ожидала, что светлые ресницы дрогнут, и рыцарь распахнет глаза, силясь понять, почему там затекло тело и где он находится, но нет. Йордик остался недвижим.
-Они спят? Или мертвы? - я шла по узком коридору, образованному хрустальными гробами, и заглядывала в них по обе стороны от себя. Везде были они — рыцари Талла, прекрасные и неживые, словно заблудившиеся на перепутье жизни и смерти.
-В каком-то смысле и то, и другое, - Шартиар обошла несколько саркофагов, с надеждой заглядывая в них. Мраморный склеп простирался вдаль, а хрустальные домовины заполняли каждый квадратный метр свободного пространства. Какие-то из гробов были пусты, и Шартиар с грустной усмешкой проронила: «Для них время еще не пришло. Где-то здесь и мой есть».
-Здесь спят павшие воины, ожидая часа, когда господин вновь призовет их к себе, - голос Шартиар раздался на много метров вокруг, отталкиваясь от стен и набирая громкость. Я боялась, что нас обнаружат, но куда сильнее меня волновало другое.
-Талл тоже здесь? - с легкой дрожью в голосе спросила я, останавливаясь рядом с очередным саркофагом. Там лежала совсем юная девушка, а на ее ресницах дрожала роса, которой здесь быть не могло, ведь в Хранилище Сердец царила прохлада, сухая и приятная. Все тела спящих рыцарей были до груди укрыты цветами, иногда даже знакомыми мне — розами или пионами. А иногда и такими диковинными, что я застывала на месте и наклонялась, чтобы получше разглядеть их. Вытаскивать бутоны из гроба казалось кощунственными,
