нежное, мягкое, и сентиментальное.
-Леди, а у нас щей нынче нет, - удивилась Арика, пошарив по кастрюлям на столе возле походной кухни. –У нас только борщ. Ужинать будем?
Я только вздохнула. Вот так и гасят души прекрасные порывы! Захочешь щец кому отлить –а их и нет. -Наташенька, солнышко, ты же знаешь, я борщ не люблю, -тут же скривился Горыч.
-Не знаю, с вами, молодой человек, мы не настолько близко знакомы, чтобы я под ваши вкусы подстраивалась. Марш руки мыть и за стол.
В домике-теремке леди Елены и лорда Шерридара
-Ничего себе – развернулась моя подружка!
Елена и домовой Ермил расположились перед магвизором – пришлось лорду Шерридару напрячься, чтобы супруга могла наблюдать за событиями в мире. Покидать дом ей пока было нельзя – малыши требовали ежеминутного внимания. Впрочем, Елена не скучала. Когда дети, наигравшись и наевшись, засыпали в своей роскошной детской, она усаживалась за широкий стол в обиталище домового и принималась собирать Золотую Шишку – древний артефакт, призванный каким-то образом воздействовать на Светлый мир.
Они уже собрали подставку: четыре золотых сегмента соединились в круг и украсились самоцветными камнями. В центре подставки установили двурогий стержень, и теперь Елена перебирала золотые чешуйки, определяя – с какой именно надлежит начинать первый ряд будущей шишки.
-Да, подруга тебе под стать, - согласился Ермил, под лупой рассматривая мелкий речной жемчуг, призванный стать зернами.
-Не зря Феллен Наташку сюда переместил. Ой, не зря… Уже сотую часть дороги построили, озеро с минеральной водой нашли, заложили основу под будущий курорт. Молодцы ребята. Особенно меня Эридар радует. Со временем неплохой император из него вылупится.
Домовой покивал, продолжая с увлечением изучать жемчуг. Своей, непонятной никому, магией он проходился по мелким сероватым жемчужинам, возвращая им природный цвет и блеск. Как известно, жемчуг без пристального внимания теряет свою красоту.
-Подруга твоя – тоже из потерянных детей, -сказал он, откладывая в сторону лупу. Смел в берестяную коробочку остальной жемчуг, убрал ее в тайник. – Было время, когда Души людские только зародились в Высшем Свете. Теперь уж не скажешь – нарочно то было сделано, случайно ли, а может, и вовсе – недосмотрели. Только часть Душ разлетелась по мирам безо всякого разумения. Потому и Предназначения своего не узнали. Потому и возрождались из раза в раз – искали себя. Ты вот себя нашла, Хозяйка Светлого мира. Пришла, под свою руку взяла мир бесхозный. Теперь все в нем уладится.
Елена призадумалась. Вот, значит, почему ее, так же, как и подругу, мотало из крайности в крайность, не давая покоя там, на Земле. Как бы не складывалась жизнь у подруг, а все какая-то маята сердце одолевала, вынуждая срываться с места, куда-то мчаться, совершать поступки, от которых иной раз и волосы дыбом вставали.
-А сейчас что? –тихим голосом задал вопрос домовой. Пока Елена размышляла, он успел прибрать по укромным уголкам самоцветы, золотые чешуйки и подставку. На столе сама собой появилась цветастая скатерть –яркие маки, казалось, покачиваются на тонких длинных стеблях, принося в комнатку запах разогретой на солнце степной травы, цветов, и особенно – полыни.
-А сейчас я дома, - тихо сказала Елена. –Такое чувство, что именно здесь мое место. Именно здесь должны расти мои дети. Именно Шерридар должен быть моим спутником, помощником, охранником – всем тем, кем должен быть мужчина для женщины. Жаль – Наташка все еще не нашла своего места. Кажется, она не останется в моем мире, верно, Ермил?
-Не останется –так что с того? Она не Хозяйка, и стезя у нее другая. Однако это не мешает вам дружить. Общаться, встречаться, беседовать… подругами вы так и так будете. Чего ж тебе еще?
Елена не ответила. Да и вопрос ответа не требовал.
Гориан, он же Горыч, дракон из клана Золотого Огня.
Так всегда: стоит ее на пять минут оставить одну, как вокруг начинают крутиться мужики. И на Земле так было. Кто только не подбивал клинья к моей женщине! Правда, Наташка и там не больно-то к кому поворачивалась лицом, все больше тылом. Да что там – она и меня лет пять мурыжила, прежде чем сдалась. У меня в груди болело каждый раз, когда я видел ее в компании каких-либо мужиков. Друзей, знакомых, приятелей. Меня ломало, если я не мог встретиться с ней хотя бы мельком. Она же ничего не замечала. Ни моей любви, ни моей боли. Она просто шла по жизни. Её любили мои дети. Советовались с ней, доверяли секреты. Не то чтобы мы с их матерью были в жизни детей на втором плане, но все же принимать решение без веского: «А тетя Наташа считает», не получалось. Она словно бы хранила мою семью там, на Земле, и даже когда мне пришлось срочно вернуться в Светлый мир, вспомнить, что я, вообще-то, дракон, ее образ остался в сердце.
Именно он не дал мне скатиться в бездну, когда пришлось жестко разбираться кое с кем в клане. Мы не чужды человеческим порокам, и жажда власти и золота так же туманит мозги драконам.
Разбираться, а потом уходить в пустыню – чтобы восстановиться.
Когда Наташка свалилась на меня – я не поверил. Не могла она оказаться рядом. Она человек, без примеси какой-либо посторонней крови – уж это-то я знаю совершенно точно. Знал. Это заложено в подкорке – драконы всегда чуют своих сородичей, в каком бы обличии не находились. С кем-то мы сближаемся, с кем-то поддерживаем нейтралитет.
Знал, а теперь ничего не понимаю – Наташка собрала вокруг себя множество самого разного народа. Оборотни, эльфы, люди, драконы…. Даже наш прародитель, Аленсиль, едва ли не виляет хвостом, как восторженный щенок. Как же: леди Наталья превратила его руины в прекрасный дворец. В нем теперь можно жить, не рискуя сломать себе шею. Еще и давнего моего приятеля выдернула из другого мира, вернула ему память, имя и человеческий облик.
Да. Я ревную. Наташка – моя женщина! И только я могу ее обнимать. И что с того, что Герт с ней побратался?! Нечего лапы тянуть к ней. Еще и Да Сенти. Прохлопал на Земле – нечего в Светлом к ней подкатывать! Я ее сына растить помогал! Я – а не он, бросивший ее беременной.
А она…. То сковородкой чуть не прибила, теперь половником угрожает. А ручка-то у нее
