Заткнись!
Затыкая низкий грудной смех поцелуем, вновь выгнулась навстречу толчку, уже согласная сдаться в этот любимый мою плен.
Тайпан не соврал. Он словно измывался, занимаясь со мной любовью бесконечно долго и медленно, заставляя стонать и молить его о большем.
Да, я вновь научилась говорить, когда мне чего-то хотелось, но мои мольбы не действовали на пустынника, который продолжал томительно неторопливо заполнять глубину внутри меня, вовсе не собираясь спешить.
— Прошу тебя, икинджи, — шептала в пересохшие губы, выпивая из них крупицы воздуха. — Я так хочу… Так хочу…
— Кончить? — издеваясь, спросил он, лишь слегка набрав скорость, и покрыл голую шею новой дорожкой поцелуев, спускаясь горячими пальцами вниз по шее к голой груди, стонущей от невнимания.
— Не-ет…
— Что тогда, эйше? — непонимающе сдвинув темно-алые брови, Шаан вновь толкнулся, несдержанно рыкнув от влажного звука, кричащего о моем желании.
— Разрешения…
Простонав это полухрипом, услышала дьявольское фырканье, чувствуя, как губы прижались к ушку, обещая произнести заветные слова, по которому я так скучала.
— Кончай. Сейчас.
В ту же секунду меня вдавило в постель, выкручивая мышцы сладкой и желанной судорогой, которую я вымаливала у пустынника столько времени. Растерзанная душа взорвалась на кусочки и склеилась удивительно цело, оставив в память о разбитом сердце лишь шрамы — такие же, как на теле моего мужа.
Я рассыпалась, ощутив, как Тайпан тяжестью накрыл мое тело, утыкаясь влажным лбом в плечо, и, вздрагивая, тихо рычит, не покинув лоно в момент удовольствия.
— Я предупреждал, что первый раз будет быстрым, — отдышавшись и слегка приподнимаясь на локтях, тихо произнес он, целуя мой подбородок.
— Я была уверена, что ты не это имеешь в виду.
Тихо, но устало рассмеявшись, я вновь столкнулась с алым взглядом, который кричал о любви, и верно Шаан сказал — я тоже слышала ее крик, звеневший в ушах.
— Готова повторить?
— Ты сам попросишь пощады, — скоропалительно пообещала я, на секунду позабыв, как силен мой мужчина.
Только спустя пару часов мучительно сладкой пытки мне удалось сбежать из постели, умирая от жажды. Напившись, я уже было хотела вернуться, как на пороге появился Корвус и, заметив мою растерянную улыбку, непонимающе опустил глаза на оставленную в прихожей корзину, полную покупок.
— Кадын, что я должен сделать, чтобы ты хотя бы раз меня послушалась и дождалась, чтобы вместе сходить к каравану? — внимательный взгляд уставился в мое растекающееся в улыбке лицо, которое готово было треснуть от счастья. — Что… случилось?
Видимо, заметив мой слегка помятый вид, Ворон резко поднял глаза к лестнице, где с веселым зовом вниз уже спешил Тайпан, наверняка намеривающийся немедленно вернуть мое бренное сбежавшее тело в постель.
Только вот столкнувшись с братом взглядами, он замедлил шаг и не спеша приблизился, разглядывая Корвуса и распрямляя плечи, словно готовившись к чему-то.
Рывок, и я невольно вскрикнула, даже не успев проследить за кулаком Ворона, который со всей дури врезался в скулу брата. Тот даже не покачнулся, предвидев удар и будучи к нему готовым.
— Ты долго, — зло выдохнул Ворон, встряхнув ушибленные пальцы.
Осознав, что этот порыв вызван лишь невыплеснутым страхом и выразить его по-другому пустынник просто не смог, я выдохнула, успокаивая дрогнувшее в испуге сердце.
— Извини, раньше не получалось, — проигнорировав факт прилетевшего в лицо удара, Шаан шутливо пожал плечами. — Сидел в сырой темнице, полной клопов и крыс.
В следующую секунду братья уже крепко обхватывали плечи друг друга, по-мужски молчаливо переживая долгую разлуку. Усталый вздох, расслабившиеся спины и долгожданный покой, изгнавший ожидание, сдерживаемое только неугасающей надеждой.
— Иди сюда, — позвал Ворон, размыкая руки и приглашая присоединиться. — Обниматься, так всей семьей.
Смело шагнув в родные объятия, я уже точно знала, что шагаю навстречу счастью. Выстраданному, долгожданному, пропитанному слезами и кровью.
Я его заслужила и больше никому никогда не отдам.
10 лет спустя. Финальный эпилог
Эпилог. 10 лет спустя
— Что-то случилось, — кусая костяшку пальца, в который раз прошептала я, глядя в окно.
Нехорошее тревожное чувство снедало душу, рыжей ржавчиной сжирая нервы.
Мужья еще утром уехали на рудники в пустыню, а Серпент ушел к другу — он жил через несколько улиц от нашего дома, — собираясь завтра прямо оттуда пойти за уроки к господину Лихви, который учил парней управляться с оружием.
Поэтому, несмотря на поздний час, я была дома одна, от волнения вышагивая из стороны в сторону и пересекая неровными линиями весь дом.
Они должны были уже давно вернуться… Должны были…
Отправиться за ними на рудники не было никакой возможности: это пустынники могли спокойно и уверенно пересекать песчаные барханы, а я за десять лет в Инрибаре так и не решалась вновь вернуться в бескрайние просторы, предпочитая отсиживаться в городе.
Оставалось только ждать, умоляя богиню, чтобы с моими мужьями все было хорошо и мне не пришлось вновь переживать те чувства, когда я едва не потеряла Тайпана.
Слишком больно это было, второй раз не пережить. Точно не пережить…
— Тайпан!
Заметив силуэт огромного змея, зигзагами петляющего по улице, я всплеснула руками и бросилась наружу, встречая мужа. Хлопнув дверью, даже не заметила, что босиком, с ужасом понимая, что икинжи вернулся один, и его нервозность читается в каждом движении.
— Шаан! Почему так долго?! Где вы были? Где Корвус?!
— Эйше, не кричи так, всю улицу перебудишь, — сблизившись со мной, муж поморщился, щелкнув кончиком огромного хвоста по каменной кладке. — Корвус… Только не волнуйся.
По коже прокатилась волна холодных и колючих мурашек.
Нет… Нет-нет!
— Где Корвус? — охрипнув от ужаса, едва шевелила губами.
— Он на руднике. Сегодня обвал был, его… придавило. Он живой! — заметив выражение моего лица, поспешил успокоить муж и сжал мои плечи, удерживая, чтобы я не бросилась прямиком в пустыню. — Только пострадал. Без сознания. Я за лекарствами приполз. Собери все, что нужно, я отнесу. К утру вернусь.
— Даже не думай! Я с тобой!
Не раздумывая ни секунды, помчалась обратно в дом, холодными, почти бесчувственными руками собирая
