Я нервно сглотнула. Вот же! И вроде как величайшее разрешение получила, и в то же время попробуй что-то напутать! Характер у Калионга тяжелый. Что не так — потом костей не соберешь…
Огненный бог поморщился.
— Брось, девочка, я вполне способен понять, нарочно ты что-то делаешь, или случайно.
Ах, да, он же мысли читает! Мысли… которые надо учиться держать под контролем! Привыкать к подобным визитам и радоваться, что теперь есть возможность у первоисточника узнать подробности его божественной метки. Что я и сделала, попросив:
— А вы не покажете, где я ошиблась?
— Вот, — Калионг указал на несколько символов в верхней части листка. А потом провел рукой, и на бумаге вместо моих каракулей возникло полное, законченное изображение.
— Ого! Спасибо! — выдохнула я и пробормотала: — Теперь бы разобраться во всем этом.
— Ничего сложного, — откликнулся Калионг. — Каждая Божественная печать передает лик бога. Но у многих богов нет материальной формы, которую человек мог бы, узрев, распознать. Поэтому дается развернутое описание. Надпись означает полное имя бога, а картинки-символы — подчиненные ему стихии, силу и возможные способы влияния.
«Целая биография», — мысленно сравнила я.
— Можно и так сказать, — усмехнулся Калионг.
Я задумчиво взглянула на свое запястье.
— А Шер, получается…
— Да, — подтвердил догадку он. — Ашшарисс двулика, поэтому в этом плане ей проще. Истинная суть передается анималистичным изображением. Ну и для вас, жрецов, легче. Обычный браслет куда проще надеть, чем поставить печать.
— Ардан говорил, это был сильный удар, — повспоминала я.
— Да, для физического тела касание бога в истинном обличии может оказаться не слишком приятным, — Калионг кивнул. — Тем более Арданэллир находился в таком состоянии, что мне было не до церемоний. После пришлось его сразу к жизни возвращать.
— Он умирал? — я охнула. — Как? Почему?
Меня наградили новой снисходительной полуулыбкой.
— О, это занятная история. Что бы ни говорила Шер, я не столь безучастен к событиям в мире смертных. Особо интересные моменты мое внимание привлекают. Собственно, Арданэллир в одном таком принимал активное участие.
— И какое? — не скрывая неподдельного интереса, уточнила я.
— Он в одиночку проводил зачистку на границе Туманного и Сумеречного королевств. В то время сильный маг Ларициус Бэркаф решил слегка подвинуть границы сумеречников. И, надо сказать, ему это практически удалось. Он даже занял достаточно выгодную позицию в укрепленном форте. Великолепная защита и сотни воинов гарантировали ему время на создание одного очень мощного заклинания. Сильнейшие маги Сумеречного королевства собрались, чтобы пробить охранный купол, вот только по расчетам переместить внутрь периметра получалось только одного. Тогда они обратились к дэйнатарам за союзной помощью, и те предоставили им своего бойца. Угадай, кто это был?
Я даже гадать не стала, просто выдохнула:
— Безумец.
— Отнюдь, — опровергнул мое утверждение бог. — Шаг, конечно, отчаянно рискованный, но Арданэллир действительно лучший воин. И со своей задачей справился. Правда, ему пришлось пробиваться через полчища людей, а после лицом к лицу встретиться с Ларициусом. Знатный был бой.
Калионг на мгновение замолчал, придаваясь приятным воспоминанием. Н-да, все мужчины одинаковые: лишь бы посмотреть, как народ друг другу морды чистит.
— Конечно, выжить у Арданэллира шансов было мало, но мне понравилось его упорство и уверенность. Даже когда в предсмертной агонии Ларициус активировал экстренный портал, и туда затянуло Ардана, швырнув в ледяные горы, прямо к логову ассафара.
— Ассафар? — уточнила я, вспоминая, что шрамы на лице Ардана именно его творчество.
— Именно. Это огромная, крайне агрессивная зверюга.
В голове, словно сам собой, вспыхнул яркий образ этакого йети метров пяти высотой, с густой шерстью, огромными когтями и клыкастой пастью.
Я вздрогнула.
— Естественно, защищая свою территорию, он напал на Арданэллира, — продолжал Калионг. — А тот и так был далеко не в лучшей форме. Признаться, я не думал, что ему удастся убить ассафара, это в принципе нелегко сделать. Но Арданэллир меня удивил: справился, хотя и пропустил удар когтями. Яд ассафара смертелен, так что о выживании не шло и речи. Но о смерти Ардан не сожалел. Душу такого сильного воина терять не захотелось, поэтому я предложил ему сделку. И даже в полумертвом состоянии в голове этого мальчишки еще мелькнула мысль, стоит ли соглашаться!
Я закашлялась. Знаю, конечно, что Арданэллир — упертый тип, и не жаждет находиться у кого-то в подчинении, но чтобы настолько! Что ж, кажется, теперь ясно, почему исцелив Ардана, Калионг оставил шрамы.
— Нет, Инга, ты не права, — огненный бог посерьезнел. — Я не настолько мелочен.
— Но тогда почему? — не поняла я. — Что в этом сложного?
— По условиям договора, душа и тело принимаются в таком состоянии, какое есть. Раны я исцелил, но шрамы остались. Арданэлиир, кстати, и не просил от них избавления. Он, знаешь ли, считает эти шрамы напоминанием о собственной промашке. Да и вообще, не вижу, чтобы у Арданэллира были проблемы с женщинами. Вот тебе есть какое-то дело до того, как он выглядит? — он неожиданно хитро прищурился.
А я задумалась. Ведь и впрямь, если поначалу я постоянно цеплялась взглядом за шрамы, то сейчас уже не замечаю эту внешнюю особенность Ардана. По мне он и так был красив. Тот же Бернард при всей своей идеальной внешности и вполовину не так притягивал, как Ардан. В дэйнатаре чувствовался какой-то внутренний стержень, сила, уверенность.
— Что и требовалось доказать, — усмехнулся огненный бог.
— Спасибо, что объяснили, — поблагодарила я. — И… что вообще разговариваете.
— Это занятный опыт, — откликнулся Калионг. — Только, Инга, поменьше распространяйся о наших разговорах. Вчера упоминание об этом, конечно, пришлось весьма кстати, но тем не менее.
