— Это не по-американски! Итан, а ты ее приглашал? — подлила масла в огонь бабушка Грейс.
— Во-первых, Лив не американка. Во-вторых — да, мэм, я звал ее на обед.
Я немного покривил душой. Если честно, я попросил об этом Мэриан.
— Вряд ли бы она чувствовала себя здесь уютно, — пояснила Мэриан, разглаживая на коленях салфетку.
Лена прикусила губу, испытывая чувство неловкости.
«Я виновата».
«Нет, я».
«Чувствую себя последней сволочью».
«Я тоже, Эль».
К счастью, этот момент в дверях появилась Эмма с кастрюлей, из которой валил пар. К нам прибыла ее коронная запеканка из зеленой фасоли. Разговоры тут же прекратились.
— Пора возблагодарить Господа нашего и начать трапезу, — заявила Эмма.
Папа, как всегда, отодвинул для нее стул.
Мы взялись за руки, и тетя Кэролайн, склонив голову, по традиции прочитала молитву благодарения.
Я чувствовал силу своей семьи. Подобное ощущение было у меня, когда я присоединился к чародейскому кругу. Сейчас с нами только Лена и Мэкон, но присутствие магии оказалось не менее явственным. Вибрации заполняли собой все, заглушая жужжание саранчи. Энергетическое поле гудело громче, чем инкубы, с душераздирающим криком разрывающие небо.
И вдруг я снова услышал ее. Вместо молитвы у меня в ушах зазвучала песня, и на миг я испугался, что у меня голова расколется.
В восемнадцать — смерть, восемнадцать лун,
Восемнадцать грядет — день рождения канун.
Здесь земля — наверху, небеса — под ногами,
Кто идет к нам с косой — догадаетесь сами.
В восемнадцать — смерть? Кто идет к нам с косой?
Тетя Кэролайн закончила молиться, а я был готов рухнуть на колени.
А позже победителем был объявлен ореховый пирог. Наевшись индейки, папа уснул, устроившись на диване между Сестрами. Обед считался оконченным, когда никто из нас уже не мог сидеть на жестких деревянных стульях.
Против обыкновения, я почти ничего не ел, мучаясь от чувства вины. Ведь Лив находилась глубоко под землей, одна-одинешенька.
В Англии не празднуют День благодарения! Ну и что?
«Я понимаю».
Лена в упор смотрела на меня.
«Эль, это не то, что ты думаешь!»
— А разве тебе известны мои мысли? — осведомилась Лена. — И тебе надо завернуть несколько кусков пирога и отнести Лив.
— Ты вправду так хочешь?
— Пока Ридли не наложила на нас Furor, я даже не представляла себе, что чувствует Лив, — смущенно отвернулась Лена. — Я знаю, каково это — не иметь друзей. А потерять их, наверное, еще тяжелее.
— То есть ты хочешь, чтобы я дружил с Лив? — недоверчиво переспросил я.
— Нет. Но я доверяю тебе, — с трудом выдавила она.
— Погоди, ты меня проверяешь? Ну, вроде тех тестов, которые девушки устраивают своим парням, чтобы те прокололись?
— Нет, — улыбнулась Лена, заворачивая в фольгу остатки орехового шедевра.
Не успели мы выйти за дверь, как нас застукала Эмма:
— И куда вы собрались?
— В Равенвуд. Пусть Лив попробует твой ореховый пирог.
Эмма попыталась наградить меня своим фирменным взглядом, но на сей раз у нее ничего не получилось.
— Значит, ты опять заберешься в туннели? — не сдавалась она.
— Я только проведаю Лив и вернусь! Обещаю!
— Ладно, — смирилась Эмма, потирая золотой кулон. — И никаких заклинаний, пожаров, вексов и прочих демонов! Слышишь меня, Итан Уот?
Я всегда слышу Эмму, даже когда она молчит.
Лена приоткрыла Внешнюю дверь, спрятанную под ковром в комнате Ридли. Мне до сих пор не верилось, что она разрешила мне спускаться к Лив. Хотя, с другой стороны, Лена знала, что ее молодой человек однажды собрался поцеловать другую девушку. Так что остальное за мной.
— Я буду здесь. Надо порыться в вещах Ридли, — сказала мне Лена напоследок.
Интересно, заходила ли она сюда после той ночи, когда мы обнаружили Джона? Лена очень переживает за Ридли, тем более что та теперь — совсем беспомощная обычная девчонка.
— Я быстро, — шепнул я, поцеловал ее и шагнул на ступеньки невидимой лестницы.
Спустя секунду я услышал знакомые интонации.
— Не думаю, что именно так на Юге празднуют День благодарения! Но по-моему, у нас с тобой — шикарные полуфабрикаты! — радостно щебетала Лив.
— Повезло тебе, — ответил другой голос. — Я тоже никогда не отмечал День благодарения. Абрахам и Сайлас не жаловали праздники, поэтому мне не с чем сравнивать.
Ну конечно, Джон! Кто же еще…
— И вы не отмечали Хэллоуин?! А Рождество?! А подарки на второй день рождества?! — засмеялась Лив, но я понял, что она спрашивает серьезно.
— Ничего из вышеперечисленного…
— Ужас какой…
— Ладно, что было, то прошло.
— Получается, это наш первый День благодарения, — радостно воскликнула она.
— Вместе, — добавил он.
Меня затошнило, словно я переел сэндвичей и выпечки Эммы. Я осторожно выглянул из-за угла. Джон и Лив расположились в кабинете, который устроил для нее Мэкон. На столе стояли две свечи и контейнер с замороженной индейкой. Кошмар! А мы наслаждались домашними деликатесами! Лив пыталась зажечь свечи зажигалкой Джона.
— У тебя руки дрожат, — заметил Джон.
— Совсем чуть-чуть. И тут сильный сквозняк, — оправдывалась она.
— Ты волнуешься, потому что мы остались вдвоем? — произнес Джон. — Не надо. Я ничего тебе не сделаю.
— Волнуюсь? Да с чего ты взял? — покраснела Лив.
Они долго смотрели друг на друга, а потом Лив вскрикнула и выронила зажигалку. Наверное, обожглась.
— Ты в порядке? — Джон накрыл ее пальчики своей лапищей.
— Надо подставить под холодную воду, — прикусила губу Лив.
— Подожди!
Лив недоуменно уставилась на него. Вскоре Джон убрал ладонь, и Лив пошевелила пальцами.
— Совсем не больно! — воскликнула она. — Даже не покраснели! Как тебе такое удается?
— Я же объяснял, — смутился Джон, — если я дотрагиваюсь до чародея, то невольно получаю его способности.
— То есть ты — тауматург! Целитель, как кузина Лены, Райан! И ты…
— Нет-нет, ее я не трогал. Наткнулся случайно на девицу, а она оказалась тауматургом.
Не знаю, шутит он или нет, но Лив вроде бы поверила ему.
— Удивительно, — продолжала восхищаться она.
— Вряд ли… Я — ошибка природы.
— Но в твоем случае она постаралась. Ты — особенный.
Она произнесла это как нечто само собой разумеющееся.
— Ага, поэтому от меня лучше держаться подальше, — усмехнулся он. — Иногда я даже не помню, что делал.
— В Англии мы называем такое состояние — «уйти в загул».
