— Чего ты от меня хочешь? — Прошипела Нелина, глядя на него из-под лба.
— Я от тебя не хочу ничего, — развёл руки в стороны парень. — Это ты от меня требуешь исполнение сыновьего долга. Только вот сын-то у тебя только один, и это не я.
— Что ты хочешь взамен? Хочешь, чтобы я попросила прощения?
— Прощения? Побойся Тьмы! — Он выставил руки в защитном жесте, словно боялся, что она прямо сейчас упадёт на колени и будет просить прощение, при этом сделал такое лицо, как будто его от одной этой мысли воротит. — К чему мне оно?
— Тогда чего?
— Да что ТЫ можешь дать МНЕ? — Прошипел в ответ Думов, медленно и тихо, расставляя акценты. — Ничего… Совершенно ничего.
— Скажи прямо. Ты отказываешься её искать?
— Ты знаешь, я ведь вначале решил, что это какая-то западня, — вдруг изменился он. Стал обычным. Из глаз ушёл хищный холод, а его тело больше не было похоже на позу дикого зверя перед решающим прыжком.
Он поправил свой небрежный хвостик и посмотрел на Нелину совершенно по-обычному. Словно только что не был в шаге от её убийства. И от этого резкого изменения бросило в дрожь. Дарина всегда напрягалась, когда она так резко менял настроение. Ей всегда казалось, что именно в этом проявляется его стихия. Словно лёгкий бриз резко сменился ураганом.
— Я подумал, что ты работаешь со Змеем. Ну а что? Это снаружи ты кошка, а внутри самая настоящая змея. Было бы вовсе не удивительно, если бы вы сдружились, — он улыбнулся. — Но теперь я вижу, что ты ещё никчёмнее, чем мне казалось раньше.
Он поднялся на ноги, потянулся к Дарине, чтобы забрать её с собой в портал.
— Где она?
— Я уже ответил на этот вопрос в самом начале, — спокойно сказал он. — Ты зря пришла. Она от тебя сбежала. Ты ей надоела. Она отправилась с каким-то стрёмным типом покорять теонский кинематограф. Тот самый кинематограф, которые снимается за дверьми спальни.
— Ты знал с самого начала? — Возмутилась она.
— Нет, мне нужно было несколько минут, чтобы связаться с мирозданием, — хмыкнул он. — В общем радуйся, Нелина. Твой сын — Николас, я имею ввиду, тебя знать не хочет, а твоя дочь сделала всё чтобы ты её не нашла. Абсолютно все твои выродки тебя ненавидят. Это успех.
Думов в этот момент говорил обыкновенные факты, но Дарина умела понимать его с полуслова. Он говорил о том, что если бы она не пыталась от него избавится, если бы он рос рядом с остальными её детьми, то он бы от неё не отвернулся. Дарина хмуро покосилась на Нелину.
— Да нельзя мне было по-другому! Слышишь, Нико? — Крикнула Нелина, когда он повернулся спиной.
Думов едва сдержался, чтобы не вздрогнуть. Его всегда перекашивало от этого «Нико», прежде всего потому, что в детстве его так звал дух Барса. А отношения с хранителем рода у него почему-то сразу не заладились.
— Меня это не интересует. Я не хочу выяснять с тобой отношения, прежде всего потому, что этих самых отношений между нами нет, — коротко бросил он через плечо. — Устраивай эти истерики своим многочисленным любовникам. Я ничего слушать не желаю.
И поскольку Нелина предпочла промолчать в ответ, Думов обернулся и скрылся в портале.
— Большое спасибо, Нелина Георгиевна, за то что испортили вечер, — кивнула Дарина. — Спасибо, папа, я тебе этого не забуду.
Она тоже исчезла в воронке огненного портала.
****
Он стоял, широко расставив ноги и уперевшись двумя руками в стол, голова была опущена. Столешница жалко заскрежетала под его когтями.
— Дарина, — тяжело выдохнул он. — Ты же знаешь, что помолвку можно разорвать да? Это ведь была не брачная клятва… Это брачный обед нерушим… А помолвку можно разорвать…
— Кити, не говори глупостей, — она обняла его со спины и положила ладонь ему между лопаток. — Я и до этого знала, что ты не святой. Я и до этого знала, что ты немит.
— Ты что не слышала?
— Кит, успокойся, пожалуйста. Ты не серьёзно это говоришь. Кому как не мне знать, что она для тебя как красная тряпка для быка, — она уткнулась лбом ему в плечо. — Тебе заварить оборотень-траву?
Он молчал, сжимая губы. Дарина терпеливо ждала, поглаживала его спину и плечи, прикоснулась губами к его щеке, рядом с тем местом, где теперь была метка от её артефакта.
— У твоих родителей нет шрама от ритуала.
— Ну, родителей моего отца убил отец моей матери. А просить у Фёдора благословления после того, как папа пытался ему отомстить как-то не с руки.
Дарина знала, что он говорит, чтобы отвлечься. На самом деле он и сам прекрасно всё это знал, просто ему нужен был её голос, чтобы успокоиться. Девушка положила одну руку по верх его. Тот дёрнулся, попытался убрать когти, но Дарина надавила сильнее.
— Кит, я прошу тебя, перестань, — она погладила его по руке, на которой была белая-белая шерсть. — Им только это всем и нужно. Чтобы ты в себе сомневался. Я в тебе не сомневаюсь, понимаешь?
Он откинул голову назад и сжал руку в кулак.
— Я заварю тебе оборотень-траву, — утвердительно сказала Дарина и обогнула кухонный остров.
Думов опустился в кресло у окна и прикрыл глаза. Дарина вернулась через некоторое время, протянула ему большую чёрную кружку и опустилась на ручку кресла. Она развязала кожаный жгут, стягивающий его волосы в хвост, и запустила в них руку, стала медленно массировать голову и шею. Думов тихо выдохнул.
— Насколько это жалко выглядит, Дар?
— А ты бы хотел, чтобы я тебя жалела? — Уточнила она.
— Нет.
— Вот я и не жалею, — пожала плечами Дарина.
Он отстранился от её руки и открыл глаза.
— Я соврал ей.
— Нелине? Зачем? — Не поняла Дарина.
— Во-первых, потому что нас загоняют в ловушку, а во-вторых, мне хотелось избавится и от неё, и от твоих родителей, — спокойно ответил он. — Без обид только. Я их очень люблю, но это не тот случай, когда нам нужно их внимание.
— Значит, Мира не на Теоне? И не покоряет их кинематограф?
— Нет, она на Земле, — ответил Думов.
— Что делает? — Как-то буднично произнесла Дарина, это заставило Думова улыбнуться.
— Не знаю. Но я искал её не при помощи магии Ведающего, а при помощи обычной магии…
— Но папа сказал, что они пытались.
— Вот поэтому я и поспешил уйти оттуда, — ответил Думов.
— Не думаешь же ты, что они заодно?
— Вряд ли, но тут что-то не так. Я просто… Просто не могу понять, то волнение, которое я испытываю оно связано со встречей с ней или дело в том, что…
— А из-за того, что мы связаны, я чувствую тоже самое и это притупляет мою магию.
— Мы всегда думали, что наша связь даёт лишь преимущества, но как видишь в ней есть и минусы, — кивнул Думов. — Но давай начнём отметать в сторону совсем дикие варианты. Твои родители очень даже настоящие — иначе твой отец не смог бы пройти защиту пентхауса, это значит, что они ничего не знают.
— Да, но это странно. Папа должен был почувствовать ложь Нелины.
— Ну, знаешь ли, они дружили столько лет… Могла и научиться.
— Значит, она их обманула?
— Вариант с тем, что твои родители хотят от нас избавится мы тоже отметаем. Иначе зачем твоему отцу сначала давать мне согласие на ритуал.
— Посмотри с помощью магии Ведающего. Может ты сможешь увидеть, что вокруг неё?
— Как же мне всё это надоело… — признался он. — Голова кругом…
— Я с тобой, — она поцеловала его в висок.
— Хочешь посмотреть, как работают способности Ведающего? — Вдруг спросил он.
Дарина кивнула и съехала с ручки кресла ему на колени.
— А мне можно? — Удивилась Дарина. — В смысле… Разве кто-то кроме тебя самого может это видеть?
— Только ты и можешь, — шепнул он ей в ухо. — Как моя Веда.
— Веда? — Переспросила она. — Что это значит?
— Жена Ведающего, — ответил Думов.
Думов сжал кулаки и вокруг них появилась полупрозрачная сфера. На её стенках отображались разные лица, принадлежащие контэ и их родным. Внутри этой сферы от одной стенке к другой протягивались разноцветные нити. Картинки мелькали так быстро, что Дарина едва различала лица. Наконец всё замедлилось и она увидела лицо Миры. Золотые волосы девушки были спутаны и падали на глаза. Но сквозь них было видно тёмное помещение с каменными серыми стенами.
