— Хватит. Я понял.
Герцог с интересом посмотрел на него. Слегка перебирая пальцами на месте, пощекотал, чтоб мальчишка не слишком медлил с ответом.
И ведь не заплачет. Губы в кровь искусает, но не слезинки не проронит. Как Андерс прозевал такое сокровище? Возни будет много, но Сантилли очень надеялся, что оно того стоит.
— Я согласен.
Опаньки, и что же он понял?
— Надо следить за словами, — ответил тот на немой вопрос.
Умница. А Андерс — дурак. Сантилли медленно убрал руку, подтянулся на многострадальной постели ближе к подушке, сминая простынь. Закинул ноги на кровать и снова замер вполоборота, опираясь на правую руку, левой сжав подушку в кулаке. Волнистые волосы, собранные в растрепанный хвост, легли на кровать. Принц тем временем дотянулся до одеяла и тоже лег, натянув его на себя до самого подбородка. Сейчас он внимательно следил за действиями ашурта, не зная, чего от него ждать.
— Тогда сейчас спать. Я и так с тобой не высыпаюсь. Кричишь, как резаный. Надо что-то с этим делать. Если что — буди. Не разбудишь — прибью. Понял?
Сантилли потыкал кулаком свою подушку, взбивая ее, и, не раздеваясь, рухнул спать с ней в обнимку, так и не повернувшись к йёвалли лицом. Уже с закрытыми глазами, сонно спросил:
— Имя у тебя есть?
Как-то не интересовался до сих пор, кто там у Андерса родился после войны. Своих забот хватало.
— Ласайента.
Принц так и не понял, услышал его ашурт или нет, потому что, судя по дыханию, тот уже спал. Его Высочество почувствовал, как сильно он сам устал. Глаза закрылись, и его снова стало затягивать в сон, как в бездомную яму. Здравствуй, мой кошмар. Я даже соскучиться по тебе не успел.
Дурацкое тяжелое платье, все в воланах, расшитое мелкими бриллиантами, путалось в ногах, мешая подняться по лестнице. Лаура сильно запыхалась, понимаясь на второй этаж. Она остановилась наверху, чтобы перевести дух и случайно перехватила сочувственно-насмешливый взгляд часового. Гордо вздернула голову, отчетливо понимая, что так выглядит еще нелепее, но поделать с собой ничего не могла. Обида подкатила к горлу тугим комом, глаза наполнились слезами. Удержать их удалось с большим трудом. Наверняка часовой сейчас давится от смеха. Угораздило же родиться девчонкой! Пусть красивой, но никчемной. Слишком худой из-за болезни, слишком слабой, чтобы выносить и родить ребенка. Толку от той красоты? В рамочку и на стенку? Любоваться. Отец и сам мог прийти, не обязательно было звать в свой кабинет. Знает же, как тяжело ей подниматься по этим проклятым лестницам.
В коридоре, где не было лишних глаз, Лаура привела дыхание в порядок, поправила волосы и так идеально уложенные в локоны и пошла по широкому коридору мимо закрытых дверей к кабинету отца. Дворец был большой и светлый, наполненный воздухом и солнцем, воздушный и изящный. С большими высокими окнами, широко открытыми глазами гладящими в мир. И пустой. Война не коснулась его в отличие от родового замка ашуртов. Говорят, иейт там неплохо порезвились. И поделом огненным. Еще мало досталось!
Возле кабинета отца в уютном уголке развалились в креслах трое дэмов лет тридцати на вид. Еще двое примостились на подлокотниках. Личная охрана. Они сидели, негромко переговариваясь. Одеты в рубахи молочного цвета с широкими рукавами, собранными на запястьях в манжеты; такого же цвета узкие штаны, заправленные в светлые сапоги. Поверх рубах накинуты белые таки[5] с широкой полосой родового орнамента бежевого цвета по краю. Все вооружены до зубов: за спиной мечи, к бедрам и сапогам пристегнуты ножны, на поясе — метательные ножи. Светлые волосы у всех разной длины: у кого-то длинные, собранные в хвост или косу, у кого-то короткие. Полукровкам не обязательно их отращивать. Статус другой. Завидев принцессу, все сразу замолчали, поднялись и почтительно склонили головы в приветствии. Один из них быстро подошел к двери. Одной рукой открыл дверь от себя и снова наклонил голову.
— Повелитель, к Вам принцесса Лаура, — голос у него был звучный и красивый, как и у всех дэмов.
Кивком поблагодарив стража, принцесса вошла в просторный светлый кабинет отца, весь заставленный вдоль стен высокими шкафами с книгами. День был солнечный, и в столбах света, косо пересекающих комнату, танцевали немногочисленные пылинки. Отец боком сидел на краешке заваленного бумагами и книгами огромного стола, стоящего посередине кабинета, и просматривал какие-то документы, плотно сжав тонкие губы.
Это был мужчина на вид лет сорока. На самом деле ему было больше четырех тысяч по человеческому летоисчислению. Возраст приличный даже для демона. Не все дотягивают даже до двух — трех тысяч. Беспокойный задиристый характер не дает жить долго, толкая на различные авантюры.
Одет он был почти как его стражи, только кайма родового узора была другая и расшита мелкими бриллиантами, как и платье дочери. Андерс вообще их любил и ценил больше других драгоценных камней. Пепельные густые прямые волосы собраны в низкий хвост, конец которого вольготно расстелился по бумагам. Глаза отца ярко желтые с коричневыми вкраплениями, поделенные черным вертикальным зрачком, сейчас были опущены вниз к бумаге, и принцесса не могла видеть их выражение. И еще он не носил мечей, потому что мог призвать их в любой момент. Высший демон. Повелитель воздуха Дома Йёвалли.
Справа у окна стоял какой-то мужчина в темных одеждах, заложив руки за спину, и глядел сверху на сад — гордость Аши. Вид со второго этажа и, правда, был очень красивый. Кто именно был гостем отца, мешал рассмотреть яркий солнечный свет, обтекающий высокую, немного массивную фигуру со всех сторон.
Отец поднял голову от документов, небрежно бросил их на стол, но с места не двинулся, оставаясь сидеть на столе и слегка покачивая ногой.
— Я хочу тебя познакомить кое с кем. Подойди, пожалуйста.
Лаура обратила внимание, что отец избегает смотреть ей в глаза, и по спине пробежал неприятный холодок, заставивший невольно поежиться, не смотря на теплый день. Она сделала несколько шагов и остановилась, по-прежнему не сводя с Андерса синих, почти как у людей, глаз. Они достались ей от мамы, которую она так никогда и не видела.
Многочисленные юбки прошелестели и смолкли. Руки в свободных широких рукавах изящно легли крест-накрест поверх них. Корсет туго обтягивал маленькую грудь, не давая сделать полный вдох. Платье из какой-то дорогой колючей ткани, плотно облегающее худенькую фигурку, раздражало нежную кожу и мешало, постоянно путаясь в ногах. В нем было жарко и неудобно. Клипсы с желтыми бриллиантами, больно сжимающие аккуратные мочки ушей, качнулись, пустив по комнате разноцветные блики. Колье натирало шею, давило своей тяжестью. Тяжелые золотые волосы, уложенные в высокую причудливую прическу с локонами, оттягивали голову назад, и принцесса была вынуждена держать ее высоко поднятой. К вечеру затылок опять будет зверски болеть.
