— Лилия, — выдохнула Азалия.
Утонченно, изысканно. Малышка напоминала ей цветущие в снегу белые садовые лилии. Матушка всегда знала как лучше.
— М-Министр сказал, что Матушка… д-держала Лилию, — продолжала Кловия, — перед тем как…
Кловия заплакала по-новому. Опять отовсюду послышались рыдания и всхлипывания. Азалия растерялась, словно исполняя жете[10], прыгая в никуда и бесконечно падая, ее выворачивало наизнанку от ожидания удара о землю, которой там вовсе не было. Она вытащила платок из рукава, серебряная ткань вспыхнула.
Обещай мне…
Ее пальцы ощутили сильное покалывание.
Азалия глубоко вздохнула и встала в четвертую позицию, затем вынесла ногу вперед и согнула колено. Танец всегда успокаивал ее. Она вытерла крошечные мокрые мордашки Жасмин и Кейл и прочистила им носики.
— А знаете ли вы, что мы еще не сделали? — спросила Азалия, направляясь к Айви.
Айви покачала золотистыми локонами.
— Мы до сих пор не представились Лилии, — Азалия выдавила улыбку. — Это ее первый день здесь, а мы только и делаем, что плачем перед ней. Так не пойдет.
Брэмбл скривилась.
— Ох, Аз, ну, в самом деле…
— Давайте, — продолжала Азалия. Она стояла с протянутыми руками. — Возьмитесь за руки и отведите левую ногу назад, принимая вторую позицию для реверанса.
Никто не шелохнулся.
Азалия не сдавалась. На лицах девочек отразились вперемешку шок, удивление, возмущение, когда она опустилась в пятую позицию реверанса, опуская правое колено, а левую ногу выставляя перед собой так, что ее можно было видеть под испачканным подолом ее платья. Когда она выпрямилась, выражения сестер смягчились.
— Твой наклон был неустойчивым, когда ты переносила центр тяжести с одной ноги на другую, — сказала Брэмбл.
— Вводный курс в науку королевского реверанса. — Азалия протянула руку Брэмбл. — Никто не балансирует лучше тебя.
Брэмбл сжала губы тонкой красной линией, но она приняла руку сестры и встала. Взмахивая длинными рыжими волосами, она опустилась в глубокий реверанс одним гибким движением. Она взмахнула в сторону колыбели.
— Теперь назад пути нет, малышка, — сказала Брэмбл. — Добро пожаловать в королевскую семью.
Азалия взяла руку пятилетней Айви и наклонилась. Айви покружилась под ладонью Азалии и присела перед Лилией. Жасмин, держа Азалию с другой стороны, сделала реверанс одновременно с ней. После этого все девочки с опухшими от слез глазами взялись за руки. Танец струился внутри, и они кружились в едином водовороте. Кровь прилила к щекам Азалии, согревая их. Ступни вместе, шаг назад, взмах вперед, касание, наклон — всё изящными умелыми движениями.
Они подняли головы и замерли, стеснительно глядя друг на дружку, будто не совсем понимая, что это на них нашло.
Это была… магия. Но не такая, которая оживила чайный сервиз. Прошлой зимой, когда Азалия окончательно поняла, какую роль сыграет парламент в ее будущем замужестве, Матушка причесала ей волосы, вытерла ей слезы и отвела в танцевальный зал. Там она научила ее воздушной мазурке.
— Ты чувствуешь это? — спросила Матушка, когда Азалия блестяще исполнила головокружительное па. — Это теплое трепетное чувство, мерцающую частицу внутри себя? Это самое таинственное волшебство. Оно настолько непознанное, что даже не имеет названия. Но это все равно волшебство.
И теперь, хотя их глаза были красными и опухшими, сестры Азалии больше не плакали. Это было волшебство той самой, теплой мерцающей частицы. Им даже удавалось слабо улыбаться.
— Давай сейчас, Флора, — говорила Азалия, беря сестру за руку. — Посредственный ревера…
Суматоха внизу прервала ее. Хлопнула входная дверь, зашумели слуги, послышался раздраженный голос Короля. Глаза у девочек загорелись.
— Король, — сказала Флора.
— Он вернулся!
— Не торопитесь. — Азалия задержала младших сестер и пригладила им юбки и волосы. Потом дрожащими руками она закутала Лилию в одеяло и повела за собой всех в холл. Король! Наконец-то! Он знает, что надо делать. Он был самым здравомыслящим мужчиной из всех, кого она знала. И он еще не видел Лилию, наверняка не видел.
Коридор на втором этаже вел к мезонину, откуда было видно вестибюль. Король стоял в самом конце, низким голосом разговаривая с мистером Пудингом, отряхивающим его шляпу.
Как и все, Король не переоделся со вчерашнего вечера. Его парадная форма была грязная и мокрая, а некоторые из медалей оторвались. Кровь стекала по его лицу и тщательно подстриженной бороде. И несмотря на это, вид у него был надлежащий: строгий, официальный и королевский — как всегда.
— … в библиотеке. У меня есть дела. Проследите, чтобы меня не беспокоили, мистер Пудинг.
— Да, господин, но принцессы, они очень хотели видеть вас, господин…
— Я их не вынесу, — резко сказал Король таким громким шепотом, что эхо раздалось по всему холлу. — Не смогу! Держите их от меня подальше, мистер Пудинг!
Азалия быстро перевела взгляд с Короля на запачканных испуганных девочек рядом с ней. Кловия прижала ладони к губам.
Азалия быстро справилась с потрясением, поджала губы, оборачивая одеяльце Лилии вокруг ее крошечной шеи, и плавно спустилась по ступенькам в вестибюль.
— Э-э-э… нет… мисс, я бы не делал этого, — предостерег мистер Пудинг, когда она уверено прошла мимо него к двери библиотеки.
Азалия постучала, но не стала ждать ответа. Она проскользнула в приоткрытую дверь. Король стоял возле стола, перебирая вещи в верхнем ящике. Он достал ключ.
— Сударь, мы ждали вас!
Король направился к двери, Азалия побежала навстречу.
— Взгляните, — сказала она, убирая одеяло с лица Лилии и показывая ему крохотный сверток в чепчике.
Он даже не остановился.
— Матушка дала ей имя, — продолжала Азалия. — Лилия. Мы подумали, вы…
Король схватил Азалию за плечи, развернул ее и немного резко направил ее к двери. Азалия попыталась смахнуть его железные руки.
— Сударь… вы же не… сударь…
Король вытолкнул ее в фойе.
Азалия развернулась и увидела как закрывается тяжелая деревянная дверь библиотеки. Слабый звук поворачиваемого ключа сообщил о том, что ее замкнули.
Азалия открыла было рот, но не издала ни звука, слова застряли у нее в горле.
Девочки смотрели на происходязее сверху, не произнеся ни слова.
— Это всего лишь предположение, — сказала Брэмбл, помешкав, — но, кажется, он не в настроении общаться с нами.
Только после того как Азалия уложила хныкающих сопящих сестер в их крошечной комнатке на третьем этаже, расчесывая им волосы и рассказывая истории, и убедилась, что Лилия устроилась с няней в детской, она позволила себе ускользнуть в матушкины покои. Традиции Исбери требовали, чтобы первую ночь дворецкий семьи сидел неподвижно вместе с покойным, однако, до Азалии периодически доносились прерывистые рыдания мистера Пудинга, и она присоединилась к нему в матушкиной комнате, наливая ему чай, пытаясь утешить.
