Андреа Кремер - Нерушимая клятва

Он снова рассмеялся.

— Да ладно тебе, Кэл. Мы же друзья?

— Да, друзья, — ответила я и сделала паузу. — До тридцать первого октября. Потом все будет иначе. Таковы правила. А ты сегодня себя ведешь, как олень в период случки. Так что просто скажи, что ты хотел мне поведать.

Я задержала дыхание, думая о том, не слишком ли далеко зашла. Однако ответной грубости не последовало, наоборот, на мгновение на лице Рена промелькнула нежность.

— Хранители на нас здорово наседают, — сказал он. — Я, например, устал от того, что меня тщательно изучают круглые сутки, семь дней в неделю. Я подумал, тебе будет интересно, если мы что-нибудь попытаемся с этим сделать.

Я ожидала какой-нибудь шутки, но ее не последовало.

— Сделать что? — наконец выдавила я, заикаясь на каждом слове.

Рен нерешительно подошел на шаг ближе.

— Что их больше всего напрягает? — спросил он тихим, воркующим голосом, наклонившись ко мне совсем близко.

Дышать стало трудно. Все под контролем. Все под контролем.

— Союз и новая стая, — ответила я. Он был так близко, что я видела в его глазах серебристые искорки.

Рен кивнул. Его улыбка превратилась в ухмылку.

— Кто отвечает за успешность союза?

Сердце забилось еще сильнее, угрожая выпрыгнуть из груди.

— Мы.

— Точно.

Рен выпрямился, и я снова обрела дыхание.

— Я подумал, что мы можем кое-что сделать в создавшейся ситуации.

— Например?

Я смотрела на его шею и плечи. Они напряглись почти до дрожи. Он нервничал. Что могло заставить Рена нервничать?

— Можем проводить побольше времени вместе. Таким образом преданность членов стаи постепенно перейдет от взрослых к нам, — сказал он. — Возможно, удастся убедить наших друзей в том, что не стоит так ненавидеть друг друга. Тогда и Хранители расслабятся и перестанут давить.

Я закусила губу и принялась обдумывать его слова.

— Ты хочешь начать формировать союз прямо сейчас?

Рен кивнул.

— Да, работать над этим постепенно. Так всем будет легче подстроиться, иначе в октябре нам грозит серьезная ломка. Можем начать встречаться регулярно.

— Регулярно? Вместе? — Мне пришлось закусить губу покрепче, чтобы не рассмеяться.

— Большого вреда не будет, — ответил Рен тихо.

Смех оставил меня, так и не начавшись, когда я осознала, насколько серьезно говорит Рен. Главное, чтобы ребята глотки друг другу не перегрызли.

— Рискованно, — сказала я.

— Ты хочешь сказать, что не контролируешь своих?

— Нет, конечно, — я посмотрела на Рена сердито. — Если я приказываю, они ходят по струнке.

— Тогда это не проблема, не так ли?

— К тебе тоже приходили Хранители?

Рен отвел от меня внимательный взгляд.

— Эфрон проявил некоторую обеспокоенность… Как бы это сказать? Некоторыми моими привычками… Он обеспокоен тем, что тебе не понравится, если я буду достаточно правильным.

Последнее слово Рен произнес так, словно у него в горле застрял кусок. Меня скрутило от смеха. Какое-то время Рен выглядел расстроенным.

— Это точно не про тебя, Ромео, — сказала я, прикладывая два сложенных вместе пальца к его груди, словно дуло пистолета. — Если бы ты не был сыном Эмиля, твоя шкура давно бы уже была прибита гвоздями к стене над камином в комнате отца какой-нибудь девушки, которой ты разбил сердце.

— Да, это верно, — заметил Рен и уперся рукой в шкафчик. Его рука оказалась прямо над моим плечом.

— Эфрон наведывается в наш дом раз в неделю в течение последнего месяца.

Ухмылка не сошла с лица Рена, но глаза у него были встревоженные. От испуга я схватила его за рубашку, притянула поближе и прошептала:

— Каждую неделю?

Он кивнул и провел рукой по своим черным, с легким каштановым оттенком, волосам.

— Не удивляйся, если он придет на свадьбу с ружьем.

Я улыбнулась, но дыхание тут же перехватило, потому что Рен пригнулся и провел губами по моему уху. Я резко отстранилась. В отличие от Рена, Хранители относятся к требованиям невинности очень серьезно.

— Думаю, они опасаются, что появление следующего поколения под угрозой. Но я никогда не оставил бы тебя одну перед алтарем.

Я ткнула его кулаком в живот и немедленно пожалела об этом. Мышцы пресса у Рена были твердыми, как камень. Я потрясла кистью от боли, а он схватил меня за руку железной хваткой. Рен улыбался как ни в чем не бывало.

— Отличный удар.

— Спасибо за комплимент.

Я попыталась освободить руку, но рука Рена была крепка, как замок.

— И что ты думаешь?

— Насчет регулярных встреч?

Я не могла смотреть ему в глаза. Он был слишком близко. Я чувствовала жар его тела, и у меня самой поднималась температура.

— Да.

Лицо Рена было в нескольких сантиметрах от моего. От него пахло хорошей кожей и сандаловым деревом.

— Это может сработать, — сдалась я, чувствуя, что вот-вот сплавлюсь в единое целое с шкафчиком, к которому прислонялась. — Я подумаю.

— Отлично.

Рен отодвинулся и отпустил запястье.

— Увидимся, Лилия.

Он удалился, пританцовывая. Я услышала, как он смеется, затем толпа учеников поглотила его.

Я вихрем влетела в класс и успела сесть на свое место как раз в тот момент, когда прозвенел первый звонок. Позади сидела Брин. Как только я появилась, она выпалила:

— Ну?

— Было интересно, — ответила я, усаживаясь.

Мистер Грэм прочистил горло.

— Леди и джентльмены, минутку вашего драгоценного времени.

От неожиданности у меня перехватило дыхание, потому что Брин вдруг протянула руку и крепко схватила меня за запястье. Ногти ее впились мне в кожу.

— Брин, ты что?

Ее глаза были прикованы к тому месту, где стоял мистер Грэм. Шум голосов учеников стих.

— Спасибо, весьма любезно с вашей стороны, — скрипучий голос мистера Грэма был слышен во всех углах помещения. — С сегодняшнего дня в нашей школе новый ученик.

Я вертелась на стуле, вздрагивая от боли, и была уверена в том, что лишусь части кожного покрова, когда Брин ослабит, наконец, хватку. Ее рука сжимала мою так крепко, что у меня было ощущение, будто меня схватил огромный краб. И вдруг я замерла, почуяв весенний ветер, полный запаха трав на разогретом солнцем поле. Невозможно, но так оно и было.

Рядом со столом мистера Грэма в неуверенной позе стоял тот самый юноша-странник, которого я спасла не более суток назад.

— Его зовут Симус Доран, — продолжал учитель, приветливо улыбаясь мальчику, отчего тот не знал, куда деваться.

— Лучше Шей. Все зовут меня Шей, — сказал он тихо.