Если этот — из новеньких, может быть, есть шанс быть первым клиентом? Да нет, конечно, размечтался. Мальчики, наверное, еще на этапе «собеседования» свое мастерство показывают…
— Ну, начинай давай, не заставляй именинника ждать! — от окрика стриптизер будто проснулся.
Он взялся за лацканы куртки, медленно стянул с плеч, уронил на пол. Потом потянулся к майке, стащил ее и встряхнул волосами. Одежды было удручающе мало, следующие уже штаны.
«Точно, непрофессионал! Тот бы растянул этот процесс на полчаса, не меньше», — Вадим сам не понимал, почему ему захотелось продлить зрелище, хотя еще минуту назад он хотел просто содрать эти бордельные шмотки и разложить парня под собой. Но в гостиной перед толпой народа такое делать совсем не стоило.
— Так, дальше этот подарок я распечатаю без посторонней помощи. Спасибо, Коля, знаешь, чем порадовать!
Кристиана взяли за голое плечо — он усилием воли удержал себя от того, чтобы не вздрогнуть или не сделать попытку освободиться — и вежливо направили к другой двери.
Его ввели в очередную комнату — кажется, это уже спальня. По крайней мере, в комнате была кровать, показавшаяся с перепугу огромной, и окна во всю стену. На улице было солнечно.
Оба охранника остались возле двери, очевидно, ожидая дальнейших указаний.
Кристиан снова стоял посреди комнаты, думая, что ему теперь предстоит сделать. Он уже наполовину раздет, дальше что?
Именинник разглядывал основное угощение сегодняшнего праздника, чувствуя накатывающее возбуждение. Хватило и того, что парень разделся наполовину. Это сочетание смуглой кожи с блестящими темными волосами…
— Снимай остальное, или тебе особое приглашение надо?
— А они… останутся? — Вадим в первый раз услышал голос стриптизера. Хрипловатый, как будто тот или долго молчал, или сильно волнуется. Но красивый, бархатный, как говорят.
«Не знаю, на каких условиях Коля его заказывал, надеюсь, секс туда входит. Впрочем, если и нет, потом просто заплачу больше.»
Кристиан чувствовал, что его начинает потряхивать. Поздновато, если задуматься.
«Я же не думал, что они ограничатся игрой на раздевание? Конечно, все было понятно сразу, просто я предпочел об этом не думать. Сейчас вопрос стоит так, что я должен делать все, что они хотят, и искать момент. Не могут они постоянно быть настороже, случай обязательно представится.»
— Охрана останется? — повторил Крис.
— А они нам не помешают. Считай, что это статуи по углам. Канделябры.
«Со свечками, б-ть.» — Крис сам не знал, почему его так напрягает охрана — потому ли, что выполнять приказания нового хозяина при свидетелях ему было еще хуже или потому, что они могли помешать ему найти какую-нибудь лазейку.
— Снимай все, — догнал его приказ — и становись на колени!
Крис стянул туфли и штаны, уже нисколько не заботясь об эротичности. Швырнул все на пол, сверху блестящей тряпочкой полетели трусы. Урод постарался, выбирая возбуждающее белье.
Голый… в центре комнаты… на коленях. Словно и не было прошедших месяцев, сознание услужливо возвращалось в прошлое. Крис чувствовал, что еще удерживает себя в настоящем, но не знал, в какой момент он провалится в иную реальность. Что он сделает тогда — будет умолять не трогать его и отпустить или просто постарается сдохнуть на манер берсерка, прихватив с собой находящихся в комнате — он не знал.
Между тем Вадим подошел ближе, поднял его за подбородок. Всматривался какое-то время, непонятно, что там ища. Только сейчас Крис рассмотрел его. Довольно высокий, по крайней мере, выше среднего роста, хорошая фигура, волосы темные, глаза вроде карие. Такой среднестатистический бизнесмен. Ухоженный, в темном дорогом костюме, пиджак от которого он уже успел снять.
А сейчас он уже взялся за брюки и расстегивал ширинку:
— Давай, работай!
Крис дернул головой, избавляясь от наваждения. Он ему сейчас что предложил? Все благие намерения не злить похитителей вылетели из головы мгновенно.
— Отвали! Убери… Откушу на …!
Похоже, ему удалось вывести из равновесия этого человека. Хозяин ошалело посмотрел на взбрыкнувшего парня, на всякий случай отойдя подальше.
— Ты что, рехнулся? Тебе мало заплатили? Скажи, сколько надо, я добавлю.
Вот сейчас, наверное, и настал момент рассказать, что Крису никто нисколько не платил и единственное, что он хотел получить — собственную жизнь обратно. Что если его сейчас отпустят, то он вернется домой и постарается никогда больше не вспоминать случившееся. Только все это бесполезно. Этот извращенец уже сделал на него стойку и просто так не отпустит, что ни говори.
— Я этого делать не буду.
На секунду Крису показалось, что Вадима все-таки можно попросить, но тот быстро пришел в себя и настроение у него резко изменилось.
— Значит, так ты не хочешь… Ну, что же, можно еще интереснее. На кровать, лицом вниз, живо!
— К дьяволу! — все благоразумие у Криса закончилось, о безопасности он уже не думал. — Отпусти! Я не собираюсь этого делать!
На лице хозяина вечеринки промелькнуло то ли сожаление, то ли предвкушение. Он молча кивнул охранникам.
Два телохранителя с невозмутимыми лицами надвинулись на Криса с двух сторон. Пока у него в мозгу крутилось: «Ну они же не могут…», охранники, выполняя следующее указание хозяина, профессионально заломили ему руки и подтащили к кровати.
Крис молча дергался, пытаясь освободить руки или хотя бы двинуть кого-нибудь ногой. Но телохранители оправдали звание профессионалов и его с размаха впечатали лицом в покрывало.
— Держите его, чтобы не дергался. Ноги тоже держите.
Он сопротивлялся, отыгрываясь за ту давнюю тупую покорность, сопротивлялся молча, только иногда сквозь зубы прорывалось: «Тварь…»
Ему удалось вырваться, вскинуться над кроватью, но тут же опомнившиеся охранники снова навалились на него. Руки, плечи обожгло ослепительной болью, выбившей весь воздух из легких. Он захлебнулся криком, застрявшим в горле.
Теперь его удерживали настолько грамотно, надавливая на какие-то точки на спине и плечах, что невозможно было двинуть шеей, даже просто вдохнуть было проблемой. Крис почувствовал себя цыпленком тапака, разложенным и придавленным на сковороде.
— Ну, по-хорошему ты не хотел, теперь будет по-плохому, — а этот извращенец ловит особый кайф, даже лицо его сейчас видеть необязательно, — ребята тебя подержат, так даже интереснее.
Ему еще сильнее надавили на плечи, лицо вжималось в покрывало. Зафиксировали нижнюю часть тела, надавив на поясницу и держа за бедра. Между ягодиц налили какой-то смазки — добрый хозяин позаботился о своем удобстве.
Крис дышал в подушку, чувствуя, как начинает гореть в груди. И недостаток кислорода здесь был виноват в последнюю очередь.
Желания сопротивляться не осталось. Ничего не осталось. Боль смешалась. Боль в вывернутых плечах, боль, горящая в груди, боль от чужих рук, мявших и ощупывающих его задницу; раздирающий и проталкивающийся внутрь член.
Время от времени всплывала какая-то странная мысль: «Неужели не противно? Эти бугаи держат меня, а ему неужели не противно так…?»
***
Наверное, психика человека имеет свои границы, после которых происходящее теряет остроту восприятия и сознание милосердно уходит. Прошлое и настоящее слились в одно, образовав какой-то мутный поток, и Крис отключился.
Должно быть, хозяину праздника тоже было мало удовольствия иметь под собой несопротивляющее и не подающее признаков жизни тело, потому что закончил он на удивление быстро.
Те, кто Криса держал, уже давно его отпустили — а он и не заметил! — и теперь он осознал, что лежит на кровати свободный и его никто не держит. Насильник уже отвалился и теперь что-то говорил охране:
— … приведите в порядок и найдите мне Николая…
Свой подарок Вадим выпустил из вида: парень лежал без движения и, кажется, даже отключился. Ему хотелось бы думать, что это от удовольствия, но обманывать себя, пожалуй, не стоило бы…
