Я точно не дома. Да что там дом! Я точно не на Земле!!!
Не растут у нас деревья с красной корой и огромными синими цветами в кроне. Нет и синих гор с белыми верхушками, как не встречаются и фиолетовые, мать их, облака! И это не причудливые цвета неба во время заката, о нет! На небе ярко светило солнце, а эти огромные пушистые облака как будто цеплялись за верхушки гор.
Медленно, стараясь не трясти и так изрядно пострадавшую голову, я повернулась к хозяину дома. Тонкую усмешку на его лице заметить я, конечно, успела, но в данной ситуации она меня совершенно не волновала. Подойдя к чайному столику, взяла в руки бокал и, покрутив его, с тихим стуком поставила на место. В голове внезапно образовалась пустота, лишь один рыжий таракан сейчас бегал там и противно визжал, что все это бред. Такого просто быть не может!
– Как, говоришь, называется это место?
С трудом выталкивая из себя слова, постаралась собраться с мыслями.
– Каменная долина, если ты говоришь о моем поместье. Темные земли.
– Ммм, ясно. Натан…
– Меня зовут Нейтан!
– Да если захочу, Костиком звать буду! – не выдержав свалившейся на меня информации, зло рыкнула в ответ. – Мне как-то фиолетово, как называть плод моего воображения!
– Потрясающий экземпляр незамутненной наглости, – ввернул шпильку вымышленный мужчина, – но боюсь тебя разочаровать. Это. Все. Реально!
– Хорошо. И как же я, по-твоему, сюда попала?!
– Тебя принес Ашрус, – отворачиваясь, он легко пожал плечами, – ты была вся в крови, на боку рваная рана, а сама вся бледная.
Стоило услышать странное имя и я тут же вспомнила парня на стройке. Рваные джинсы, глубокий капюшон, надвинутый на глаза, и его слова "этого в моем плане не было". Терпение лопнуло, и не думая, что творю, я снова схватила стакан и запустила им в невозмутимого мужчину.
– Не ври! – закричала на него, но крик пришлось оборвать ровно в тот момент, когда стакан попал в лоб Нейтану и, упав на пол, рассыпался осколками.
Я с ужасом смотрела, как из рассеченной брови начала сочиться кровь, и закрыла рот ладонью, чтобы не закричать уже от осознания своего поступка.
– О, боже, прости. Прости, я не хотела!
Делая несколько шагов в сторону пострадавшего от моей выходки человека, я бормотала извинения, думая, где в этом доме может быть аптечка.
Нейтан в этот момент с каким-то каменным выражением лица рассматривал кровавые разводы на пальцах, которыми он потрогал рану.
Подняв взгляд, окатил меня презрением, четко проговорил, выделяя каждое свое слово:
– На свою одежду посмотри.
Не понимая, к чему он клонит, я опустила взгляд и чуть не упала от шока.
На обычной белой футболке, на правом боку, явно было видно отвратительную дыру. Но не это меня напугало, а огромное бурое пятно, какие остаются только в одном случае… Резко подняв голову, я посмотрела на Нейта и прошептала:
– Ты ведь мне не врешь?
Дождавшись отрицательного покачивания головой, я с облегчением выдохнула:
– Хорошо, не люблю, когда мне врут.
И сделав еще один шаг в его сторону, потеряла связь с миром, проваливаясь в темноту.
***
В себя я пришла как будто от толчка. Резко распахнув глаза, невидяще уставилась перед собой. Голова на удивление была ясной, чувствовала я себя тоже хорошо, а вот мысли не радовали.
Я прекрасно помнила и красивого мужчину – хозяина дома, в котором я оказалась, и наш с ним разговор. Даже, что удивительно, запомнила все названия: Ирисгвин, Алонлис, Темные земли, Каменная долина. Для меня сейчас это всего лишь набор странных слов. Как-будто я снова сижу в студии вместе со своей группой, а парни обсуждают очередную игру. Еще немного и они заговорят о скиллах, перках, локациях, прокачке. Потом начнут строить теории сюжета. Сколько часов мы с девчонками были вынуждены слушать эти разговоры. Во время живописи, рисунка, основ архитектуры. Когда писали с натуры и несчастные замерзающие полуобнаженные натурщики под перекрестным огнем взглядов двадцати студентов нашей группы тоже вынуждены были вместе с нами слушать про выдуманные кем-то миры и события. Все только потому, что великовозрастные дети предпочитают вечерами расслабляться с приставкой. Нет, конечно, мы все искали свои пути отвлечения от работы с бумагой, холстами, кистями, красками, углем, шпателем и прочая, прочая, прочая. Нам, творческим личностям, всегда нужны были новые эмоции, смена обстановки, возможность переключиться.
Вдохновение могло прийти от любой увиденной или услышанной мелочи и тогда ты, как фанатик с горящим взглядом, готов творить свои шедевры. Я же тоже не ради прихоти пошла на стройку. Облазив Интернет, пересмотрев массу чужих работ на тему постапокалипсиса, поняла – не цепляет. Красивые талантливые работы были чужими. Я могла оценить технику, построение композиции, атмосферу. Но не придумать что-то свое, глядя на чужую фантазию. Вот только я никак не рассчитывала, что поход за железный забор обернется для меня такими неприятностями.
Подумать только – другой мир!
Нет, мне, конечно, нужны идеи и все такое, смена обстановки опять-таки. Но не до такой же степени!
Повернув голову, осмотрела комнату, в которую меня перенесли: спальня. Это определенно была спальня. Правда, впечатление, что от гостиной, – или салона, или где мы до этого беседовали с Натаном? – эта комната отличалась лишь наличием кровати. Все та же массивная мебель, темные тона и километры тяжелой ткани, скрывающей окна. Вот только если гостиная довольно гармонично смотрелась с таким дизайном, да, мрачно, но гармонично, то спальня напоминала склеп. Темно, тихо и, судя по всему, новеньких подвозят иногда. Ну меня же сюда кто-то определил?
Встав с кровати, оглянулась на нее: ну надо же, даже мистер-пылесборник-балдахин в наличии. Пф!
Покачала головой над вкусом того, кто обставлял этот дом, и подошла к окну. Несмотря на ковер, по ногам неприятно дуло и мне хотелось поджать пальчики. Интересно, откуда такой сквозняк?
Резко дернув тяжелые шторы, я вместо того, чтобы раздвинуть их, случайно сорвала с гардин. С тихим шелестом меня накрыла плотная бархатистая ткань, лишая тех крох света, что до этого присутствовала в моей жизни.
– А-апчхи! – с чувством чихнула, так как в носу засвербело от пыли.
Не могу сказать, что ее было много, но достаточно для того, чтобы мне захотелось как можно быстрее выбраться из душного кокона.
Забарахтавшись, я пыталась найти край ткани, чтобы скорее вдохнуть свежий воздух – терпеть не могу сидеть под одеялом, сразу чувство будто задыхаюсь. Это не клаустрофобия, нет. Просто мне неприятно ощущение ткани, елозящей по лицу и голове. Бррр. Да и вообще прикосновений к своей шевелюре, а уж тем более к лицу, я не выношу. Вероятно, сказывается тяжелое детство в детдоме. Все считали необходимым дернуть меня за огненно-рыжую косу или попытаться пересчитать веснушки на носу. Что за наглость? Будто рыжие со своими конопушками – достояние общественности!
Наконец-то нащупав край моего "капкана", скинула с себя ткань и с удовольствием вздохнула, а подняв глаза, замерла. Передо мной матово бликовало большое окно, за которым открывался потрясающий вид. Я даже встала на ноги, удерживая на плечах штору, чтобы лучше видеть эту красоту.
На улице была ночь. И должна признать, красивее я еще ничего не видела. Во-первых, тут была огромная луна, хотя на привычный мне спутник Земли это ночное светило походило мало: больше раза в два точно, в центре она казалась бледно-розовой, даже, скорее, имела лососевый оттенок, к краям становилась синей. Такой себе вечерний закат на море в рамках одного "шарика". Вот эта вот красотка светила, придавая окружающей природе немного мистический вид. Горы, так напугавшие меня при свете солнца, сейчас, наоборот, манили к себе, редкие деревья откидывали причудливые тени, низкие облака теперь не выглядели мрачным, наоборот, при таком освещении они казались легкой дымкой, случайно заблудившейся между скал. Во-вторых, мое окно явно располагалось с другой стороны дома и находилось на несколько этажей выше. Но и это не главное. Главным было то, что с этой стороны не было лужаек и дворовых построек. Тут не было вообще ничего, лишь кажущаяся бесконечной пропасть. Уводящая взгляд далеко вниз, прямо по отвесному спуску горы, на которой, как выяснилось, и стоял дом.
