Представив, сколько тёмных будет виться возле моей неприступной крошки, я снова едва сдерживаю оборот. Выпущенные когти вонзаются в деревянные подлокотники кресла, напоминая кто я и где нахожусь.
Нет. Он всё-таки не понимает, на что толкает меня.
− Она моя! − рычу, чувствуя, как беснуется тёмный хаос в моей крови. — Моя избранная. Любому глотку за неё вырву.
− Так женись, друг. Одно твоё слово, и уже сегодня мы отпразднуем вашу помолвку, отправив братца обратно ни с чем.
Можно подумать, мы и так его не отправим. Но Адлар прав. Хватит моей истинной бегать от меня. Объявлю своей, успокою беснующиеся инстинкты хотя бы частично, тогда и подумаю, как преодолеть её неприязнь и сопротивление. Придётся вспоминать, как ухаживать за такими нежными, ранимыми девочками.
− Перед ужином поговорю с ней, − сообщаю королю, поднимаясь с кресла. — А пока, как ты и просил, гляну на этого Бертиона. Но на всякий случай уточни. Он тебе точно живой нужен?
− Пока да, − разводит руками Адлар. — Аделхею в качестве приданого Адерин досталась хорошая доля от Сигиорских рудников в Линденоте, принадлежащем Бертиону. В будущем можно будет без особых потерь присоединить Линденот к Аделхею полностью, но пока мы здесь не навели полный порядок, о завоевании новых территорий думать было рано.
− Рудники, значит? — вот и ещё одна причина, почему его величество так печётся о том, чтобы вдова Оссиана Аделхейского осталась именно в Аделхее. Тогда никто не сможет оспорить, кому принадлежит её приданое.
− Ну не отказываться же нам от такого жирного куска, − ухмыляется король. — Женишься на ней, будут твои. А там и Линденот под свою руку заберёшь, станешь моим вассалом. Кому я ещё могу доверить целое княжество?
− Ясно. Будет тебе Линденот, − киваю, и покидаю кабинет.
Дверь до сих пор открыта нараспашку. Узнав новости об Адерин, я ворвался к Адлару без особых церемоний. Даже его писчий, хлипкий, но способный мальчонка из простых людей, испугавшись беснующегося вокруг тёмного хаоса, сбежал со своего рабочего места. Вторая дверь, уже ведущая из приёмных покоев в общедоступный коридор, слегка приоткрыта. Следовательно и магический контур не замкнут. Получит у меня этот Ганриц.
Однако все мысли о накосячившем писчем исчезают из моей головы, стоит мне уловить тонкий след аромата. Тут была моя Адерин. И что-то её очень сильно испугало. Запах страха горчит на губах, давит на инстинкты.
Что она услышала? Чего так испугалась? Брака со мной?
Нутро сжимается тёмной и злой горечью. Неужели настолько не мил?
Вдохнув воздух, напитанный её ароматом, ещё раз, я закрываю глаза. Отрешаюсь от несвоевременных эмоций. Отпускаю с пальцев ниточки тьмы, тщательно исследуя помещение.
Как давно она здесь была? Судя по моим ощущениями, несколько минут назад. Не одна, со своей служанкой. Видимо, пришла поговорить с королём о своём нежелании возвращаться в Линденот. Но о помолвке мы заговорили немного позже, если верить моему внутреннему чутью. Значит… она предположительно могла услышать ту часть разговора, где Адлар выводил меня на эмоции, угрожая отправить её с братом уже завтра утром. И испугалась именно этого.
Если я прав, принцесса не просто не хочет туда ехать, она панически этого боится. Даже больше, чем демонов и меня в частности. Может, и моё предложение тогда примет охотней?
Если же обманываю себя, и страшится она меня… ничего, и с этим тоже разберусь со временем. Полгода назад брат Адлара, Аедан Рагр, сумел завоевать доверие крошки-эльры, которая даже тени своей боялась, настолько забитой и замученной была. У меня задача кажется далеко не такой сложной.
Справлюсь. Надо первым делом узнать, что так сильно пугает Адерин. Поговорить с ней было бы неплохо. Да только ведь опять будет морщить свой аристократический носик и дрожать, как осиновый лист на ветру. И прятаться от меня по всем углам, как мышонок.
По совести надо бы бросить это всё. Оставить в покое девчонку. Не давать волю своим собственническим инстинктам, выбросить её из головы. По уму, наверное, тоже. Держать насильно рядом ту, по кому эти самые инстинкты с ума сходят, это верный путь в бездну. От своих светлых избранниц тёмные и эмоций хотят светлых. Чувств. Принятия. Для равновесия.
По уму у меня всегда раньше получалось поступать. Здравый смысл и железный контроль − главные качества, которые прививают хаоситам. Иначе не выжить. Не удержать бездну и хаос, готовые в любой момент вырваться из тебя на свободу, неся разрушения в мир.
Раньше получалось.
Но не в этом случае. А всё потому, что мой хаос хочет эту светлую недотрогу. Моя тьма хочет её свет. А моё тело до боли хочет оказаться в ней, на ней, вокруг неё, сутки напролёт, навечно клеймя собой и своей силой.
Я полгода пытался бороться с собой, держал себя в руках, не позволял себе сорваться и рвануть за принцессой в храм. Думал, что начал побеждать эту болезнь.
Но хватило одного лишь её имени сегодня, чтобы меня сорвало.
Она стала моей слабостью. И будет таковой, пока мне не принадлежит. Значит, пора заставить девчонку разглядеть во мне свою судьбу.
4.3
Адерин
Обратный путь пролетает для меня как в тумане. У входа в крыло, принадлежавшее когда-то моему мужу, а теперь ненадолго приютившее меня саму, останавливаюсь возле поста стражников. Это демоны. Но мне сейчас плевать.
− У меня к вам огромная просьба, уважаемые дэйры, − произношу лишённым жизни голосом. Наверное, я сейчас похожа на умертвие, потому что двое громил удивлённо и мрачно переглядываются.
− Какая, ваше высочество? — довольно мягко интересуется один из них. Словно к испуганному ребёнку обращается.
− Больше не пускайте ко мне, пожалуйста, лорда Бертиона. Он мне не брат. И я не считаю приличным принимать его в своих покоях.
Хотя бы эту ночь я не хочу видеть его мерзкую рожу. А на ужин просто не пойду. Скажусь больной с дороги.
− Не брат? — удивлённо вскидывает брови суровый демон.
− Нет. Он всем солгал. Мы сводные. Он внебрачный сын моего отчима. И практически чужой мне человек, − заявляю с вызовом, прежде чем продолжить свой путь.
Понимаю, что это практически детская выходка с моей стороны. Да и не стражникам надо было это говорить. Мне бы не впадать в оцепенение от паники, а пойти и высказать всё королю. Но и тут страх оказался сильнее меня.
Да и что бы это мне дало?
Я же сама слышала, как он спросил дэйра Мартана, хочет ли тот забрать меня себе. Как вещь какую-то. Я для всех тут просто вещь. Пустое место. Особенно для того, кто ещё полгода назад звал меня с собой. Теперь я даже этому демону не нужна. Наверное, узнал уже, что я пустышка.
Звук опускаемого засова за спиной звучит для меня блаженной музыкой, приносящей толику облегчения и спокойствия.
− Олви, я так хочу уйти отсюда, − выдыхаю хрипло. Зажмуриваюсь до тёмных пятен под веками и чувствую, как по щекам бегут слёзы.
− Куда, моя госпожа? Вы хотите в другие покои? — настороженно переспрашивает моя служанка. — Из-за лорда Бертиона?
− Нет. Я хочу уйти из дворца. Сбежать отсюда.
Боги, неужели это действительно я произнесла? Куда я пойду, не зная ничего за пределами тех золотых клеток, в которых меня всю жизнь держали?
− Матерь Пресветлая, вы что такое говорите? — слышу, как всплескивает руками моя молочная сестра.
− А какой у меня ещё выход? − слёзы душат горечью, и от отчаянья хочется выть. − Завтра Ларус увезёт меня отсюда. И теперь сможет делать со мной всё, что пожелает. Я больше никогда не смогу вырваться из его лап. Мне и так безумно повезло, что мой отец ещё при жизни подписал мой брачный договор и устроил помолвку с принцем Оссианом. Больше так не повезёт. За меня некому заступиться.
− Но может… может, вы здесь себе защитника найдёте? Может, этот дэйр Мартан за вас вступится? Ну и что, что демон? Зато он силён, хорош собой, знатен, влиятелен, самого короля друг. И вы ему приглянулись… вам бы улыбнуться ласково, приветливо… − осторожно начинает Олви. — Он бы и растаял, не молчал бы сегодня. Когда принцесса Ланториниаль в Аделхей вернулась с мужем, и они стали тут королём и королевой, и демоны все эти с ними приехали, я много чего слышала. Тут не один из этих рогатых себе пару присмотрел. Говорят, все тёмные, страх как любят светлых жён себе брать. Как король Адлар нашу принцессу. А его брат, король Раграста − сбежавшую от мужа королеву Аминнариэль. Мол, тёмным собственная тьма велит, кого избранницей называть. А вы светлая, моя госпожа. Может, и для вас найдётся тут суженый, если вы поищете?
