нём по-прежнему светились лунным светом руны.
Как только остриё коснулось моей кожи, Охотник заметно приободрился. В какой-то момент мне даже показалось, что процесс доставлял ему удовольствие.
Хотя надо отдать Хану должное. Он не отрезал мне палец, и я почти не почувствовала боли.
— Хорошо, — кивнула я одобрительно, когда Охотник сделал ещё два надреза. На пальце брата. И на своём. — Теперь каждый из нас должен окропить кровью все три цветка.
Я на личном примере показала мужчинам, что необходимо сделать.
— Надеюсь, сейчас нам не придётся это жрать? — кивнув на окровавленные цветы, брезгливо поморщился Хан.
Я покачала головой, успокаивая оборотня.
Тем временем цветы любиники впитывали кровь, и содержащиеся в ней частички магии.
— И что дальше? — повторяя слова брата, полюбопытствовал Гаро. Но я тотчас приложила палец к своим губам, призывая молчать.
Стоило цветкам впитать в себя всю кровь, и они тотчас вспыхнули холодным белым пламенем. А когда оно погасло, на моей ладони блестели три жемчужных капли.
Я взяла за руку старшего Охотника и обмакнула его палец в первую магическую каплю.
— Хан, я добровольно отдаю тебе в дар свою магию жизни. Мой дар отныне часть тебя.
Жемчужная капля протекла сквозь крохотную ранку, которая тут же затянулась.
Я повторила ритуал передачи магии с Гарордом.
И третью каплю я нанесла на собственную ранку. Втирая и приговаривая:
— Последней частицей я запечатываю магию жизни в теле новых хозяев. Мой дар — отныне их дар.
Рана на моём пальце затянулась, и я впервые ощутила слабость.
— Это всё? Так просто? — ожидаемо не поверил мне Хан. — И как мы поймём, что твой дар реально действует?
Слабость в теле становилась всё ощутимее. И доказывать что-либо кому-либо не было ни малейшего желания.
— Поймёте. Не сомневайся, — устало махнула я рукой.
А в следующий момент руку пронзила дикая, обжигающая боль. Словно кто-то коснулся кожи раскалённым железом…
Эта боль странно сосредотачивалась вокруг указательного пальца, на котором ещё недавно была ранка, нанесённая ритуальным ножом.
— Какого чёрта?!
Я даже не сразу поняла, что это ругательство мы произнесли одновременно. Втроём.
Боль постепенно отступала.
А вокруг моего указательного пальца золотым кольцом проявлялась рунная надпись.
«Соединённое этими рунами — соединено навсегда», — прочитала я машинально и взглянула на Охотников.
На их пальцах появились точь-в-точь такие же рунные кольца.
Чувствуя, как внутри всё холодеет, я схватилась за голову.
— О, нет! Проклятье! Я должна была предвидеть!
Милый и такой сдержанный Гаро в шоке разглядывал свою руку.
— Тина! Это что ещё за хрень?!
Он пронзил меня острым взглядом своих стальных глаз, а Хан…
Хан просто ринулся на меня. Схватил, прижав спиной к себе, и одним уверенным движением приставил к горлу нож.
Кажется, в наших непростых отношениях это уже становилось недоброй традицией.
Глава 6. Чистосердечное признание всё усложняет
Тина
— Отвечай, ведьма, или, клянусь, я убью тебя!
Наверное, он решил, что меня может испугать вид ножа. Что сейчас я начну умолять, заливая поляну слезами, и от страха покаюсь даже в том, чего никогда не было.
Ну, или что там обычно думают мужчины о нас, ведьмах, в подобных ситуациях.
— Осторожно, Хан. Нож о-очень острый, — предупредила я честно. — Если твоя рука дрогнет, я точно не смогу ответить.
Он отшатнулся от меня прочь, как от сумасшедшей, едва не полоснув своим ножиком по горлу.
— Хан, серьёзно, давай, без резких движений! — Гарорд наконец вспомнил о роли моего заступника.
— На твоём месте я помолчал бы, Гаро. — Хан зло зыркнул на брата. — Говори, ведьма! Что. Это. Такое.
Он ткнут остриём ножа в кольцо вокруг указательного пальца.
— Моя магия не перешла к вам. — Я беззвучно вздохнула и покосилась на лезвие ножа. Сейчас на том месте, где недавно была надпись, играли солнечные блики. — Она поженила нас. Троих… Это брачные руны.
— Что?! — Его глаза полезли на лоб. — Какие ещё на хрен руны?! Убери эту дрянь с моей руки!
— С радостью! — Я вцепилась Охотнику в запястье и рывком поднесла руку к его лицу. — Хотя постой-ка!
— Что опять? — Хан, кажется, впрямь поверил, будто магическое рунное кольцо можно просто взять и снять, когда вздумается.
— А то! Сказано же тебе: соединённое этими рунами — соединено навсегда, — повторила я надпись, проявившуюся на наших пальцах. — Я не могу их убрать! И никто не сможет!
— Ах, ты… Ты знала… Ты специально это подстроила! — Хан побагровел и начал заикаться.
— Нет! Я понятия не имела, что так случится! И уж точно не планировала связывать свою жизнь с такими… как вы двое.
Я бросила красноречивый взгляд на Гарорда. Мрачного как грозовая туча. И молчавшего именно тогда, когда стоило бы говорить.
Надеюсь, он понимал, что причина произошедшего во время ритуала была заключена в нём? Вернее в том, что сегодня ночью он применил ко мне любовную магию.
Я вспомнила, что почувствовала её. Ощутила, как она прошла сквозь моё сердце. И я ошибалась, думая, что в тот момент она на меня не действовала.
Сегодня, когда я проводила ритуал, часть любовной магии Гаро всё ещё находилась во мне. И я сама передала её, смешанную со своей, обоим Охотникам…
Судя по тому, как сузились глаза мага, он тоже отлично всё понимал.
— Тише, Хан. Успокойся. — Гаро шагнул к напарнику и осторожно отнял у него нож. — Тина говорит правду. Она не виновата.
— Ну, да, конечно! Не виновата… — Хан плюнул себе под ноги. — Я же говорил, ведьмам нельзя верить! Все они лживые су…
— Проклятье, Хан! Хватит уже из-за одной потаскухи винить весь мир! Это я, Хан! — закричал вдруг Гарорд, и его голос откликнулся лесным эхом. — Не она, а я всё испортил! Я использовал ведьму!
— Гаро! Ты что несёшь, мать твою? Она задурманила твой разум!
— Нет же, говорю тебе! Сегодня ночью, желая овладеть ведьмой, я применил любовную магию!
Хан дёрнулся и как-то сразу заметно обмяк, косясь то на меня, то на брата.
— Во имя всех Теней, — пробормотал он раздражённо. — Какой же ты придурок!
В другое время я с радостью понаблюдала бы как эти накачанные мачо дубасят друг дружку, устроив из-за меня настоящий мордобой.
Однако внутренний голос настойчиво твердил, что для ссор сейчас не лучшее время.
— Мальчики, давайте, вы как-нибудь потом выясните детали и набьёте друг другу морды, — вмешалась я в стремительно назревающий конфликт. — Сейчас нам нужно вместе решить, что делать дальше.
Гаро нравился мне своей мужественностью и благородством. Он нравился мне как мужчина, и наверняка был хорош как любовник. К
