Через две недели на нас впервые пожаловались. Анонимно.
Ректор явился на плановое факультативное занятие лично. Эрманд провел показательные бои со всеми пятью девушками. Все шло прекрасно, и я видела, что ректор доволен. Пока не начался наш бой. Мне предложили на выбор кнут и шпагу. Выбрала первое. Уж очень хотелось показать ректору, что не зря занимаю чужое место в Академии. Сам Эрманд атаковал шпагой.
Я все сделала правильно, клянусь! Точно помню каждое движение. Я не должна была запутаться и оказаться в его объятьях. Причем сам Эрманд тоже не мог предвидеть мою дурацкую неуклюжесть и подстроить все это.
В итоге, я запыхавшись почти повисла на нем, а он крепко вцепился в мое мягкое место, едва прикрытое короткой юбчонкой поверх плотных обтягивающих брюк — нашей спортивной женской формы.
Самое ужасное — если бы он не ухватил меня там, то я бы впечаталась носом в стену напротив.
Позади раздались аплодисменты ректора.
— Прекрасный поединок! — объявил он громко и распустил всех студенток, в том числе, по всей видимости, и нашего недоброжелателя. А потом, уже оставшись наедине с нами, объяснил причину своего внезапного появления на факультативе. — Эрманд, леди Кирстения, я прекрасно видел, что вы дрались с огоньком, так сказать, и что не подхвати друг друга в последний момент, битва бы кончилась травмой. Но я все же прощу вас унять пыл. Принцесса, злые языки способны испортить репутацию даже на пустом месте, а тут явно имеется повод для недобрых сплетен. Держите себя в руках. Оба. Поверьте, я из благих побуждений вам говорю все это.
Он ушел, наградив меня долгим взглядом, отчетливо предупреждающим — о моем поведении доложат куда следует, если снова повторится.
— Я не понимаю, почему все заканчивается именно так! — в сердцах всплеснула руками. — Я ведь не стремлюсь оказаться в ваших руках, как и вы не очень жаждете держать меня в объятьях, я уверена. Почему же оно происходит раз за разом?
Уставилась на него вопросительно, надеясь, что сможет объяснить. Но, увы, Эрманд выглядел не менее встревоженным, а его ответный взгляд прямо сейчас темнел, будоража во мне неизвестные ощущения где-то глубоко внутри.
Я не могла оторваться от него, в итоге перед глазами поплыло, и я почувствовала всплеск магии Иллюзии, как при первом знакомстве. Его внешность начала меняться, я завороженно следила за процессом… и тут меня буквально вышибло — грохнулась в обморок.
Глава 7
Если бы тем первым предупреждением все ограничилось, мы бы сейчас не стояли и не пыхтели, пытаясь подавить протест. Ну как объяснить, что все дальнейшие события происходили точно по такому же сценарию с легкими изменениями в антураже? Я бы и сама не поверила, если б не попалась.
Причем жалобы на наше аморальное поведение, как и прежде, были анонимными, по крайней мере, нам с Эрмандом отказывались называть какие-либо имена.
Подозреваю, что очередную кляузу настрочила мадемуазель Литиния — наш преподаватель по истории Адлерона. Она, на мой взгляд, была весьма неравнодушна к Эрманду и довольно часто появлялась на основных занятиях под всяческими надуманными предлогами. В тот раз ее принесло в самый неподходящий момент.
После первого визита ректора мои сокурсницы уже не так очевидно брызгали ядом, некоторые даже начали считать забавным наши с ним поединки. Парни, которых Эрманд тоже взял на факультативные занятия, вообще часто посмеивались надо мной, кое-кто даже пытался давать советы как во время боя, так и после. В общем, стали мы местным развлечением для второкурсников.
А почему нет, собственно? Я видела разницу между нашими боями и любым другим, когда соперницами преподавателя становились девочки. Скукотища. С парнями гораздо интереснее. Я любила наблюдать, заодно делать для себя полезные заметки.
В частности, обратила внимание, что перед ударом наш необычный преподаватель всегда странно дергает… ухом. Попалось на глаза случайно, потом повторилось. В итоге действительно оказалось, что у него имеется такая привычка. Или рефлекс. Не понимаю, как можно дергать ухом. Сто раз испробовала в комнате перед зеркалом — нет, ни в какую.
Это было полезное наблюдение, которое помогло в бою, но не спасло от казусных ситуаций.
Мадемуазель Литиния вошла в зал в тот момент, когда, запутавшись в длинных ногах Эрманда, я полетела лицом вниз. В ужасе поняла, что сгруппироваться не успеваю, в руках шпага и кнут. Сейчас что-то будет!
Приземление оказалось на удивление мягким. Открыла глаза, встречаясь с синим взором соперника.
Он умудрился за пару секунд, что я летела перекатиться под меня, и поймать за запястья, разводя их в стороны так, чтобы шпага никого не задела. Вес моего тела принял своим, не давая травмироваться.
Несколько минут так и лежали, непонимающе глядя друг на друга. Позади как всегда слышались смешки, но мне, честно говоря, было наплевать. Я тонула в его глубоком взоре, как в море. И не хотела, чтобы это заканчивалось. В груди что-то болезненно ныло, словно обожженное, но не было неприятно, а наоборот — вызывало небывалое томление, которое растекалось по всему телу. Особенно почему-то концентрировалось именно там, где мы плотно соприкасались. Самое любопытное — низ живота как-то необычно тянуло, и я не сразу сообразила, на чем именно лежу. Оно упиралось неожиданно твердо и пульсировало даже сквозь всю ткань, что разделяла нас.
Мое лицо залило алой краской, когда я вдруг поняла, что это — наслушалась при Дворе рассказов не в меру болтливых фрейлин.
— Мадемуазель Литиния! — раздался за спиной голос одного из студентов. — А мы тут тренируемся…
Эрманд поднялся с невероятной сноровкой для такого крупного мужчины, при этом умудрился и меня вернуть в вертикальное положение. Однако отпускать не спешил, прикрываясь как будто щитом. Запоздало сообразила, что именно он пытался скрыть от коллеги. И пониже опустила голову, пряча красные щеки от мадемуазель Литинии.
— Добрый день, — поздоровался Эрманд, делая вид, что ничего сверх необычного не произошло.
— Я смотрю, весело у вас проходят занятия, Эрманд, — произнесла она, а во мне вдруг что-то словно закипело. Эрманд? Эрманд?! Да как она смеет его так называть?
Стараясь убедить ее, что все в норме, он спокойно произнес:
— Да, Литиния, иногда бывает, что поединки заканчиваются вот так… необычно.
Литиния? И он туда же? Когда они успели настолько сблизиться? Неужели встречаются после уроков?
Я подняла взгляд, чтобы рассмотреть преподавательницу. Ну ничего себе — смотрит на него, как на… на… как я на карамельные леденцы! Обожаю их и готова есть столько, сколько дадут. Эй, дамочка, не надо есть моего Эрманда!
Вот тут-то я и сдулась. Моего Эрманда? Это что ещё за новость? Когда я себе его так нагло присвоила?
Внезапное открытие, надо сказать. Есть, о чем поразмыслить. Прикусила губу, нервно теребя подол юбки. Креолла снова влипла, кажется. Пока не понятно во что, но очевидно, что крепко.
— Извините, — прошептала тихо и вырвалась из рук, которые даже не попытались меня удержать. Уже не нужно прикрывать срам?
Хотя… это ж бред какой-то! Что я себе напридумывала? Какая твёрдость… о чем я? Наверняка все неправильно поняла. И вовсе там не… нет! Я не буду туда смотреть! Ни за что! Ещё не хватало преподавателя разглядывать ниже талии.
— Так, ребята, все свободны! Кирстения. Будьте внимательны в следующий раз, прошу вас.
— У вас слишком длинные… ноги, господин Девалион, — прозвучало довольно странно, и я засмущалась. Что он обо мне подумает? Что я специально провоцирую эти дурацкие ситуации? Но я уже говорила, что оно само. Только поверил ли?
— А у вас, студентка, слишком длинный язык, — прозвучало грубовато, если б его взгляд не остановился на моих губах. Они аж вспыхнули жаром. И я с дуру высунула язык, передразнивая его. Не иначе эльфийские корни снова проснулись. Тут же спохватилась и сбежала. Стыдно. Творец, как же стыдно!
