Я осмелилась быстро взглянуть на воспитательницу. Сразу же потупилась вновь.
Было видно, что Шарлотта крайне недовольна всем случившимся. На ее лице застыло отстраненное выражение, но я всей кожей чувствовала, какое волнение от нее идет.
— Не бойся, Амара. — Шарлотта вдруг потрепала меня по плечу, очнувшись от своих размышлений. — Я не собираюсь тебя ругать или наказывать. Сегодня ты поступила верно, когда не пала жертвой коварных искусительных речей этой ведьмы под личиной порядочной женщины.
Я с невольным облегчением перевела дыхание. Значит, ужинать я сегодня все-таки буду.
— Но ты должна мне помочь, — продолжила Шарлотта. — Из всех девочек тебе лучше всего удается магия. Перед сном я опутаю нашу комнату охранными чарами. Если они вдруг сработают — то не медли. Ты ведь отлично умеешь использовать заклинание глажки, не так ли?
Я озадаченно кивнула, не понимая, куда клонит воспитательница.
— Значит, сумеешь его применить и против человека.
— Но… — Я широко распахнула глаза, осознав, о чем говорит Шарлотта. — Но матушка! Я же могу покалечить кого-нибудь!
— Богиня простит тебя, — жестко оборвала меня воспитательница. — Амара, девочка моя. Ты и твои подруги воспитывались при храме в чистоте и невинности. Но ты уже не маленький ребенок и знаешь, откуда берутся дети. Помнится, в той книжонке, которую вы так упорно прячете от воспитательниц, данный процесс описан во всех подробностях. И даже несколько весьма подробных картинок имеется.
Я опять опустила голову, силясь скрыть за распущенными волосами предательский румянец.
Откуда Шарлотта знает об этом? Я думала, что эта книжка — самый большой секрет всех воспитанниц. Никто не знал, в какие незапамятные времена она появилась в храме, но берегли ее, словно зеницу ока. Постоянно перепрятывали, давали читать лишь самым проверенным. И больше всего на свете боялись, что когда-нибудь ее отберут.
— Амара, девочка моя, — покровительственным тоном протянула Шарлотта. — Конечно, о существовании этой книги настоятельница и все старшие воспитательницы в курсе. Мы могли бы ее отнять, конечно, и демонстративно сжечь, но… В конце концов, а где вам получать столь нужную информацию о сути взаимоотношений между мужчиной и женщиной? Написана она без излишней пошлости и вполне приличным с точки зрения физиологии и анатомии языком. Поэтому было решено, что вам подобное чтение пойдет лишь на пользу.
— На пользу? — радостно встрепенулась я.
О, неужели это означает, что можно больше не прятать книгу и не бояться, что ее отнимут и уничтожат?
— Но это позволение, естественно, неофициальное, — поторопилась остудить мой восторг Шарлотта. — Да и некоторые воспитательницы все-таки придерживаются более строгих принципов воспитания. Специально книгу искать никто не будет. Но вот если она случайно попадется на глаза — не обессудьте, девочки.
— Ясно, — уже без прежнего воодушевления протянула я.
— Так вот, — продолжила Шарлотта уже строже. — Вернемся к теме нашей беседы. Эта Велита… — Запнулась и пожевала губами, явно подыскивая нужные фразы. Проговорила осторожно и медленно, тщательно продумывая каждое слово: — Дорогая моя, большие города полны больших соблазнов. И люди тут зачастую встречаются не очень… порядочные. Если в их лапы угодит красивая невинная девушка — то ее участи можно лишь посочувствовать. Вы жили вдали от мирских соблазнов. Вам легко заморочить голову, наобещав с три короба о красивой жизни и заставив тем самым податься в бега. Если бы ты поверила Велите, то лишилась бы защиты храма и попала в огромную беду. — Вдруг наклонилась ко мне и завершила зловещим свистящим шепотом: — Потому что, Амара, все, о чем вы читали в той книжке, охваченный похотью мужчина может делать с женщиной и насильно. И будет делать вновь и вновь, зная, что бедняжке негде и не у кого искать спасения. Ясно?
Щеки опять вспыхнули огнем. Но теперь не смущения, а стыда. Я прекрасно поняла, о чем мне упорно толковала Шарлотта.
— Уверена, что этой Велите пообещали хорошие деньги. — Матушка презрительно фыркнула. — Если бы она сумела склонить тебя к побегу, то получила бы крупную сумму золотом. Ну а ты… Ты оказалась бы в каком-нибудь закрытом хорошо охраняемом доме, где торговали бы твоим телом до тех пор, пока ты не утратила бы красоту и привлекательность. А потом отправили бы на улицу добывать пропитание тем же самым способом.
Матушка замолчала. Наклонив голову, она внимательно наблюдала за моей реакцией. За ее спиной подруги уже накрыли на стол нехитрую трапезу, однако прервать наш разговор не рисковали. Вряд ли кто-нибудь из них слышал хоть слово — говорила Шарлотта очень тихо. Однако никто не рискнул подойти ближе. Все мы прекрасно знали, что воспитательным беседам мешать ни в коем случае не стоит.
— Но получается, что мы все в опасности, — наконец, рискнула я подать голос. — Велита пыталась опоить вас чем-то. Наверное, усыпляющим зельем. А если ночью сюда ворвутся ее подельники? Если нас всех заберут в те ужасные заведения? Надо позвать на помощь! Найти какого-нибудь постового мага, который задержит ее и ее подельников!
— Цыц! — шикнула на меня Шарлотта, когда я недопустимо повысила голос, взбудораженная всем услышанным. Снисходительно потрепала меня по плечу и сказала: — Не переживай, Амара. Я почти уверена, что эта ночь пройдет совершенно спокойно. Если, конечно, никто из вас не наделает глупостей и не поддастся уговорам Велиты. Но уж будь уверена, я за этим прослежу. Больше не позволю ей лить эти лживые сладкие речи.
Я недоверчиво хмыкнула, не слишком обнадеженная словами воспитательницы.
— Одно дело — заморочить голову молоденькой девчушке и заставить ее самой податься в бега, — успокаивающим тоном произнесла матушка. — И совсем другое — открытое и дерзкое нападение на воспитанниц храма и сопровождающую их воспитательницу. На подобное никто и никогда не пойдет. Потому что искать злодеев будут всем Даргейном. Поэтому не бойся, Амара. Все будет хорошо.
Я с невольным облегчением перевела дыхание, но сразу же напряглась вновь.
— Но вы сказали, что почти уверены в этом, — напомнила с тревогой.
— Поэтому я и прошу тебя держать ушки на макушке, — с нажимом ответила Шарлотта. — Как говорится, береженого все демоны десятой дорогой обходят.
Еще раз потрепала меня по плечу и повернулась к накрытому столу, показывая, что разговор закончен.
Стоит ли говорить, что после всего этого кусок не шел мне в горло. В голове бродили взволнованные мысли. А вдруг Велита добавила что-то и в еду? Вдруг она решила отравить всех нас, осознав, что ее план провалился?
Поэтому я лишь немного поковыряла вилкой жаркое и решительно отставила тарелку в сторону. Шарлотта, обычно любившая сытную еду, тоже предпочла ограничиться лишь хлебом и водой.
Понятия не имею, куда ушла Велита, но на нашей поздней трапезе она так и не появилась.
Естественно, и мой долгий разговор с Шарлоттой, и таинственное исчезновение хозяйки постоялого двора не могло пройти мимо внимания моих подруг. Я то и дело ловила на себе быстрые встревоженные взгляды, но никто из них не осмелилась первой задать никакого вопроса. Прекрасно знают, что за чрезмерное любопытство Шарлотта скорее всего накажет, приказав с десяток раз прочитать покаянную молитву.
Перед сном воспитательница действительно долго расхаживала по комнате, где расположилась вся наша компания. При этом с ее ладоней лился едва заметный голубоватый свет. Он тончайшей паутинкой окутал стены, пол и даже потолок нашей спальни, осев на них едва мерцающей пленкой.
— Матушка, что вы делаете? — не утерпев, все-таки задала вопрос Диди. — Что-то случилось?
— Простая предосторожность, девочка моя, — ответила Шарлотта и с тяжелым вздохом опустилась на край своей кровати. Обронила негромко: — Кстати, утром соберите все вещи. После училища мы в этот же день покидаем Доргфорд. Сюда больше не вернемся.
— Но… — в один голос возмущенно загалдели подруги. — Вы же обещали еще одну прогулку по городу!
