Я вытянула носок, выгибая ногу мимо переноски Брутуса в попытке подцепить несколько крошек. Подтянув их поближе к себе, что само по себе было было задачкой не из лёгких, учитывая то, как мало места было в моём распоряжении, я начала вычерчивать нужную мне руну.
Магии не потребовалось много времени, чтобы подействовать. Я едва закончила выводить руну, как поднялась ужаснейшая вонь. Испорченные овощи с невероятными нотками тухлой рыбы. Похоже, что те, кто ехал здесь до меня, выбрали нечто получше сыра с луком; они хомячили чипсы со вкусом морепродуктов. Не мой тип перекуса, но он оказался идеальным для моих целей.
Запах нарастал, образуя вонючее облако. Мой надоедливый сосед подавился на середине всхрапа и открыл глаза. Ага. Это чертовски отвратительно. Я повернула голову в его сторону и посмотрела на него так смущённо, как только могла.
— Я прошу прощения, — сказала я. — У меня слабый кишечник и ужасный метеоризм.
Уголки его губ опустились, и он выглядел так, словно его слегка подташнивает.
— Не беспокойтесь, — заверила я его. — Это заразно, но редко длится дольше пары нескольких часов. К полудню, я обещаю, вы ничегошеньки не будете чувствовать, и шансы, что вы заразитесь, не так велики. В худшем случае пять к одному, — я помедлила. — Ну может, три к одному.
Губы мужчины сжались в тонкую полоску, и он издал гортанный возглас. Затем, не говоря ни слова, схватил свою сумку, встал и отправился искать другое место, желательно в совершенно другом вагоне.
«Так держать, Иви», — ухмыльнулась про себя я, хотя созданный мной аромат становился крайне невыносимым, и я заметила, что семья в другом конце вагона выглядела весьма обеспокоенно. Я поспешно нейтрализовала руну, уверенная, что отвратительный запах вскоре рассеется. Именно тогда знакомая голова выглянула из одного из кресел и одарила меня свирепым взглядом льдисто-голубых глаз.
— Любитель сидеть, раскинув ноги, — выкрикнула я в качестве объяснения. — Довольно распространённый феномен, но методов борьбы с этим не так много. Простейший способ — как можно скорее избавиться от злоумышленника. Лучше не прибегать к открытому конфликту.
Взгляд Винтера стал только свирепее. Полагаю, он взбесился из-за того, что я обратилась к нему напрямую вместо того, чтобы всецело погрузиться в нашу легенду «мы-не-знаем-друг-друга».
Я пожала плечами. Если он всерьёз думает, что продюсерская компания так дотошна, что позаботится приставить хвост к ничтожеству вроде меня, то он слишком высокого о них мнения. Никто не стал бы так утруждаться. Тем не менее, выглядел он не слишком счастливым.
Решив, что сейчас самое время уронить голову и вздремнуть, я откинулась на спинку кресла и перестала смотреть на Винтера. Но приятно было знать, что он неподалёку.
***
Винтер, может, и говорил, что Томинтаул выглядит милым, но когда мы приехали, мало что удалось рассмотреть. Было темно, было холодно и не имелось ни единого услужливого водителя на лимузине, чтобы забрать меня и отвезти куда нужно. По правде сказать, я не была уверена, что знаю, куда мне нужно.
Толпа высадившихся пассажиров почти тут же растворилась, в то время как Винтер прошагал мимо, даже не взглянув в мою сторону. Я подумала, что он, вероятно, воспользовался свой прекрасной памятью, чтобы в голове составить план каждой улицы в городке. У него был забронирован и ждал его приезда небольшой уютный B&B2. У меня же был тяжёлый чемодан, Брутус, его переноска и никаких идей, что делать дальше.
Не видя никого вокруг, кого можно было бы попросить о помощи, я поплелась по той улице, что напоминала главную. В это время ночи всё было закрыто. Я прошла мимо нескольких кондитерских, картинной галереи и паба, который казался тёмным и опустевшим. Брутус раздражённо ворчал.
— Знаю, знаю, но я не могу вспомнить название чёртовой гостиницы, — пробормотала я ему. Мой восторг по поводу того, что я стану частью команды «Колдовства», давно улетучился.
Я уже была готова развернуться и направиться обратно на станцию, чтобы потребовать вернуть меня обратно в цивилизацию, когда с соседней улицы неспешно вышел парнишка лет двадцати, чуть помедливший, чтобы зажечь сигарету. Почувствовав прилив надежды, несмотря на его неопрятный внешний вид, я рысцой понеслась к нему.
— Привет!
Он поднял голову и с головы до ног окинул меня оценивающим взглядом.
— Туристка или телевидение? — спросил он с резким шотландским акцентом.
Превосходно.
— Телевидение, — просияла я. — Я здесь для участия в съёмках «Колдовства», но не уверена, где остановилась остальная съёмочная группа. Иви, — протянула руку я.
Он коротко пожал мою ладонь, но энтузиазма при этом не испытывал. По правде сказать, у меня сложилось впечатление, что он хочет, чтобы я ушла и оставила его в покое.
— Гаррет, — он приподнял лохматую бровь. — Ты из важных? Какая-то шишка с телевидения или вроде того?
— Я жизненно необходима для всего съёмочного периода. Без меня они пропадут.
Он это обдумал.
— Но ведь сейчас ты сама пропала? — наконец, поинтересовался он.
Ха! А Гаррет был умнее, чем казался.
— Подловил. Между нами — моя водитель не явился, чтобы забрать меня со станции, — я наклонилась ближе и мрачно добавила: — Полетят головы.
Какое-то мгновение он смотрел на меня.
— Интересный выбор слов, — пробормотал он.
— Почему? — нахмурилась я.
— Потому что головы уже полетели. Буквально.
Минуточку.
— Ты имеешь в виду…
— Участников. Или, точнее, того чувака, который умудрился дать себя убить здесь на прошлой неделе. Тут десятилетиями не было подозрительных смертей, и вот через несколько дней после появления вашей компании по Высокогорью разбросаны части тел, — он полез в карман, достал маленькую фляжку, отхлебнул из неё, и его передёрнуло.
— Откуда ты об этом узнал? — спросила я, осторожно отступая. Вопреки ожиданиям я прочла материалы дела и знала, что обстоятельства смерти Бенджамина Альберта не разглашаются как полицией, так и представителями «Колдовства». Это, может, и маленький городок, где слухи распространяются со скоростью пожара, но тем не менее Гаррет знал, что жертву обезглавили и расчленили, и я была абсолютна уверена, что такие пикантные подробности держатся в секрете ото всех, кроме близких к расследованию людей. Я старалась много об этом не думать — это было слишком отвратительно.
Гаррет испустил короткий рык. Я непроизвольно сделала шаг назад.
— Они тебе обо мне не рассказали? Это я его нашёл, так ведь? Вышел поискать потерявшуюся овцу и… — когда он вспомнил, как это, несомненно, было ужасно — наткнуться на зверски изуродованное тело, голос его затих, а зрачки расширились.
Внезапно его полуночные скитания и потягивание из фляжки стали обретать смысл. Я вздрогнула.
— Извини.
Он выбросил сигарету и втоптал в землю пяткой.
— Я бросил три года назад. Мне даже не нравится никотин.
Он оскалился и посмотрел на меня. Когда он понял, что моё сочувствие к нему было искренним и неподдельным, плечи его немного опустились.
— Вид чего-то подобного может заставить тебя усомниться во всём, что ты якобы знал, — пробормотал он.
Прекрасно могла себе это представить. Я расправила плечи. Винтер, наверное, будет восторге от того, что я уже смогла наладить контакт с таким важным свидетелем, как Гаррет. Но действовать я должна с особой осторожностью. Судя по его состоянию, если я буду слишком настойчива, то просто спугну его.
— Я немного понимаю, что ты пережил, — тихо сказала я, думая о теле Адептуса Дайала, которое видели мы с Винтером. Он всё ещё порой снился мне в кошмарах. — Но у меня всё было не настолько ужасно. Если когда-нибудь захочешь поговорить об этом, приходи ко мне. Иногда разговор с незнакомцем помогает, и я не думаю, что у вас тут много много психотерапевтов, специализирующихся на работе с травмами.
Он моргнул, словно удивившись, что меня это может настолько заботить. Я подавила в себе чувство вины. Как-никак я на работе. Мне могло это не нравиться, но если мы с Винтером собирались докопаться до сути убийств и предотвратить следующие, мне нужно быть мужественной.
