Всё то время, пока я плескалась, он лежал здесь и сторожил меня.
А нас, в это время, уже ждал накрытый стол, прямо в комнате. Мне кушать не особо хотелось, из-за пережитого стресса, кусок в горло не лез, а вот волка накормить было жизненно необходимо. Есть он согласился только из моих рук. Я отламывала кусочки мяса и хлеба, и он очень аккуратно забирал их, ни разу не задев меня зубами.
Когда мы покончили с ужином, радушные хозяева оставили нас отдыхать. Лери Камила снова наобнимала и разцеловала меня, не забыв ещё раз сказать, что теперь всё точно будет хорошо.
В суете пережитых событий осознание масштаба той задницы, в которую я умудрилась угодить, немного притуплялось, а когда мы с молчаливым волком остались в комнате одни и весь пережитый день остался позади, на меня лавиной обрушилось понимание того, что же со мной случилось, что это не моё больное воображение, не сон, это всё происходит на самом деле. И вся буря одолеваемый меня эмоций, просто выплеснулась бурным потоком слёз. Я забралась на кровать и уткнулась лицом в подушку, заглушая таким образом свои рыдания. Почувствовав, как мне под бок, тихо сочувственно поскуливая, улёгся волк, я оторвалась от подушки, обняла его мощное тело и уткнулась ему в шею. От него тут же, мне передалась волна тепла, нежности и безграничной любви. Всхлипывая, я начала ему жаловаться на судьбу злодейку, рассказывала, всё что меня беспокоит, все свои страхи и переживания. Высказав ему всё, излив душу, постепенно успокаиваясь я начала проваливаться в глубокий сон без сновидений, прямо так, одетая, не расправляя кровати, хотя вообще думала сегодня не смогу уснуть.
Утром проснулась, от нежных поглаживаний по волосам, и тихого, горячего дыхания мне в макушку, в крепких мужских объятьях. Спросонья не сразу осознала, где нахожусь и что происходит, замерла не решаясь шевельнуться. Потом как обухом по голове, мне ударили события вчерашнего дня и осознание того, что меня сейчас обнимает, по сути, абсолютно незнакомый мне мужчина, хоть теперь это и мой мужчина, что ещё вчера он был волком. Попыталась отстранился, но рука на моей талии, только ещё тесней прижала, к крепкой мужской груди.
— Ненужно меня бояться. — произнёс он бархатистым, обволакивающим баритоном.
— Я не боюсь. — промямлила неуверенно, заливаясь краской — Просто для меня это всё слишком…неожиданно, непривычно.
— Я понимаю. Я всё понимаю, моя маленькая. — мужчина легко поцеловал меня в макушку и прижался к ней щекой.
— Можно мне на тебя посмотреть? — робко спросила я, через некоторое время. Меня просто снедало любопытство, кто же мне достался.
Он молча ослабил объятья, и я перевернулась к нему лицом. Передо мной лежал принц из мечты. Светлые длинные волосы, с серебристым отливом, прямо как шерсть у волка, волевой подбородок, брови в разлёт, с небольшим изломом, те самые глаза цвета расплавленного золота, обрамлённые пышными, чёрными ресницами, прямой нос, чувственные губы с мягкой улыбкой. Широкий разворот плеч, литые мышцы, угадываются через ткань чёрной рубашки. Правда всю эту красоту портил измученный, истощённый вид. Рука сама потянулась, чтобы очертить контур его губ, опомнившись решила её одёрнуть, но Тоббарис поймал её и поцеловал костяшки моих пальцев. А я вновь залилась краской.
— Ты красивый. — тихо прошептала, чтобы хоть как-то отвлечь его от моих пылающих щёк.
— А ты восхитительно прекрасна моя анамея. — проникновенно произнёс он своим глубоким голосом, вызывая толпу мурашек, нежно проведя рукой по щеке, убирая за ухо прядь моих русых волос.
— Анамея? Что это означает?
— Моя истинная пара, моя душа. — пояснил он мне — Не передать словами как я рад, что нашёл тебя. Ведь я уже отчаялся, потерял всякую надежду и жить уже не хотел. А с тобой я обрёл самое большое счастье, смысл жизни. И я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы ты всегда была счастлива и не знала бед и печалей. Я люблю тебя, буду любить всегда, до последнего вздоха. Ты мой свет, ты моя жизнь, ты моё всё.
Тоббарис тихо и искренне говорил, такие громкие слова. А у меня всё никак не укладывалось в голове, как такое возможно. Он в человеческом обличии, видит меня в первые, а уже говорит о любви. Но я ему верила, я чувствовала, что он говорит искренне, говорит правду. Но больше всего меня коробило другое, я, в данный момент, не могла ответить ему тем же. Он определённо нравится мне внешне, очень нравится, мне были приятны его прикосновения, его слова вызывали какой-то непривычный мне трепет, но вот я, не могла сказать ему громких слов о любви, я не могла сказать, что хочу пройти с ним всю жизнь рука об руку, хоть и решила, что так оно и будет, ведь я не смогу его оставить, зная что он без меня будет мучительно умирать. Но пока что моё решение было обусловлено обстоятельствами, а не глубокими, светлыми чувствами.
— Тоббарис, мне, конечно, очень приятно это слышать, и ты мне правда очень нравишься. Но для меня это всё ново, непривычно и слишком быстро. Я не оставлю тебя, я буду с тобой, но прошу тебя об одном, дай мне время принять это всё, познакомиться с тобой поближе, привыкнуть к тебе. Возможно, скоро я смогу ответить тебе взаимностью, — набравшись смелости всё-таки сказала, то что хотела, закрыв глаза, потому что боялась на него посмотреть. Я боялась его обидеть, боялась сделать ему больно своими словами.
— Я всё понимаю и не буду тебя торопить. — произнёс он, снова поймав мою руку, поцеловав пальчики с внутренней стороны. — Мы будем знакомиться, постепенно узнавать друг друга по лучше. Я готов ждать столько сколько потребуется. Только молю не отталкивай меня.
— Не буду.
Тоббарис облегчённо вздохнул, запустил свои пальцы мне в волосы и притянул мою голову к себе. Я думала он меня сейчас поцелует, а я к этому была совсем не готова, но нет, он просто закрыл глаза и прислонился своим лбом к моему. Так мы пролежали молча, несколько минут.
— Нам нужно идти на завтрак, семья Джареда уже заждалась в нетерпении. — сказал он, нехотя отстранившись от меня.
Когда мы спустились в столовую вся семья действительно уже была в сборе. Во глава стола сидела лери Камила,
