у себя в келье опять сидела как на иголках, ждала, боялась проспать ответственный момент. В конце концов заснула, и во сне ей опять снилось такое… всякое…
— Эйлин, проснись, — шепот над ухом.
Она подскочила с колотящимся сердцем:
— Я проспала, да? Проспала?
— Нет, все нормально. И тсс… — Селина прижала палец к губам. — Вылезай из постели и одевайся.
Подруга была не одна, вместе с ней пришла ее сестра Клер, стояла чуть поодаль в одежде послушницы. Эйлин видела ее впервые, но, как благовоспитанная девица, сделала книксен:
— Здравствуйте, леди. Рада вас видеть.
— Быстрей одевайся! — шикнула подруга. — Любезности потом!
И сунула ей ворох одежды. Спустя несколько минут Эйлин уже была одета, и они с Клер поменялись местами. Клер залезла в постель, а она вместе с Селиной выскользнула из кельи.
Приключение началось.
* * *
За некоторое время до этого.
Его величество Дайгон с некоторых пор были прикован к стулу и не мог самостоятельно передвигаться, да что там, он и изъяснялся-то с трудом. А всему виной кровное проклятие, наложенное на него одной отвратительной девчонкой. Алианой Рэймзи, внучкой старого Ангерарда. И поскольку причина его немощи была магическая, он влачил такое жалкое существование уже больше двадцати лет. Надо ли удивляться, что его величество Дайгон все эти годы жил только жаждой отомстить Алиане Рэймзи и ее мужу, королю асов Рэйдегару.
И вот сейчас, столько лет спустя, наконец представилась возможность.
И возможность эту ему предоставил не кто иной как… Морис Фалько.
У Дайгона были свои шпионы. Король ходить и говорить не мог, а вот наблюдать за всем и анализировать, делать выводы — это он мог прекрасно. Вынужденная обездвиженность только обострила его способности.
С некоторых пор за Фалько было установлено наблюдение, и как только выяснилось, что он осел в районе одного монастыря, наблюдение было установлено и там. Его величество сделал выводы, а потом еговеличество Дайгон вызвал к себе некоего дворянина. Тот был горд и счастлив, что удостоился аудиенции у короля. И когда король скучающим тоном поинтересовался:
— Я слышал, у вас есть дочь-дебютантка?
Тот честно ответил:
— Да, ваше величество. Она в данный момент находится в монастыре, но я планирую ее забрать в ближайшее время, чтобы успеть к сезону.
— Отлично. Вы получите пригласительный на Бал Тринадцати для всей семьи.
— О… — расплылся тот.
Получить приглашение на Бал Тринадцати (да еще от самого короля!) было весьма почетно. Его величество потер руки и продолжил:
— Привозите это милое дитя. И… можете захватить с собой одну из ее подруг? Естественно, инкогнито. Это славное дитя, я дружен с ее родителями. Кхммм. Жизнь в монастыре так скучна, пусть бедняжка развеется.
Дворянин ничего не понял, но, разумеется, обещал.
* * *
И вот сейчас отец Селины смотрел на юную подругу дочери. И, в общем, не видел ничего предосудительного в том, чтобы помочь ей попасть в королевский дворец на бал.
* * *
А его величество Дайгон затаился в предвкушении.
Ведь что может быть лучше, чем заполучить в руки единственную дочь врага. Месть уже была близка. Слежку за Фалько он усилил, ибо его люди все-таки могли ошибиться, и тогда придется начинать все заново. Теперь же оставалось только ждать.
* * *
Уже наступила ночь, а Морис все торчал в обеденном зале постоялого двора. Ждал появления старины Орланда и вливал всебя неизвестно какую по счету пинту эля. Разумеется, хмель метаморфа не брал. Но об этом неизвестно было хозяину и подавальщицам, которые вертелись вокруг него в ожидании, когда же клиент созреет.
Но вот наконец командир школы наемников появился в зале и пошел к нему, позвякивая шпорами. Морис аж залюбовался. Магистр Леро был хорош. Еще как хорош! Настоящий головорез, увешанный целым арсеналом колюще-режущих предметов, за плечом торчала аркебуза, на глазу черная кожаная повязка. Кто бы сейчас признал в нем добропорядочного преподавателя Академии магии?
Орланд подошел и сел за столик, вокруг него сразу завертелись подавальщицы. На столе возникло еще две пинты эля.
— Принес? — спросил Фалько, склоняясь над кружкой и поглядывая по сторонам.
А тот кивнул, отхлебывая из большой глиняной кружки, отодвинул ее от себя и наморщился:
— Фуууу. Какая гадость. Как ты пьешь эту кислятину?
Конечно, эль тут подавали не такой, как в «Трех кольцах», но Морису было плевать.
— Маскировка, — тихо проговорил он.
Бросил на стол пару монет и мотнул головой:
— Выйдем.
Уже когда оказались снаружи и отошли на достаточное расстояние от постоялого двора в сторону тракта, Орланд вытащил из-за пазухи знаменитый черный плащ.
— Держи.
Морис тут же облачился в него и повел плечами. Ощущения были… словно жаркие искры по коже пробежали. Повернулся к другу:
— Надеюсь, никто не знает?
— Кроме Хилмора и Кайла, никто. А теперь объясни, что ты затеял.
Морис огляделся и проговорил, прищурившись:
— На рассвете по этой дороге проедет повозка. Надо организовать нападение.
— Угу, — протянул Орланд. — А ты что будешь делать?
— А я отобью нападение.
— Ну ты хитер, брат! — хохотнул командир школы наемников, уперев руки в бока, и тут же уже другим тоном добавил: — Будь осторожен, активизировался Дайгон. И я думаю, неспроста.
— Я в курсе, — кивнул Морис.
О том, что за ним постоянно таскается хвост, он знал. Но у него был план на этот случай.
Выезжали очень рано, еще не рассвело. Отец Селины торопился, потому что надо было успеть попасть сегодня до вечера к столичной модистке. Очередь к которой занимали чуть ли не за полгода. А опоздать никак нельзя, иначе не будет готово платье к Балу Тринадцати.
Все это успела шепотом сообщить Селина, пока они ждали. Потом оглядела ее и проговорила:
— Жаль, конечно, что у тебя не будет соответствующего платья… Но ничего, найдем тебе что-нибудь из платьев сестры.
Это было досадный момент. Эйлин шевельнула бровями, оглядев себя, но в конце концов подумала, что ее вряд ли там заметят, она же будет инкогнито. А подруга повторила, поджав губы:
— Да, жаль… Ведь это Бал Тринадцати, там будут сливки общества. Даже асы.
— А что асы? — спросила Эйлин.
— Ммм, ты не знаешь?
Она честно сказала:
— Нет.
— Ой, ну слушай. Асы, они…
Но в это время дверь кельи стала открываться,
