- Выпей это, пока я налью тебе ванну.
- Что это?
- Кровь. Я доверяю тебе, но лучше подстраховаться, и немного перекусить перед сегодняшним вечером.
***
Бутылка покоилась между коленей, лежащей в ванне Марики, терпеливо ожидая, когда ее откупорят и выпьют.
Ей просто нужно было открыть, поднести к губам и выпить это. Если она сделает это, то будет способна спокойно относиться к тому, что Бишоп предложит ей собственную кровь, и ей не нужно будет волноваться, что она причинит ему вред. Это приближало ее к тому, чтобы стать вампиром, чего она никогда не собиралась делать.
Бишоп сказал, что будет проще, если она подогреет ее. Он предложил ей представить, что это было выдержанное вино.
Ее вовсе не беспокоила, что это была кровь. Она испытывала жажду и пила уже ее раньше. А после противной сущности Армитэджа, это вообще не составляло труда. И как ни странно она не колебалась, становиться ли ей вампиром. Это особо не изменит ее, как она теперь уже знала.
Она бы стала просто более быстрой и выносливой, чтобы сражаться рядом с Бишопом. Она не постареет и не умрет, если ее не убьют, конечно. Ее не беспокоило, что у нее не будет детей, если вампиры не склонны к воспроизводству.
Это было еще одной вещью, о которой она не знала. Она не задумывалась о материнстве на протяжении многих лет. Тогда ей не хотелось передавать по наследству испорченную кровь. А теперь у нее существовали более важные вещи: например как они с Бишопом будут бороться с орденом "Серебряной пальмы"
Нет, кровь в бутылке ее вовсе не беспокоила. Ее беспокоило нечто иное. Кровь являлась жизнью - своеобразным подарком. Когда вампир питался человеческой кровью, он словно бы соединялся с сутью этого человека. Это являлось, очень личным, даже интимным. Момент деликатности и доверия, когда тебе доверяют чью-то жизнь. В бутылке всего этого не было.
Она не знала, чья кровь находится в бутылке, и однажды, глотнувши разрушительную суть, несколько колебалась, прежде чем отхлебнуть теперь.
Однако, если это убережет ее от того, чтобы причинить вред Бишопу, она и не видела смысла откладывать это дальше. Бишоп сам передал ей это, следовательно, он доверял этому исходнику, которым пользовался сам.
Марика достала бутылку из воды откупорила и выпила ее содержимое залпом.
Приятное тепло наполнило ее, растекаясь к конечностям. Пальцы ее слегка покалывало, ум казался более острым и ясным.
- Не так уж и плохо, не так ли?
Она повернула голову и увидела вошедшего в ванну Бишопа. Выражение его лица вселяло надежду. Как долго он наблюдает за ней?
- Проще, чем я ожидала - ответила она.
Он взял у нее пустую бутылку.
- Рад слышать это. Подай мочалку, я потру тебе спину.
Она подала, и он намылил ей спину сладким сандаловым мылом. Оно казалось теплым, когда скользило по ее коже, и его аромат расслаблял, также как и его прикосновение.
- Как себя чувствуешь? - Спросил он, сопровождая перемещение мочалки легкими массажными движениями.
Марика сделала глубокий вдох, когда он сполоснул с нее мыло.
- Взволнованной. Неуклюжей.
Он поцеловал ее во влажное плечо.
- Когда закончишь с ванной, приходи ко мне в спальню.
Возможно, в его предложении и не было ничего чувственного, но тело Марики восприняло его именно так. После того, как он покинул спальню, она быстро закруглилась и отжала с волос воду. Несколько минут спустя, высушив полотенцем волосы, она уже шагала по направлению к его спальни в тонком халате.
Все же предложение Бишопа носило сексуальный характер. Он ждал ее в центре комнаты, блики, отбрасываемые пылающим камином, играли на его обнаженной коже, он был прекрасен. Одного его вида было вполне достаточно, чтобы у нее пересохло во рту, словно вся влага в организме стремительно переместилась значительно ниже.
- Я полагаю, что сумею немного унять твое беспокойство, - произнес он.
Благодарно улыбнувшись, Марика была вынуждена признать, что у него не плохо это получилось.
- Ты сообразительный мужчина.
- Ты уверенна, что ты этого хочешь? - Спросил он, когда она подошла к нему и положила руки на его обнаженные плечи.
- Я хочу тебя, Бишоп. Я желаю, чтобы мы всегда были вместе.
Он немного поджал губы и снова расслабил их.
- Ты так и не ответила на мой вопрос. То есть это означает да?
- Означает.
- Как-то не решительно. Ты действительно уверенна, что этого хочешь?
- Господи, да.
Марика возможно бы даже рассмеялась, если бы не воспоминания о том, как жестоко обошлась с ним в прошлый раз.
- Ты не боишься меня?
- Бояться тебя? - Он поднес ладони к ее лицу и нежно провел большими пальцами по ее щекам. - Маленькая глупая полукровка. Я могу бояться за тебя, но никогда тебя бояться не буду.
Это утверждение заставило ее действовать. Больше никаких колебаний или неуверенности. Она развязала пояс на своем халате и позволила ему соскользнуть к ее ногам. Они стояли друг пред другом обнаженные, и уязвимые.
- Все так, как и должно быть, - заметил он, откидывая волосы с ее лица. - Все так, как я всегда хотел, чтобы было.
Она точно знала, что именно он имел в виду. Между ними всегда должна быть искренность и доверие. И когда они обменяются кровью, это станет еще одним моментом близости между ними, никакого страха и никакой неловкости. Когда это объединит их, она ощутит насколько это правильно и никогда больше не станет сомневаться.
Она кивнула.
- Я готова.
- Поцелуй меня, - потребовал он и завладел ее ртом, прежде, чем она успела отреагировать.
Ее окутало его пряно-сладкое дыхание, на вкус он ощущался горячим и сладким, его язык поглаживал ее. Ее руки скользили по его плечам к основанию шеи, она ощутила отточенность его подбородка. Кожа казалась теплой и мягкой, источала аромат дорогого рома. Она провела ладонями по его щекам и зарылась в густой гриве его волос. Ей нравились его волосы, их запах и ощущение от прикосновения к ним.
Руки Бишопа пробежались по ее спине, вызывая мурашки от его легкого прикосновения. Все ее тело слегка покалывало от кончиков груди до самых пяток. Жажда возрастала в ней, но это была жажда обладания им. Жажда, утолить которую, можно было, только слившись с ним в экстазе. Это было чистое желание, простое и незатейливое. Ей хотелось ощутить его внутри себя. Ей хотелось слиться с ним всеми возможными способами и предложить ему себя взамен. И только тогда, когда это осуществиться ее сердце обретет мир и удовлетворенность.
