– Я хочу поговорить с вами еще о некоторых вещах, – быстро проговорила Анна. – Можете прийти ко мне? Здесь нам никто не помешает.
Серина рассмеялась.
– Думаете, к вам не заявится Энди? Ну, хорошо, дорогая. Дайте мне минут двадцать, и я буду у вас.
Анна даже не посмотрела, на месте ли флакон для благовоний. Она даже не удосужилась взглянуть через плечо или посмотреться в зеркало. Если жрецы на самом деле существуют, она должна решить для себя, действительно ли Серина сможет ей помочь, или она усугубит ситуацию. Остался единственный выход из положения: выбросить флакон в реку. И она постарается, чтобы ей никто не помешал. Анна прикусила губу. Предположим, что она выбросит флакон. А что, если жрецы от этого только озлобятся?
Она тяжело вздохнула. Не нужно думать об этом. Все! Отныне она не будет обо всем этом думать! Пусть все остается так, как есть. Если она найдет в себе силы, она сможет избавиться от проклятых видений; ей больше ничего не будет мерещиться; ей ничего больше не будет казаться; она ничего не будет бояться! А что, если прав Энди, а Серина ошибается? Что, если то, что Анна, как ей казалось, видела, было лишь плодом больного воображения переутомленного мозга?
Сидя на кровати, она потянулась к ящику туалетного столика. Не будет ничего плохого в том, что она до прихода Серины снова пролистает дневник. Даже если Луиза написала еще что-нибудь о жрецах и своих видениях, это Анну все равно отвлечет. Она вытащила из ящика дневник, присела на стул и взглянула на потрепанную обложку.
Анна вдруг подумала: представляла ли Филлис, какую бомбу замедленного действия подложила она своей внучатой племяннице, когда вручила ей этот дневник?! А еще намного раньше подарила ей, маленькой любопытной девочке, злополучный флакон для благовоний – такой романтичный сувенир!
Она тяжело вздохнула. Даже не оглядевшись в каюте, она открыла дневник и начала медленно переворачивать страницы, пытаясь отыскать оставшуюся где-то в дневнике открытку, на которой был изображен храм Идфу на фоне заходящего солнца.
Луиза тайком от всех поговорила с капитаном, умоляя его передать записку Хассану. Но тот лишь пожимал плечами и отрицательно мотал головой. Дружелюбная улыбка и приятный блеск глаз куда-то исчезли. Он смотрел с холодной вежливостью, словно был вынужден разговаривать с ней исключительно по служебной необходимости. Луиза поднялась на верхнюю палубу и облокотилась о леер. В руке у нее был зонт, защищавший ее от палящего солнца. Она посмотрела на Нил, над которым стояло жаркое марево. На судне Филдингов никого не было. На дахабее, стоявшей поблизости, где расположился лорд Кастэрс, сидел, свесив ноги, матрос и ловил рыбу. Луиза смяла записку, адресованную Хассану, и бросила ее в воду. Какое-то время ее было видно на поверхности воды, а потом она утонула.
Немного погодя она услышала плеск весел и посмотрела в ту сторону, откуда раздавались эти звуки. У нее екнуло сердце, когда она увидела, что к их пароходу подплывает лорд Кастэрс. Луиза даже из приличия не улыбнулась, когда он в приветствии поднял руку. Она сделала вид, что не видит его, направилась на противоположную сторону палубы и стала смотреть на город. Августа рано утром отправилась на берег с дамами Филдинг, чтобы посетить базар. Луиза не захотела к ним присоединиться. У нее не было никакого настроения делать покупки.
Спустя несколько минут она услышала позади себя на палубе шаги.
– Миссис Шелли, я обязан перед вами искренне и от чистого сердца извиниться.
Она даже не обернулась.
– Да, лорд Кастэрс, вы обязаны извиниться. А также должны извиниться перед моим драгоманом, которого уволили из-за вашего вмешательства.
Какое-то мгновение стояла тишина. Видя, что Луиза не собирается поворачиваться к нему лицом и говорить с ним, Кастэрс подошел к лееру и встал рядом с ней.
– Я действовал из самых лучших побуждений, уверяю вас, – мягко сказал он. – Позвольте мне загладить перед вами мою вину. Как я понимаю, сегодня планируется поездка на водопады. Думаю, что «Ибис» отправится туда первым. Вы позволите сопроводить вас на пикник в горах? Оттуда будет хорошо видно, как отчаливает судно. Там открывается прекрасный вид, и вы сможете сделать чудесные зарисовки. Я слышал, что нубийцы изумительно управляются с корабельными снастями, а в воде чувствуют себя, как в родной стихии. К ним всегда присоединяются дети. Я думаю, нас ожидает яркое зрелище.
Они оба смотрели на воду, стоя на палубе плечом к плечу. Луиза видела, как вдали на берегу медленно движется запряженная лошадьми повозка-гари, видела погонщиков ослов, вытащенные из реки на песок лодки, которые местные жители собирались ремонтировать на краю залива. Она смотрела перед собой, не говоря ни слова. В ней боролись противоречивые чувства, и она понимала, что может пойти на сделку со своей совестью. С одной стороны, ей безумно хотелось принять предложение лорда Кастэрса: возможность нарисовать пароход со стороны скал была настолько привлекательна, что ею невозможно было пренебречь. С другой стороны, она была до сих пор взбешена его поведением и понимала, что если примет его приглашение, то это будет с ее стороны своего рода предательством по отношению к Хассану.
– Подумайте о своих картинах, миссис Шелли. Просто стыдно не воспользоваться исключительной возможностью зарисовать водопады с такой необычной точки. – Его мягкий голос был очень убедителен. – Это самое малое, что я могу сделать, чтобы попытаться как-то загладить свою вину.
Она пристально на него посмотрела. Его взгляд по-прежнему был устремлен вдаль. Он не обернулся.
В конце концов Луиза сдалась. Было бы, как сказал лорд Кастэрс, очень глупо не воспользоваться редкой возможностью взобраться на скалы и сделать интересные наброски. А то, что она пойдет вместе с ними, совершенно не значит, что она его простила или простит когда-либо в будущем.
Собрав свои принадлежности для рисования, она последовала за Кастэрсом. Луиза прекрасно понимала, что теперь ей не удастся переодеться в удобное легкое платье и все время, которое она будет вынуждена провести с Кастэрсом, ей придется терпеть чопорную и неудобную одежду.
Они сели в лодку и стали удаляться от «Ибиса», и тут Луиза увидела, что со стоящей рядом дахабеи на нее смотрит Вениция Филдинг. Она стояла на палубе судна, принадлежащего ее брату. И даже с большого расстояния Луиза чувствовала злобу и ревность, исходившие от этой женщины.
Наконец их лодка причалила к берегу. Они остановились в узком ущелье между двумя островками, и Кастэрс ловко выскочил из лодки на берег. Лодочник вынес на берег все необходимое для пикника, а также ее рисовальные принадлежности. Потом он принес множество гобеленовых подушек, на которых будет удобно сидеть. Кастэрс достал пригоршню монет, отдал их лодочнику и жестом приказал ему удалиться.
