— Он говорит правду, — кивнула Сомери.
— С кем вы вели переговоры? — спросил Зафир.
— С императорами Навернии и Олмании, — законными представителями вашего мира.
— Скажи, что они не представители нашего мира, что они воспользовались их беспомощностью и попытались втянуть их народ в междоусобную войну.
Иные долго молчали. Урджин даже подумал, что сейчас начнется бойня. Но затем часть из них развернулась, и, пройдя в луч наиболее яркого света, растворилась в пространстве.
— Мы обратились к вам, потому что у нас нет больше шансов на выживание. Из восьми живых планет, населенных нашей формой жизни, погибли все. Последняя взорвалась четыреста лет назад со всеми жителями. Нас осталось всего шесть миллионов, и мы скитаемся по нашему миру, проживая вот уже четыреста лет на кораблях. Десять лет назад наши ученые во время экспедиции за артефактами на одну из погибших планет обнаружили материалы по проектировке оружия пространственного перемещения. Еще пять лет понадобилось на то, чтобы из других артефактов собрать две таких установки. Мы провели испытание и с помощью ловушек захватили два торговых суда из вашего мира. С этими людьми мы передали вам послание и одно из двух устройств.
— Спроси, как тогда они сформировали этот канал?
— Его создали не мы, а вы! Мы лишь прибыли в точку назначения в нужное время!
— "Спасители", — зашипела Сомери. — Науб использовал их для открытия дверей. Спроси, каким оружием они располагают.
— Восемнадцать военных комплексов, три из которых оснащены всем необходимым для трансформации живых не пригодных к их форме жизни планет.
— А почему они не применили эти установки в своем мире?
— В их мире не осталось живых планет, — ответила Эста. — Некогда существующая форма жизни в виде эфирных тел исчезла на заре прошлого тысячелетия, вместе со своими мирами.
— В нашей Вселенной нет живых ненаселенных планет, а значит, если мы примем их, им придется существовать рядом с другими людьми на одной территории, и это может вызвать определенного рода проблемы. Во-первых, они опасны для нас и у нас нет подтверждений их словам. Во-вторых, должен найтись мир, который бы захотел и смог принять их. А в-третьих, в таких условиях их раса непременно изменится в ходе смешанных браков, которые они не смогут запретить. Готовы ли они пойти на эти жертвы?
— У нас нет другого выхода. Мы хотим одного — жить. Чистота расы нас не интересует.
— Тогда объясни им, что в связи с новым положением вещей, в данный момент мы вынуждены закрыть этот проход. В течение двух ближайших недель мы вступим с ними в переговоры и дадим свой ответ. Если мы склонимся к тому, чтобы принять их, они обязаны будут безоговорочно выполнить все наши условия, одним из которых станет полное разоружение. Они готовы к этому?
Иные опять долго молчали.
— Да, если вы гарантируете безопасность нашего народа.
— Тогда, в знак подтверждения настоящего соглашения и их мирных намерений, пусть покинут наш мир в течение двух минут.
Иные только кивнули ответ, и, подавшись вперед, растворились в лучах яркого света.
Сомери шумно выдохнула.
— Давайте закроем этот проход, пока еще не слишком поздно.
— Что вы имеете в виду? — не поняла Эста.
— Только то, что они соврали…
— Соврали не они, Сомери, а ты, — кинул ей в спину Зафир.
— Да как ты смеешь?
— Ты забыла, что я могу лицезреть. Пусть это и не твой дар, но я с точностью могу сказать, обманывает человек или говорит правду. Они говорили правду, а ты, Сомери, соврала.
Она резко обернулась к нему вместе со стоявшими рядом провидцами.
Урджин тут же протянул руку и изолировал их от остальных.
— Что ты делаешь?
— Защищаю его. А ты?
— Вы глупцы! Что ждет нас здесь после их прихода? Они расплодятся, как крысы, а потом заявят свои права на наш мир!
— Дело не в этом. Суиряне когда-то так же "расплодились", и это ничего не изменило. Мы, доннарийцы, тому пример. Иные тоже заселили одну из планет. Посмотрите на олманцев, разве они опасны для вас? Нет, вы боитесь, что узнай Вселенная об их существовании, ей придется рассказать и о ваших секретах, и тогда никто не гарантирует вам мир во всем мире. Но вы не учли, что Вселенной не обязательно о них знать.
— Что ты имеешь в виду?
— Они выглядят, как олманцы, говорят на их языке. Они и есть олманцы. И здесь вопрос только в одном: согласится ли Олмания принять своих предков, или оставит их умирать там, за "дверью"?
Сомери исподлобья посмотрела на Эсту.
— Мы можем досмотреть каждого из них, — ответила Эста. — Мы можем заставить их прийти сюда голыми. Но если мы не примем их, они найдут способ взять наш мир силой. Одна установка, две, какая разница? Технология уже создана и опробована. Так что, выбора у нас нет. Олмании придется их принять.
— Делайте, что хотите. Закройте эту "дверь" и приведите ко мне Науба. Остальное — ваши проблемы.
Эста кивнула в знак согласия и повернулась к Урджину.
— Ну, что? Давай сделаем то, для чего нас создали?
Эста взяла его за руку и посмотрела в небо. Поднялся ветер и огромный поток белой и чистой энергии направился вверх. Он ударился о черные стены вокруг и, смешавшись с ними, завертелся. Урджин почувствовал, как его ноги подгибаются. Он упал на колени, и, не понимая, что происходит, отпустил руку Эсты. Она закричала что-то, но ее слова утонули в шуме ветра, поднимающего их в воздух. Назефри поняла, что происходит. Эста черпает силы из Урджина, и ни он, ни она не могут этому противостоять. Девушка кинулась вперед и ухватила Эсту за ногу.
— Назефри, — прогремел Камилли и попытался оторвать ее от сестры, но силы не были равны.
Она больше не была собой, теперь она принадлежала ей. Поток продолжал кружиться вокруг, и уже Назефри стала терять связь с этим миром, когда подле нее оказался Камилли, Зафир и Ромери. Все они обнимали Эсту, отдавая ей самое дорогое, что у них было — свою жизнь. И тут их всех подбросило в воздухе, вихрь растворился в пространстве и они упали на землю, едва ли способные дышать.
Эста открыла глаза и увидела над своей голой абсолютно чистое голубое небо. Лучи света, струившиеся из него, куда-то исчезли. Рядом с ней лежал Урджин. Он смеялся. Сверху на нем расположился Зафир и Ромери. Камилли и Назефри оказались по другую сторону от Эсты.
— Не погибнуть в этом потоке, но быть раздавленным двумя мужчинами — это довольно странная смерть.
Эста только и смогла, что засмеяться в ответ.
Со всех сторон к ним стали подтягиваться военные. Они не понимали, что произошло. И почему все эти люди, вместе с членами императорской семьи, лежат друг на друге и смеются. У них не было указаний убивать тех, кто появится из вихря, наоборот, обеспечить их охрану и быструю доставку в резиденцию. Кто бы мог подумать, что им предстоит вернуть в резиденцию постоянных ее обитателей?
— Приготовьтесь, — засмеялась Сомери, — сейчас вам будут кланяться и отдавать почести.
Сафелия не знала, как все это произошло. Сейчас ей не было больно, и лицо Стефана, склоняющегося над ней, обрело некую резкость. Он что-то говорил ей, но она не слышала. Ей это и не нужно было. Она думала о том, какой он красивый с этими своими торчащими в разные стороны волосами и чистыми синими глазами, сияющими, как воды в Вершем океане.
Они вернулись к резиденции довольно быстро. Значительно в этом помогли способности суирян, которые без особых усилий убивали на расстоянии каждого из охранников, встречающегося на их пути. Все изменилось, когда Урджин, Эста и остальные улетели. Само здание резиденции при бомбежке не сильно пострадало, но в небе над их головами по-прежнему шли бои, а на земле постоянно кто-то стрелял, и теперь им приходилось пригибаться, прятаться и отстреливаться.
— Нужно бежать в ангарный отсек, — кричал Стефан. — Дядя наверняка решил убраться отсюда.
— Куда бежать? — спросил Фуиджи.
— Из гостиной, в которую вы сейчас попадете, на второй этаж. Там направо по коридору до конца. Затем налево, и через три пролета снова направо. Запомнили?
