фактически его жена, по крайней мере, по законам древней магии этого мира. Если он подастся вперед, то я уже готова отдать ему всё или даже больше. В этот момент, если он спросит, хочу ли я провести с ним всю жизнь, я отвечу «да».
– Я… всего лишь хотел убрать книгу, – произнес мужчина и сглотнул, опустив взгляд на мои губы.
Я тоже опустила взгляд, все тяжелее дыша. Хотелось только одного – чтобы он прекратил эту пытку и притянул меня к себе, поймал мои губы своими. Но Владыка ужасно, просто чертовски стойкий. В отличие от меня.
– И еще укрыть одеялом, – добавил он.
– Укрывайте, – позволила я, думая совсем об ином.
Боги, кто-нибудь, услышьте мои мольбы! Ох, или не слышьте. Нет-нет, не слышьте. Нельзя, чтобы Ллайд целовал меня, потому что я захочу притянуть его к себе, зарыться пальцами в светлых волосах, поцеловать, почувствовать его губы на своей шее, ключице и… нельзя, в общем, нельзя.
Владыка медлил. Он осторожно вытащил книгу и, даже не оглядываясь назад, положил её на прикроватный столик. Мимо. Книга упала, и этот грохот послужил спусковым крючком – Ллайд резко подался вперед, поцеловав.
О боги, вы существуете!
Я тут же перевернулась и обняла мужчину, ощущая своим телом его твердую грудь. Ллайд откинул одеяло, расположив одну руку на моем бедре, причем сорочка как-то уж слишком порочно для невинной студентки задралась, оголяя низ живота, позволяя ощутить теплую мужскую ладонь. Его снежность навис сверху, сминая мои губы, лишая дыхания.
– Агния-а-а, – выдохнул мне в губы Владыка, ненадолго приподнявшись, чтобы посмотреть на меня. – Ты сводишь меня с ума.
– Я рождена, чтобы сводить тебя с ума, – самоуверенно произнесла я, притягивая мужчину к себе, – я ведь твоя истинная.
– Дело не только в этом, – произнес Ллайд и поцеловал меня в шею, обдавая горячим дыханием и пуская мурашки по коже. Мужчина вновь заглянул мне в глаза. – Дело в тебе. Ты – самая невероятная, честная и добрая девушка, я схожу по тебе с ума, но лишь боги знают, как мне нравится это сумасшествие, насколько мне нравится ощущать в себе эмоции, которые способна пробудить только ты. Я…
Я застыла, а Ллайд замолчал, но, казалось, слова эти сейчас были лишними. Он уже сказал больше, чем требовалось, он уже описал все свои чувства ярче и глубже, чем любое из возможных признаний. Я приподнялась и дотронулась своими губами до его губ, постепенно углубляя поцелуй, делая его более страстным, неистовым. Я отвечала этим поцелуем на его чувства и эмоции, желая, чтобы его снежность понял – он для меня весь мир. В это мгновение я осознала это особенно ярко, поняла, что дом – это не территория, не страна, не реальность, это – человек, с которым ты можешь дышать полной грудью, чувствовать уют, ощущать себя счастливой.
Правой рукой Ллайд обвел моё бедро и скользнул выше, приподнимая сорочку и оголяя живот. Спустившись, он провел губами от груди до пупка и шумно выдохнул. Я едва подавила стон, прикусив губу и вцепившись пальцами в широкие плечи мужчины. Владыка улыбнулся и взглянул на меня озорно, вновь поцеловав. Волна жара прокатилась по телу и сконцентрировалась где-то внизу, туманя мысли, мешая думать о чем-то, кроме близости его снежности.
Губы Владыки нарисовали дорожку от пупка ниже, дошли до кромки трусиков и вновь начали сводящее с ума движение вверх. Мне хотелось одновременно и смотреть, как губы любимого мужчины касаются меня, и прикрыть глаза, чтобы сконцентрироваться на таких пьянящих ощущениях.
Я смущалась. Щеки пылали, но в тоже время у меня не хватало сил и желания остановить Ллайда, прервать сводящую с ума ласку. Сорочка уже оказалась где-то у ключиц, а грудью я ощутила прохладный воздух комнаты.
– Агни, – выдохнул мужчина и, вернувшись в мои объятия, вновь поцеловал меня. – Агни…
– Скажи, – шепнула я. – Мне так безумно нравится мое имя в твоих устах. Моё. А не…
– Тш-ш-ш, – Ллайд остановил меня, потеревшись носом о мой висок, – никаких других имен. Только ты, Агни.
Я улыбнулась и обняла Владыку. Но этого мне оказалось мало. Я потянулась за новым поцелуем, и Ллайд с готовностью ответил. Он сорвал стон с моих губ и сам шумно выдохнул, с жадностью ловя мои эмоции. Он замер, изучая каждую черту моего лица, переводя взгляд с бровей ниже, на скулы, на подбородок и опускаясь к груди, все еще обнаженной, но больше не мерзнущей из-за близости Владыки.
– Ллайд, – позвала я его, с особым наслаждением прокатывая на языке букву «л».
Его снежность вновь наклонился ко мне и припал к губам в страстном поцелуе, только на этот раз левая рука спустилась ниже, очерчивая ключицу, ложбинку, изучая каждый изгиб моего тела. Я обнимала Владыку и стремилась всем телом к нему, подавалась вперед, желая быть ближе.
Взгляд мужчины в этот момент – это нечто сводящее с ума, лишающее разума, то, ради чего я готова жить. То, ради чего я готова вновь попасть в этот мир и пройти все те же испытания, недомолвки, непонимание. Потому что этот взгляд… сложно описать. Столько чувств. Влюбленность, нежность, страсть, счастье. Его глаза блестели от переполняющих снежного мага эмоций. Неужели я когда-то считала этого мужчину равнодушным? О, нет! Он умел чувствовать, он умел любить, всем сердцем, настолько ярко, что я буквально тонула в его и моих эмоциях, которые сплелись вместе так прочно, что уже не разобрать – где мои, где его.
Я провела пальцами по рельефному животу, спустилась ниже, дотронулась до линии брюк и услышала судорожный стон Владыки. М-м, мне нравилось то, что я видела. Нравилось настолько сильно, что это перебарывало мое смущение. Я вернулась пальцами выше и осторожно поцеловала грудь.
– Ты лучший экзекутор, – прошептал мужчина и начал наклоняться ко мне.
– Признаюсь тебе, что я еще и… – я запнулась, собирая всю свою волю в кулак, – девственный экзекутор.
М-м, сказала. Ллайд застыл, а я подалась вперед, чтобы дотронуться губами до его губ. Владыка ответил с заминкой, но нежно.
– Нам следует остановиться? – спросил хриплым голосом.
– Нет, – выдохнула я, застонав, – только попробуй!
– Вот как? – улыбнулся Ллайд и вновь поцеловал
