Зал наполнился воплями, вонью и треском горящего дерева. Алина подбежала к своей истекающей кровью матери, рыдая и пытаясь зажать рану; Хелен беспомощно наблюдала за тем, как она вместе с Джулианом пыталась оградить маленьких Блэкторнов от того, что происходило внизу.
Но никто не прикрывал Эмму. Он стояла отдельно от группы, ее маленькое личико побелело от шока, когда сквозь жуткие звуки, заполнившие комнату, прорвался крик Маттиаса:
— Два дня, нефилимы! У вас два дня на то, чтобы решить свою судьбу! И тогда вы все сгорите! Сгорите в пламени Преисподней, и пепел Эдома покроет ваши кости!
Его голос поднялся до нечеловеческого крика, и вдруг все затихло, когда пламя, постепенно угасая, исчезло вместе с ним. Последние тлеющие угольки лизнули пол, едва касаясь своими яркими кончиками небрежно написанной ихором фразы вдоль помоста.
Veni.
Я ПРИШЕЛ.
В течение двух минут Майе пришлось глубоко дышать, прежде чем она смогла заставить себя вставить ключ в замок. Все в прихожей казалось устрашающе нормальным. Пальто Джордана и Саймона висели на колышках в узкой лестничной площадке. Стены были украшены дорожными знаками, купленными на барахолках.
Она двинулась в гостиную, которая казалась застывшей во времени: телевизор работал, на экране были темные помехи, два игровых контроллера все ещё лежали на диване. Они забыли выключить кофейник.
Она щелкнула выключателем, пытаясь как могла, игнорировать все фотографии её и Джордана, приклеенные к холодильнику: они на Бруклинском мосту, пьют кофе в небольшом ресторанчике Уэйверли Плэйс, Джордан смеется и показывает свои ногти, которые Майя покрасила синим, зеленым и красным. Она не понимала, сколько фотографий он сделал, как будто пытался записать каждую секунду их отношений, чтобы они не ускользнули из его воспоминаний, как вода.
Ей пришлось собраться с духом, прежде чем она смогла пройти в спальню. Диван был по-прежнему разложен, а постель разобрана — Джордан никогда не отличался аккуратностью, его одежда была разбросана по всей комнате. Майя прошла через комнату к шкафу, где хранились ее вещи и стянула с себя одежду Лейлы.
С облегчением она надела собственные джинсы и футболку. Она уже собиралась надеть пальто, когда в раздался звонок в дверь.
Джордан держал оружие, выданное ему в Претории в сундуке, стоявшем в изножье кровати. Майя бросилась к сундуку, откинула крышку, схватила тяжелый металлический флакон с выгравированным крестом, и метнулась в коридор.
Засунув флакон в карман пальто, и обхватив его пальцами, она прошагала через гостиную, протянула руку, отодвинула засов и открыла входную дверь.
У девушки, которая стояла на другой стороне были темные волосы падающие на плечи. Хотя ее кожа была бледная как у мертвеца, а губы темно-красные. Она носила строгий черный костюм; она была современная Белоснежка в крови и льду.
— Ты звала меня, — сказала она. — Подруга Джордана Кайла, правильно?
Лили — она одна из самых умных в клане. Знает все. Она и Рафаэль всегда были не разлей вода.
— Не делай вид, что ты не знаешь, Лили. — Ты была здесь раньше; я почти уверена, что вы похитили Саймона из этой квартиры для Морин.
— И? — Лили скрестила руки и ее дорогой костюм затрещал.
— Ты собираешься, пригласить меня или нет?
— Нет, — сказала Майя. — Мы поговорим здесь, в вестибюле.
— Скучно. — Лили прислонилась к стене с облупившейся краской, и скривилась. — Почему ты вызвала меня сюда, оборотень?
— Морин сошла с ума, — сказала Майя. — Рафаэль и Саймон ушли. Себастьян Моргенштерн убивает жителей Нижнего мира, обвиняя в этом Нефилимов. И, может быть, пришло время вампирам и оборотням поговорить. Даже вступить в союз.
— Ну, ты не так сообразительна, как я слышала, — сказала Лили и выпрямилась. — Послушай, Морин сумасшедшая, но она все еще лидер клана. И я могу сказать тебе одну вещь. Она не собирается вести переговоры с некоторыми выскочками стаи, потерявшими связь с реальностью, потому что ее парень умер.
Майя крепче сжала бутылку в руке. Она жаждала выплеснуть содержимое в лицо Лили, да так, что та испугалась.
— Позвони мне, когда ты возглавишь стаю. — темный свет горел в глазах девушки-вампира, как будто она пытается сказать Майе, не произнеся ничего. — И тогда мы сможем все обсудить.
Лили повернулась и припустила по прихожей на каблучках. Медленно Майя ослабила хватку на бутылке святой воды в кармане.
— Отличный выстрел, — подметил Джейс.
— Не нужно смеяться надо мной. — Алек и Джейс находились в одном из конференц-залов Гарда. Не в той комнате, где Джейс был ранее с Клэри, а в другой, более строгой в старой части Гарда. Каменные стены, одна длинная скамья, упиравшаяся в западную стену. Джейс стоял на коленях, его куртка была отброшена в сторону, а правый рукав рубашки закатан.
— Я не, — запротестовал Джейс, когда Алек кончиком стило коснулся обнаженной кожи руки Джейса. Когда темные линии начали выходить из-под адаманта, Джейс не мог не вспомнить еще один день, в Аликанте, когда Алек перевязывал руку Джейса, сказав ему сердито: «Лечиться будешь, как примитивный: долго и неприятно. Может, извлечешь из этого урок». В тот день Джейс разбил кулаком окно; он заслужил все, что Алек высказал ему.
Алек медленно выдохнул; он всегда был очень аккуратен, нанося руны, особенно с ираце. Он, казалось, легкое жжение, жалящее кожу Джейса. Хотя Джейс никогда не боялся боли — карта белых шрамов, которая покрывала его бицепс и спускалась вниз на предплечье, была тому свидетельством.
Руны, нанесенные твоим парабатаем имели особую силу. И если и существовала причина, почему их отослали, в то время как остальные члены семьи Лайтвуд встречались в офисе Консула, так это то, что Алек мог исцелить Джейса быстро и эффективно, насколько это возможно. Джейс поразился, он наполовину ожидал, что произойдет с его синими запястьями и отеками.
— Я не, — снова сказал Джейс, когда Алек закончил и отступил, рассматривая свою работу. Джейс уже начал чувствовать онемение от ираце, распространяющее по его венам, успокаивающее боль в руке, исцеление его разбитой губы. — Ты попал в нож Маттиаса через половину амфитеатра. Чистый выстрел, не задевший Джию вообще. И он все время крутился.
— У меня был сильный стимул.
Алек засунул стило обратно за пояс. Его темные волосы неровными прядями спускались ему на глаза. Некому было их правильно отрезать, так как он и Магнус расстались.
Магнус. Джейс закрыл глаза.
— Алек, — начал он. — Я пойду. Ты знаешь, что я пойду.
— Ты так говоришь, будто считаешь, что твои слова успокоят меня, — сказал Алек. — Думаешь, что я хочу, чтобы ты сдался Себастьяну? Ты сумасшедший?
