- Я хотела поделиться наибольшей радостью, но... Жан, я... не... Я думала, что ты мёртв... У меня был нервный срыв... ребёнка больше нет... Господи, как же это тяжело... Внутри - будто пустота...- она изможденно опустилась в кресло, спрятав лицо в ладонях.
- Как … как же так? - Джон поднял глаза к потолку, - Как же так? Когда же судьба перестанет испытывать нас?
- Я не послушала тебя, и поплатилась за это. Ты можешь ненавидеть и презирать меня - я не в праве осуждать тебя за это… Моя вина… Только моя… - Маргарита закрыла глаза.
- Ты думаешь, что ты говоришь? Замолчи! Замолчи сейчас же! И думать так не смей, слышишь! Чтобы я не слышал от тебя больше такого! Глупенькая, как я могу презирать тебя, когда сейчас ты больше всего нуждаешься в поддержке и понимании? Если мне сейчас невыносимо больно, то даже страшно представить, как себя чувствуешь ты. Ну, не надо плакать, родная. Мы начнём всё с начала, слышишь? - он поднял её лицо на себя, - У нас ещё будут дети, слышишь? Обязательно. Столько, сколько захочешь. Только, умоляю, не молчи - скажи хоть что-нибудь, - а она не в силах была ничего сказать, уткнувшись лицом ему в грудь.
Марк тем временем сидел в холле больничного крыла, когда с противоположного коридора мимо него прошла и села напротив, глядя в окно, темноволосая девушка с большими карими глазами - он хорошо запомнил - такими же, как и у его более удачливого соперника за сердце Маргариты.
Юноша поднялся с топчана и присел рядом с ней:
- Вы, должно быть, его сестра? Сестра Джона? - мягко спросил он.
- Вы знаете моего брата? - девушка повернула к нему лицо, - Знаете Джона? Но, кто вы? Я не встречала Вас среди наших генералов.
- Я больше не генерал, леди... - он запнулся, не зная, как обратиться к ней.
- Ями, меня зовут Ями, милорд, - улыбнулась девушка.
- А я - Марк, - представился он, - Ваш брат уже вне опасности, с ним сейчас леди Маргарита.
- Марк - необычное имя, но, красивое, - она с интересом смотрела на него, - Но, почему же мне не сказали, что он здесь? Значит, они вернулись? Нашли Маргариту? И кому нужна эта война? От неё только страдания и боль. И как только земля носит таких, как этот Шнайдер? Что заставило его нарушить священное перемирие, сохранявшееся столько времени?
Парень ощутил жгучий стыд перед ней, перед всеми остальными:
- Вы сильно любите своего брата? - спросил он.
- Он же мой брат. Он всегда был очень вспыльчивым человеком - в этом я отличаюсь от него. Но, так как наш отец должен был быть Всеотцом для своих людей, то для нас с матерью брат был как глава семьи. Мама так и старалась воспитывать его - быть самостоятельным, уметь принимать решения и брать на себя ответственность за свою семью. Когда нужно, он может быть жестким, но, он - хороший и добрый человек. Теперь же, когда отца больше нет с нами, обязанности главы семьи легли на его плечи в полной мере, - её голос дрогнул, девушка ещё не закончила свою мысль, когда к беседующим подошла Кали.
- Мне, правда, очень жаль, что так случилось с вашим отцом, - тихо произнес Марк и посмотрел на неё - девушка понимающе кивнула.
- Как наше самочувствие? - обратилась к ним рыжая богиня.
- Моя слабость уже отступила, - Ями поднялась с кушетки и посмотрела в её изумрудные глаза,- Почему мне не сказали, что Джон вернулся?
- Ты так тяжело перенесла смерть отца, что мы не хотели тебя ещё больше волновать, пока кризис не менёт - твой брат был между жизнью и смертью, и только вмешательство этого молодого человека спасло его.
- Это правда? - Ями повернула голову в сторону юноши.
- Не стоит об этом, - опустил глаза Марк.
- Привет всем! - поздоровалась подошедшая Даниэлла, - Рада видеть вас всех в здравии. Как Джон и Марго?
- И тебе не хворать, - приветственно улыбнулась Кали, - Смотрю, тебе уже получше. Джон, слава Богу, пришел в себя, Маргарита у него.
- Вот и замечательно! - Дэни ответно улыбнулась, - Я тоже, вроде бы, ничего так. Джек ещё занят с документацией, а я захотела прогуляться в саду на сон грядущий. Не составите мне компанию?
- Хорошая мысль, - рыжая богиня с энтузиазмом приняла эту идею, - Ями не помешает подышать свежим воздухом, - потом она обратилась к парню, - Идёшь с нами?
- А можно? - Марк поднялся с кушетки и, пошатнувшись, ненароком задел плечом Даниэллу.
Девушка содрогнулась от его прикосновения - она взглянула на него и чуть не разрыдалась, инстинктивно приложив руку к правому глазу, с трудом пытаясь вдохнуть воздух - нет, это только страшные воспоминания, и не более, но это ценные воспоминания о тех, кого связывали узы - крепче, чем дружба, сильнее, чем любовь, больше, чем жизнь.
Он всё понял и молча кивнул, а сам тоже готов был заплакать от непонятного чувства, мучительно и сладостного.
- Что с тобой? Всё хорошо? - обеспокоенно поинтересовалась Кали.
- Да, всё - очень хорошо. Просто небольшое недомогание,- улыбнулась Дэни,- Вы идите вперед, а мы вас догоним - он мне поможет.
- Обопрись на меня, - юноша взял её под руку.
- Юто... - прошептала Даниэлла, не спуская глаз, всматриваясь в его лицо, - Но, как? А Марико? Что с ней?
- Она всё время была рядом с тобой, - ответил он, улыбнувшись.
- Маргарита? - взволнованно уточнила девушка, - А Ори?
- Этого я не знаю, - покачал головой парень, - Всё будет хорошо. Всё плохое осталось в прошлом. Я обещаю, что всё будет хорошо, сестрёнка.
Вдруг, оба насторожились.
- Прошу прощения, - Марк повернулся, прислушиваясь к звукам, доносившимся из палаты, где оставались Маргарита и Джон, - я сейчас, - он бережно усадил златовласую на топчан и решительно направился назад в палату.
Джон, превозмогая боль и слабость, вскочил с постели:
- Это он? Ответь мне - это он сделал с тобой?! - его глаза горели бешеным огнём.
- Жан, не стоит… - снова несмело промолвила Маргарита, - Это, правда, уже не важно…
- Не важно, говоришь?! То, что ты пережила по его вине - не важно?! - его голос сорвался на крик.
- Не повышай голос на неё! - на пороге появился Марк, привлеченный громким голосом Джона,- Стребуй ответа с мужчины!
- И давно мы стали такими благородными?! Не поздновато ли?! – криво ухмыльнулся Джон, и сам не заметил, как, выплеснув всю боль, двинул парню со всей силы в челюсть - и черным ядом от сердца по крови растеклось безумие, и проснулся внутри свирепый и беспощадный демон, готовый разорвать на куски своего соперника:
- Ты бесконечно виноват перед этой женщиной. Ты ответишь за каждую её слезу, за всю ту боль, что ты ей причинил! Ответишь мне! - в приступе гнева Джон уже не соображал, куда он бьёт - да куда попадёт, просто и без затей, ярость и горе затмевали разум, прежде сиявший ясностью, благородством и великодушием.
