— Все они приехали в Муравейник, чтобы добровольно расстаться с излишками магической энергии, которой не могут управлять. Все они не обучены. Магическая энергия, скапливаясь в их теле, со временем начинает причинять им страдания. Адриэйн мне в подарок заказал из штолен Веринара красный камень, устойчивый к магическому воздействию. Из него планируем построить хранилище для накопителей. Пока же не рискуем собирать крупные накопители в одном месте.
— А потом что? Зачем столько накопленной энергии?
— А вот увидите, ралион Сверлен. Пока это секрет. — Позволила себе немного повредничать.
И без Владиса его группа работала над переработкой трав, кореньев и прочих даров природы. Мы лишь поздоровались с ними и ралион осмотрел получающиеся мази, элексиры и другие лекарства.
— А это кто делал? — лиран потряс склянкой с мутной жидкостью.
— Я, ралион, — тихонько ответила хрупкая девочка — Веда. Та самая, которую спас ралион Сверлен силой своей крови, сестра Жада.
— Занятно. — Хмыкнул лиран. — Лира, а вы знаете, что девочка обладает целительским даром? — повернулся мужчина ко мне.
— Знаю. Владис определил это уже давно. Обучает ее в силу своих умений, но он не целитель, потому и не может научить Веду правильно.
— Ладно, буду с тобой заниматься в свободное время, — снизошел лиран. — Только будешь лениться — сразу выгоню! Ты молодец, — неожиданно, без перехода после строгого тона, похвалил он девочку. — Этот элексир напитан целительской силой, — пояснил мужчина, — а это непросто. Приберегите его для самых недужных, — посоветовал он мне.
В нашей больнице уже находились несколько пациентов. Они поначалу отказывались покидать свои дома, но мне удалось их переубедить. Один большой зал, в нем десять коек, три заняты. У одного парнишки сильный ожог, облился кипятком, которым запаривали еду для животных. А двое других с сильными порезами. Они подрались во время перепашки полей. У дурней на тот момент в руках были лопаты, вот ими они и нанесли друг другу ранения.
— Так-так, ну, глупость нужно учить, — задумчиво протянул лиран, разглядывая драчунов и переходя к третьему больному. — Как тебя? — обратился он к парнишке с ожогом.
— Тин, ралион, — засмущался парнишка.
— Домой хочешь?
У Тина обожжены были ноги и низ живота, к счастью, паховая область оказалась не задета, но ходить парень не мог.
— Хочу, ралион.
Сверлен присел на койку около парнишки, положил руки на поврежденные участки, скрытые лишь тонкой простыней. Тин напрягся, ожидая вспышки боли, но очень быстро лицо его разгладилось. Руки лирана светились приятным золотым цветом, он поглаживал ими израненного парнишку прямо через простынку. Прошла минута или две, но не больше, как лиран поднялся и заявил:
— Все, Тин, хватит валяться, иди мамке помогать по хозяйству!
Обрадованный парнишка, похоже, больше не испытывающий боли, сначала недоверчиво сам пощупал свои конечности, потом откинул простыню, заставив меня смущенно отвернуться.
— Ой, простите, лира! — юркнул снова под простынку Тин.
— А вы пока подумайте, к чему приводит такое поведение, — обратился к оставшимся больным лиран. — Что ж, лира, есть у вас, чем еще меня удивить?
Глава 17
Ох, как сложно мне было объяснить всем, зачем тащить в дом вечнозеленый куст из леса! Зачем, установив его посреди гостиной, украшать растение самодельными гирляндами, фруктами на веревочках и магическими светлячками. Никто на Лирасе не празднует Новый год! Уже упоминала, что основной праздник — День Урожая, отмечают в последний день хлеборода. А вот наступление Нового года никому, по сути, не интересно. Ну, наступил и наступил. Тем более, что простой народ, среди которого я и живу даже чисел таких не знает. Со слов ралиона Сверлена через три дня наступает семь тысяч триста восьмой год. В общем, я была поражена, честно говоря, узнав, что за семь с лишним тысяч лет на Лирасе до сих пор так мало развита цивилизация!
Кроме куста, украшенного три дня назад, я подготовила небольшие подарки для своих самых близких — Адриэйна, Марки, Владиса, Силвеша, Ланистра, Рейнхарда, Сверлена, да-да, для него тоже! Мы с этим лираном очень быстро нашли общий язык, и даже, можно сказать, подружились. В общении придерживаемся официального тона, но никого этим не обманешь.
Конечно, я пригласила и Адриэйна с дядей, хочу устроить большой дружеский обед, которого у меня еще никогда в жизни не было! Это будет мой первый новогодний праздник в кругу семьи. Ну да, не совсем семьи, но никого ближе у меня нет.
За десятины холодного снежного леденя много всего произошло. По просьбе ралиона Сверлена из Рекфраса прибыл обоз с ценнейшим материалом, которым заливали оконные проемы. Что-то вроде жидкого стекла. Ценное вещество сопровождал мастер с двумя подмастерьями. Они споро остеклили весь мой дом, а не только комнаты, отведенные лирану. От благодарности моей Сверлен отмахнулся. Предложил считать оплатой за проживание.
Также официально открылась фабрика магических артефактов. Каан кроме торгового представителя прислал еще и десяток специалистов-артефакторов с условием их обязательной работы в Муравейнике. В чем интерес каана, мне сложно судить. Но мой очевиден! Я выторговала для каждого артефактора по пять учеников. Их я надеялась набрать из числа молодых одаренных ребят, приезжающих чаще обычного слить излишки магической энергии.
К слову говоря, на Лирасе удивительно много одаренных в той или иной степени. Владис придумал простой способ определить уровень магической одаренности. Все гениальное, как известно, просто! На нашем самом крупном накопителе ольф разметил шкалу в тысячу делений. Сверлен, к примеру, смог наполнить артефакт почти на сто делений. На девяносто семь. Его и уговаривать особо не пришлось, лирана и самого подобная затея заинтересовала. Обычно уровень энергии, что сливали приезжие маги не дотягивал даже до одного-двух делений.
Посоветовавшись, решили предлагать обучение тем, чей уровень был около пяти делений или больше. Таких было мало, очень мало. Каждый день в Муравейник приезжало все больше желающих облегчить себе жизнь и немного подзаработать, но все они выдавали уровень не более чем в одно деление шкалы. К счастью, все же нашлось уже двенадцать не чистокровных человек, полукровок в той или иной степени разбавленности крови, которым мы смогли предложить изменить свою жизнь. Целителей среди них не оказалось, а склонность к артефакторике — это скорее склонность к работе руками, умение мастерить что-либо. Для этого тоже нужен определенный талант, потому из них артефакторы выбрали в ученики только троих. Не могли же мы бросить остальных на произвол судьбы! Отправить их по домам, едва подарив надежду? Я так не могу! Поэтому я уговорила Владиса взять их в отдельную группу и дать им азы управления магией. То есть в будущем эти ребята могут подрабатывать тем, что станут подзаряжать артефакты. Довольно высокооплачиваемая работа, кстати, знаю по собственному опыту! Уж сколько я заплатила в свое время лиру Тивану, который заряжал мой холодильный шкаф!
Но это лишь за последние две десятины, так что надежда на пополнение ученического состава меня не покидает. Сверлен, кстати, оказался совсем не плохим лираном. Вся его показательная холодность, человеконенавистничество — все это лишь вершина айсберга, а в глубине его лиранской души есть и сострадание, и желание передать свои знания другим, и способность признать успехи людей, даже женщин, если они действительно есть. Он с удовольствием, на мой взгляд, занимался с юной целительницей Ведой, которая таскалась за лираном хвостиком и просто боготворила целителя. Так же, он учил, как правильно использовать лекарские артефакты группу Владиса, которая тоже пополнилась двумя девушками из числа новых жителей Муравейника. И, что самое удивительное, он приходил давать уроки в общую школу, в которой до того занималась с детьми и взрослыми только я. Мы с ним даже поделили классы, он взял детей среднего возраста, сказав, что с ними ему интереснее всего.
