Нет, ждать не стоит, нужно идти. Пока дорога хорошо известна, и я знаю удобные торопки, стоит выдвигаться. Отойду ночью подальше от лагеря и заночую на удобном дереве, а с рассветом стоит набрать хорошей скорости.
Раньше, чем дня через два-три капитан точно идти не сможет. Но стоит поторопиться. Если бывшей ссыльной веры нет, то слово капитана — совсем другое дело. Да и мастер разума на то есть. Дорого берёт, но капитану вполне по карману. Род у него не чета моему.
Сжал кулаки, злость накатила, затопив разум.
Всю жизнь бороться за любую возможность, стараться, бежать, но всё равно упираться в закрытую дверь сословных различий и положения рода. Ну, ничего, я добьюсь своего. И сокровище станет моим.
Рада Лави, домик лесника на границе волшебного и обычного леса
Состояние капитана было стабильным и это меня радовало. Слабость у него была просто дикая, что не удивительно. Хорошо, что искра уже не чистила от яда, а лечила его.
Казалось бы, маленькая царапина, почти ничего, но какие последствия. Ещё долго я буду удивляться этому миру. Хорошо, начала привыкать к тому, что у меня есть волшебные силы.
Мы мирно уснули у печи, а утром после зелий капитан уже прекратил напоминать тяжелобольного. Даже поднялся, обошёл дом и территорию вокруг. После позднего завтрака только бросил:
— Нужно расставить временные вешки. У меня как раз есть набор, хватит расставить вокруг дома.
Я аж застыла в испуге, соображая, чего нам, собственно, следует опасаться:
— Вы про диких животных? Да, шкуры, которыми мы укрывались, внушают.
Тот не понял, затем отмахнулся:
— Нет. А, вам же незнакомы местные виды. Это медведи. Просто здесь, даже в обычном лесу, волшебство растворено в воздухе. Это как с нами, людьми. Кто-то получает искру, а кто-то нет. Тот медведь, шкурой которого вы укрывались, самый обычный, а мой имеет искру. Но там не только в ней дело. Слишком много силы, изменения могут произойти просто жуткими. Такие монстры рождаются. И этого монстра изловили дальше. И не один охотник, шли группой, опытные звероловы. Голову, я думаю, вместе с ценными ингредиентами, охотники продали. Но если бы вы его целиком видели, со всеми изменениями, то вопросы бы сами отпали.
А ведь точно, где-то я читала упоминание об этом. Интересно получается. И тут мне в голову пришла такая жуткая мысль, что я не сдержалась, спросила капитана:
— Погодите. А если люди будут жить в подобных местах, где сила слишком сильно меняет их внешность? И у них будут рождаться дети? Какими они станут?
— Бывают и такие дураки, как не быть. Но всё же мы здесь с детства знаем, что может случиться с каждым. У нас в семье есть старые книги, так там и картинки были. Объяснялись изменения, картинки жуткие. Мне только после шестнадцати разрешили подобное открывать. Люди становятся монстрами, такими же страшными, как животные. А ещё они почти никогда не рождают потомство, впрочем, как и те животные, что так изменились. Природа сама отказывает подобным существам в продолжении рода.
Капитан посмотрел на меня, покачал головой и пробормотал:
— Да уж, лучше бы такому нежному созданию, как вы, уважаемая Рада, не слушать подобные вещи. Я всё никак понять не могу, как вы оказались здесь, ещё и ссыльной. Ладно, вам скажу, не такой уж это секрет. У меня сильный воинский дар. И я хорошо чувствую людей, их суть. Чтобы лучше понять человека, нужно с ним дольше быть. Поэтому я хорошо знаю своих воинов, — тот хмыкнул, — в том числе лейтенанта Корка.
И что-то такое промелькнуло в его взгляде, опасное, что я переспросила:
— Но как вы тогда попались, капитан? И если вы так хорошо знаете воинов, почему оставили лейтенанта рядом с собой?
Капитан не ответил сразу, задумчиво покусывая губу. Но не стал отмахиваться от вопроса и пояснил мне:
— У лейтенанта хороший послужной, да и награды есть. Он хороший воин, а вот человек, да, с гнильцой. Но прежде вёл себя всегда аккуратно. Была в нём червоточинка. Именно поэтому полгода назад я не сделал его своим заместителем, хотя комендант просил за него. — капитан достал те самые вешки, о которых говорил, зацепил ножны с клинком, и оглядев избу, к поясу прицепил небольшой топор.
Подошёл ко мне перед выходом и добавил:
— А почему тогда я оказался рядом с вами, когда вы решили размять ноги, как вы сказали тогда. Просто заметил, что лейтенант пошёл за вами. Поверьте, я чую это, желание хищника поймать добычу. Азарт, лёгкое возбуждение, желание получить своё, это меня и сподвигло пойти прогуляться, заодно и за вами понаблюдать. И как видите, не зря.
— Но ведь там, на обрыве, лейтенант был так быстр, просто молниеносно быстр. Я сегодня утром лежала и вспоминала это момент. Он вёл себя странно: слишком уверенно, слишком расчётливо. Как будто знал, готовился. Но ведь мы оказались там все вместе случайно, — увидев его ухмылку, спросила: — Нет?
Тот покачал головой и поделился:
— Я тоже думал о том моменте, и запомнил, что лейтенант двигался слишком быстро, да и движения выдавали. Он принял зелье, редкое, дорогое и с побочными действиями. И все вместе мы оказались там не случайно. Нет. Он приманил меня вами, уважаемая Рада. Слишком хорошо узнал меня за время службы. Он всё подстроил, теперь я в этом уверен.
— Так значит все его признания были ложью? Странно, но я чувствовала, что он искренен, — в растерянности откинула выбившуюся прядь с лица, что мешала.
Капитан странно посмотрел на меня, сделал пару шагов, подойдя почти впритык. Он аккуратно провёл по моим волосам, приподнял голову, провёл большим пальцем по нижней губе. Я замерла от неожиданности и этого нежного движения, не веря. А тот смотрел на меня, словно изучал мои черты, спокойно, неторопливо.
— Это женское кокетство? Я не сказал, что лейтенант лгал вам. Отнюдь. Думаю, даже уверен, он на вас действительно положил глаз. Этому я не удивлён. А вот ко мне лейтенант всё так же испытывает ничем не замутнённую ненависть. Сейчас важнее то, что я чувствую опасность. Она далека, но нарастает. И не отпускает. Нам следует быть готовыми. Не смотрите так, сегодня нам точно нечего бояться. Долго я не выдержу на ногах, так что следует поспешить. Обойду периметр и вернусь. Так я успею хотя бы среагировать.
Капитан вышел, а я стояла, и через окошко смотрела на него, понимая, что капитан Алан Стронг неравнодушен ко мне. Впрочем, как и я. Стоило честно признаться себе, он волновал меня, рядом с ним у меня сбивалось дыхание, пропадали глупые мысли о разнице нашего положения.
Мне хотелось самой подойти и прикоснуться к нему. Останавливало меня только одно — правила поведения в местном обществе. А ещё меня беспокоил вопрос, не изменится ли поведение капитана, когда мы вернёмся в город?
Глава 78
Рада Лави, домик лесника на границе волшебного и обычного леса
Прошло уже два дня, как мы остановились в домике лесника. И раз уж капитан узнал о моём даре, я приложила все усилия, чтобы вылечить его.
А вчера вечером, когда мы так уютно разговаривали за чашкой лечебного отвара, капитан попросил:
— А всё же, уважаемая Рада, как так получилось, что вы стали ссыльной и попали в наш городок? Я узнал вас слишком хорошо, чтобы не поверить тем словам, что мне рассказали.
О, интересно, и зачем капитану рассказывали о какой-то ссыльной? Не смогла сдержать любопытство и спросила его. На что получила ироничный ответ:
— Вы не представляете, что началось после вашего спасения, — и тут капитан удивил меня, поменяв тему: — Мы хорошо узнали друг друга, особенно по поступкам, а не по словам, тем более чужим. И каждый из нас спас жизнь другого. Я предлагаю оставить лишний официоз, тем более нашего строгого провинциального общества я здесь не наблюдаю. Вы не против, Рада, если я буду звать вас по имени? А вы меня в ответ зовите Аланом, хорошо?
Я кивнула, сделав глоток. Возможно, я надумала себе, но Алан так открыто вёл себя: его лёгкая улыбка, лучики по внешним уголкам глаз, нежность, с которой он смотрел на меня, я ощутила настоящее волшебство, что зарождалось здесь, между нами.
