— Так что ты тут делаешь?
Развела одной рукой, вторая продолжала, презрев нормы этикета, держаться за совершенно незнакомого мне мужчину, и неопределенно ответила:
— Наслаждаюсь ночью… Звезды, море, ветер.
— Ведьма, — сделал неожиданное заключение мужчина. А затем, чуть подавшись ко мне, произнес: — Слушай сюда, девочка, лети-ка ты прочь и как минимум дней двенадцать не гуляй ни днем, ни ночью над морем.
Потрясенно смотрю на мужчину.
— Заклинатель я, — хрипло продолжил незнакомец, — и дела тут, скажу, творятся хуже некуда. Лети, говорю, как полночь наступит — море закипит.
Вероятно, впервые в жизни я оказалась в ситуации, в которой совершенно не ведала как себя вести. Абсолютно. И решила поступить, так, как всегда учила матушка Иоланта — думать не о себе, а о ближнем.
— Простите, — я судорожно выдохнула, — а как же вы?
— А я, — он невесело усмехнулся, — я, девочка, в этом деле увяз по уши, не рыпнешься. Никто из наших не рыпнется, все под мага постелились, тошно, а ходу обратно нет. Да и не выгорит ничего, сам Грэйд сюда плывет, ветры уж донесли.
— Грэйд? — невольно переспросила.
— Да, Смертью Меченый, — с ненавистью выдохнул мой собеседник. — Этот пощады не знает, всех положит, помяни мое слово. У него к вольным магам свои счеты, эх! Он же тут могильный курган на местах поселений возведет, да…
Оглушительный треск за спиной!
Болезненная, стальная хватка уже знакомых мне пальцев!
Рывок!
Объятие, настолько сильное, что я невольно вскрикнула, и тут же оказалась за спиной герцога, в толпе вооруженных людей, рядом с заметно взволнованным Яниром! И тишина такая, только где-то щелкнул затвор ружья, да чуть слышно гудело разорванное Грэйдом зеленое сияние.
Тишина, в которой угрожающе прозвучал голос герцога:
— Скатар.
И я вспомнила о мужчине. Осторожно выглянула из-за внушительной спины лорда, невольно вздрогнула, разглядев того, с кем вела беседу. У этого мужчины не было ног! Просто не было. От пояса, перевязанного красным кушаком, вниз вился черный дым, примерно на длину ног, если бы они были, а глаза — они действительно оказались черными. Полностью. Без белка!
— О, Пресвятой, — потрясенно проговорила я Янир, находящийся рядом, произнес что-то иное, далекое от принятой в обществе речи, и взмыл вверх. Туда, где в боевом построении застыли остальные духи ветра. Я же вновь посмотрела на заклинателя, поймала на себе его взгляд и именно ночной собеседник, спросил:
— Ты с ним заодно?
Обвинение было столь же нелепо, сколь и справедливо, ведь муж и жена всегда заодно.
— Я бы попросил, обращаться к моей супруге соответственно ее положению, — холодно произнес герцог. — А могу и потребовать.
Полупризрачный мужчина заметно удивился, потом удивился еще сильнее, приглядевшись к лорду оттон Грэйд, а после произнес странное:
— Жаль, не смогу никому рассказать.
— Мне не жаль, — с насмешкой ответил герцог.
Случившееся дальше я не увидела — внезапно тьма окутала весь корабль! Ее разорвали вспышки выстрелов, после залп из пушки и зеленоватое свечение вспыхнуло вновь, освещая корабль, стоящего на носу лорда оттон Грэйда, нервно вытирающего ладони, и лежащий в луже алой крови труп моего недавнего собеседника.
Совершенно нормального собеседника, с ногами, сбившейся повязкой и широко распахнутыми мертвыми голубыми глазами…
В ужасе прикрыв рот, я смотрела на погибшего, не веря в то, что произошло, а затем в мертвенной тишине прозвучало:
— Леди оттон Грэйд, соизвольте незамедлительно вернуться в каюту! — и лорд оттон Грэйд, полуобернувшись, вперил взбешенный взгляд в меня.
И я забыла даже о смерти заклинателя, ныне лежащего на палубе. Обо всем, кроме неистово бьющегося сердца и откровенного ужаса — мне прежде доводилось видеть его светлость в отвратительном расположении духа, но герцог никогда не позволял себе кричать на меня в присутствии посторонних. Тем более так кричать. Особенно если учесть, что лорд вдруг развернулся полностью, и прошипел:
— Леди, — голос его стал угрожающим, — мои приказы не игнорируются!
Испуганно отступив, я в ужасе смотрела на герцога, чье лицо с правой стороны оказалось испачкано кровью. Лицо, шея, плечо… вся правая рука… в которой еще билось вырванное сердце заклинателя!
— И без обмороков, — добавил черный маг.
Я отшатнулась.
Кто-то придержал меня за плечи, и это позволило взять себя в руки. Сухо поблагодарив удержавшего меня офицера, я развернулась — передо мной расступились все, образуя свободную достаточно широкую полосу. Босиком, едва сдерживая слезы, я прошла, расправив плечи, вскинув голову и глядя четко перед собой, миновала всю палубу «Ревущего», ведь до кормы было не близко, взошла по лестнице, и невольно глянула в сторону носа корабля-все продолжали смотреть мне вслед. Все. Офицеры, матросы, солдаты!
Но смущало меня вовсе не повышенное внимание военных «Ревущего», с невероятным ужасом, я вдруг поняла, что самое страшное ожидает меня впереди, и начнется оно с возвращением герцога оттон Грэйд. Сердце сжалось, стоило закрыть за собой дверь в каюте, а после мне оставалось лишь ждать наказания. И не думать, не думать, не думать о еще бьющемся живом сердце в руках его светлости… Просто не думать, не…
Дверь распахнулась, когда я, стоя у стола, нервно сжимала пальцы, пытаясь совладать с эмоциями.
— Драгоценнейшая леди оттон Грэйд, — прозвучал полный злой иронии голос герцога, — не соблаговолите ли вы, объяснить мне причину вашего сегодняшнего проступка?
Просьбой это не являлось — приказ.
— Знаете, Ариэлла, — окровавленные черные перчатки были брошены его светлостью на стол и упали рядом со мной, вынудив отшатнуться, — за сегодняшний день я дважды спас вас от смерти. И должен признать, спасение вашей персоны весьма утомительное занятие. Не говоря о том, как оно меня бесит!
Я же смотрела на перчатки, от которых по столу начало растекаться темно-красное пятно…
— Заклинателя ветра возможно убить лишь одним способом — вырвав его сердце.
Отчеканил лорд оттон Грэйд, проследив за моим взглядом.
С трудом удержалась на ногах. Меня замутило… Поверить в то, что в нашем цивилизованном мире один их приближенных к королю аристократов способен вырвать сердце… Не хочу в это верить. Не хочу об этом знать. До слез жаль несчастного мужчину, который не совершил ничего плохого ни в отношении меня, ни…
Я сказал — без обмороков! — прошипел лорд оттон Грэйд.
Не знаю, что удержало меня от падения, этот окрик, или же то, что я побоялась упасть на пол, куда стекала струйка крови, и сейчас падали капли… Как удивительно, что кровь все еще капает, а не свернулась… Или же герцог намочил перчатки в воде?
