- Терпеть? - Взяв Габриэля за подбородок, она заставила посмотреть на нее. - Габриэль, я хочу все, что ты предложишь. Мы оба сатиры. Почему ты думаешь, что я этого не хочу? Почему думаешь, что я не жажду быть взятой таким образом.
От удивления его глаза расширились.
- Ты хочешь? - Габриэль всматривался в ее глаза и не видел ничего, что хоть отдаленно напоминало отвращение.
- Зачем еще сатиру два члена, если не для того, чтобы с их помощью удовлетворять свою пару?
Во-первых, она назвала его идеальным, а теперь Майя дала разрешение на осуществление его самых темных желаний. В этот момент Габриэль понял, что нашел сокровище. Майя стала олицетворением всего, что он когда-либо желал: дом, любящая жена, полноценная сексуальная жизнь. И хотя жизнь была бы намного лучше, если бы они смогли иметь детей, - это не настолько важно для него, чтобы ее потерять.
Внезапно в голове - хотя на самом деле они всегда там были - сформировались слова.
- Я отдаю свое сердце и свою жизнь. - Его голос почти дрогнул, и он продолжил: - Я хочу образовать кровную связь с тобой, но не здесь. Хочу, чтобы ты вспоминала об этом моменте, как об особенном. - Он оглядел комнату, чтобы показать, что это не то место. - Когда мы свяжемся, это произойдет в комнате, полной зажженных свечей. Мы ляжем на белоснежные простыни и займемся любовью, и все будет идеально. Я обещаю тебе.
Майа улыбнулась ему.
- Может случиться так, что ты оказался безнадежным романтиком?
- Не безнадежный. А подающий надежды. - Он коснулся губами ее губ. - Только обещай, что никому не скажешь. В противном случае пострадает мой авторитет.
Она закатила глаза.
- Мужчины! - а потом рассмеялась. Звук ее смеха прошел прямо через него и согрел сердце.
Майя выглядела счастливой, и Габриэль пообещал себе, что сделает все, что в его силах, лишь бы она всегда оставалась счастливой. Кажется, Майа поняла, что он уставился на нее, и перестала смеяться. Она долго смотрела Габриэлю в глаза, и взгляд ее словно проникал в самую душу.
- Я люблю тебя.
Габриэль сглотнул слёзы, грозившие лишить его мужества от ее признания.
- Мое сердце твое.
Последующий поцелуй превратился из нежного и милого в страстный и требовательный. Габриэль все еще находился в теле Майи, когда его член начал вновь наливаться, хотя во время разговора все еще был полурасслаблен. Он вышел из ее горячих ножен и разорвал поцелуй.
- Что-то не так? - спросила она тихим, почти сонным голосом. Габриэль понял, что так разговаривают полностью удовлетворенные женщины, и обрадовался, что эта определенная женщина получила удовлетворение благодаря ему.
- Все хорошо, малышка. Просто я хочу взять тебя как сатир, но не хочу причинять боль.
Он встал с кровати и направился к шкафу. Ранее он, кажется, видел коробку с медикаментами, и если Габриэль не ошибался, то среди них лежал тюбик вазелина. Он бы пригодился сейчас.
Когда он вернулся к Майе с вазелином, она повернулась на живот. Габриэль с шипением вдохнул. Она станет его погибелью. Как в следующие несколько сотен лет он сможет выбраться из постели, если Майя станет его парой? Он проследил взглядом изгиб ее спины, округлости попки и стройные ноги. Она немного раздвинула их, позволяя ему увидеть темные завитки в их соединении, которые блестели от соков страсти.
С розовых складочек капало его семя, вызывая внезапное желание вновь войти в ее лоно и не позволить семени покинуть её тело. Глупое желание, ведь Габриэль понимал, что его семя не приживется. Даже при том... разве ведьма не говорила о плодовитости женщин-сатиров? Тогда было слишком много информации, и он не уверен, что правильно все запомнил.
Габриэль, не торопясь, подошел к кровати и сел на край. Он не переставал восхищаться красотой Майи и благодарить свою судьбу. Габриэля наградили самым лучшим подарком в жизни: женщиной, желающей его всего, несмотря на шрам на лице или два члена и порочные желания, следующие за ними.
- Ты прекрасна, - прошептал он и нежно провел ладонью по ее обнаженной спине. - Хотел бы я быть художником. Я нарисовал бы тебя именно так.
Она повернула голову и улыбнулась ему.
- Я бы предпочла, чтобы ты занимался со мной любовью, а не рисовал меня. - Затем Майя посмотрела на баночку в его руках. - Прикоснись ко мне.
Габриэль глубоко вдохнул и погрузил палец в смазку.
- Я постараюсь быть нежным, насколько это только возможно.
Майя закрыла глаза и вздохнула. Когда Габриэль провел рукой вдоль лона, Майя выгнула попку, открывая себя ему.
Смазанным вазелином пальцем Габриэль скользнул по расщелине, добираясь до кольца тугих мышц, скрывающих вход в ее попку. И услышал, как Майя втянула воздух, когда задержался на нем пальцем. Он медленно кружил вокруг входа, нанося смазку. От мысли о проникновении в этот запретный вход, его тело стало больше перекачивать крови в его члены. Он посмотрел вниз на себя, когда его оба члена встали, полные страстного желания проникнуть в Майю. Впереди были ранее неизвестные удовольствия, и Габриэль почувствовал, как нервозность ползет по его коже. Он не хотел причинить ей боль.
- Я никогда раньше не делал подобного.
- И я, - призналась она.
С легким нажимом он проник внутрь и почувствовал, как его выталкивают обратно. Кончик пальца скользнул глубже через плотное кольцо мышц, и фаланга полностью проникла следом. Майя низко застонала, а Габриэль вторил ее стону. Никогда в жизни он не встречал столь тугое пространство. Лоно Майи сильно сжимало его, как перчатка, но понимать, что в это месте она еще уже, почти лишило возможности дышать. Габриэль не продержится. Его член не выдержит этой сладостной пытки дольше десяти секунд. Хотя, может так и лучше, Габриэль не слишком долго подвергнет Майю такому испытанию. Он все еще не верил, что она хотела этого так же сильно, как и он. Более вероятно, она согласилась на такое темное удовольствие, потому что хотела Габриэля и не могла ему отказать. Он погрузил палец глубже в нее, давая ей время привыкнуть к вторжению.
- Ещё, - прошептала она хриплым от страсти голосом. Эта просьба смела все беспокойство о ее боли, и Габриэль скользнул пальцем глубже, проталкивая его на всю длину. А затем медленно вынул, растер изрядную порцию смазки и вновь толкнулся внутрь.
Теперь Майя тяжело дышала, выгибая бедра и заставляя быстрее проникать в нее.
- Да!
Габриэль не остался равнодушным к ее энтузиазму. Неужели Майя на самом деле наслаждалась? У него быстрее забилось сердце, когда она поймала ритм, двигая попку навстречу его пальцу и обратно. Когда Габриэль осознал, что Майя желала большего, он начал трахать ее пальцем так, как она требовала: глубокими, протяжными толчками, набирая скорость и заставляя ее быстрее и поверхностно дышать. Когда Майя вновь потребовала большего, он присоединил второй палец, еще больше растягивая ее вход. И не мог оторвать взгляда от такого эротичного зрелища. Когда его пальцы проникали в ее попку, его сердце лихорадочно билось, члены сочились предсеменем в предвкушении, а тело приятно покалывало.
