Увидев меня, она поднялась на ноги и кинулась меня обнимать. Я обняла ее в ответ, крепко стискивая, и плакала вместе с ней.
— Прости, — сказала я.
— Поговорим об этом позже. Я рада, что с тобой все в порядке.
После всего того, что они сделали для меня, я только и делаю что разочаровываю бабушку и дедушку. И что самое ужасное, я знала, что буду продолжать это делать.
* * *
Дедушка вернулся домой из больницы через несколько дней. Он выглядел таким уставшим, что мне хотелось побить врача, который его выписал, и страховую компанию, которая отказалась оплачивать его лечение.
Я предложила бабушке взять деньги со счета в колледже и оплатить ему повторное лечение, но она отказалась. Она очень хотела, чтобы дедушка вернулся и был под ее присмотром.
У него залегли синяки под глазами, а щеки впали. Его кожа была бледной, а все мышцы болели. Мой дедушка был таким милым человеком. Как кто-то мог причинить ему такую боль?
По приезду в школу мы с Коулом столкнулись с Джастином и его сестрой на парковке. Коул заметил их, когда они выходили из автобуса. Он вышел из машины и крикнул:
— Сильверстоун!
Джастин встретился с ним взглядом. Не говоря ни слова, они накинулись друг на друга и начали драться.
Я вышла и подошла к Жаклин.
— Вмешаешься и закончишь так же, как твой брат, — сказала я сквозь стиснутые зубы. — Нам нужно поговорить.
Она перекинула волосы через плечо.
— Пошла ты.
— Если ты еще хоть раз приблизишься к моим бабушке и дедушке, — прорычала я, — я вытру пол твоим лицом. Ты меня поняла?
Она нахмурилась, и ветер растрепал ее волосы.
— О чем ты? Мы ничего не сделали твоим бабушке и дедушке.
— Точно также, как не распускали слухи обо мне?
Парни были заняты тем, что ругались и били друг друга.
Она пожала плечами.
— Да, это я распустила слухи. И что?
— Ты злобный маленький тролль, который любит причинять боль невинным людям. Я знаю, что ты и твои люди пришли в мой дом, чтобы поиздеваться надо мной. Когда ты обнаружила, что меня там нет, вы набросилась на моих бабушку и дедушку.
— Я же сказала! Я ничего не делала твоим бабушке и дедушке.
— Но ты знаешь, кто это сделал, и расскажешь мне. — Я не стала дожидаться ее ответа. Она должна была понять, что я настроена серьезно. Я ударила ее в нос, и кровь мгновенно хлынула из него. Ее колени подкосились, и она, застонав, упала на землю.
Доктор Райт выбежала на улицу, двери школы с грохотом захлопнулись за ней.
— Хватит! — кричала она. — Парни, прекратите. Али. Сейчас же!
Охранникам пришлось разнимать ребят. Я подняла руки и сказала:
— Это была самооборона.
В итоге, нас всех отстранили от уроков.
Кэт заходила ко мне вечером, но ввиду некоторых секретов, мы тоже поссорились.
— Я рассказала тебе о своей болезни, но ты не хочешь рассказать мне, что с тобой происходит? — сказала она, подняв руки в отчаянии. — А я знаю, что что-то происходит. Ты все больше и больше времени проводишь с Коулом, у тебя постоянно синяки, и я бы подумала, что он тебя избивает, если бы не видела синяки и у других, с кем ты общаешься. Я знаю, что ты занимаешься тем же, что и Лёд, и знаю, что ты от меня что-то скрываешь.
— Да, — призналась я, — но больше я ничего не могу тебе сказать.
На ее лице отразилась обида.
— Ты не доверяешь мне?
— Доверяю, но эти секреты принадлежат не мне. Я не могу предать их.
— Но я твоя подруга.
— Да. И они тоже.
— Али…
— Прости, я просто не могу, — повторила я.
Она ушла, раздраженная.
Остаток вечера я провела как в тумане, бродя по дому, проверяя двери и окна, с оружием в руках. После стольких лет сомнений в нем, я превратилась в копию своего отца.
Не было причин идти на вылазку. Коул и ребята были там, проверяли ловушки и патрулировали территорию. Я могла спокойно идти спать, но не могла заставить себя заснуть.
Дедушка и бабушка запретили мне видеться с ним. На этот раз по-настоящему. И они не шутили. Бабуля спала на диване в гостиной.
Надо было что-то сделать.
На следующее утро я написала ему сообщение.
"Сможешь прийти сегодня на ужин?" Он понравится бабушке и дедушке, когда они узнают его поближе.
Он сразу же ответил.
"Да. Все в порядке?"
"Просто хочу увидеть тебя".
"Буду в X. Я тоже."
Х, должно быть, означало "время". Усмехнувшись, я решила написать Кэт.
"ПРОСТИ МЕНЯ". Я плохо себя чувствовала из-за того, что задела ее чувства.
Я не ждала, что она ответит мне, но прошло всего несколько минут, прежде чем раздался знакомый гудок. "Нет, это ты меня прости. Я была назойливой, а ты знаешь, что я никогда не бываю назойливой".
Я усмехнулась. У Кэт был талант. Она могла заставить меня смеяться, независимо от обстоятельств. "Друзья?"
"Лучшие."
Почувствовав, будто с моих плеч свалился груз, я убрала оружие и спустилась на завтрак. Бабушка уже накрыла на стол, а дедушка занял свой стул. Он сидел, ссутулившись, в помятой одежде. Он так и не удосужился причесаться, только оставшиеся пряди безвольно свисали по бокам. Круги под глазами стали темнее. Его ладони лежали на столе, и он смотрел на них, о чем-то задумавшись. Может быть, он подхватил какой-то вирус пока был в больнице?
— Дедуля, — мягко сказала я.
Он вздрогнул, как будто я дала ему пощечину, его красные глаза посмотрели на меня.
— Да? — Его голос был хриплым, чего раньше точно не было.
— Ты хорошо себя чувствуешь? Тебе подать что-нибудь?
— Я в порядке, — пробормотал он.
Бабушка принесла большую сковороду с яичницей, от которой поднимался пар; запах ветчины и сыра плыл в воздухе. Я заняла свое место слева от дедушки. После того, как бабуля положила каждому из нас по порции и заняла свое место, мы ели в тишине. По крайней мере, мы с ней. Дедуля, что-то ворча себе под нос, водил вилкой по тарелке.
— Тебе нужно поесть, — сказала ему бабушка.
Он перестал ворчать и уставился на нее. Действительно уставился, будто завис на ней.
— Что? — спросила она, ерзая на стуле. — У меня что-то на лице?
Он не сказал ни слова.
Она посмотрела на меня, молча задавая мне тот же вопрос. Я покачала головой в знак отрицания, затем вернула свое внимание к дедушке. Его пальцы впились в стол, костяшки пальцев побелели, будто он пытался сдержиать себя.
От… нападения?
Его губы растянулись в оскале. Он издал низкий рык. Каждый мускул в его теле напрягся.
Дедушка резко встал, и я сделала то же самое. Он бросился к бабушке, а я попыталась его перехватить. И поймала его как раз вовремя. Мы упали на пол, сильно ударившись. Бабуля закричала.
— Еда, — прорычал дедушка, выгибаясь, пытаясь высвободиться из моей хватки, чтобы добраться до своей жены.
"Еда?" Только зомби хотели… О, нет. Нет, нет, нет. Он был жив. Он не мог быть… не мог…
Я попыталась прижать его руки, но не смогла. Он оказался сильнее, чем я думала. Потом мой спокойный, милый дедушка ударил меня по щеке несколько раз, и я перестала пытаться. Боль ослепила меня, и только занятия с Коулом помогли мне оставаться в сознании.
— Что ты делаешь, Карл? Остановись! Ты делаешь ей больно!
Мне было неприятно это делать, но я ударила его в ответ. Бабушка бросилась к нам, вероятно, намереваясь помочь мне, но все, что она сделала, это раззадорила его, заставив его драться со мной еще сильнее.
— Возьми мой телефон, — крикнула я. — Он в моей комнате. Позвони Коулу. Пожалуйста, бабушка. Пожалуйста. Только Коулу. Он поможет нам. Пожалуйста!
Она колебалась, отступив на несколько шагов, выражение ее лица было мрачным от ужаса и неуверенности. Дедушка снова попытался меня ударить. И я сцепилась с ним, понимая, что если отпущу, то все станет намного хуже. Я не могла одновременно бороться с ним и защищать бабушку.
