торговле запрещенными зельями, но и в привороте инквизитора. А это – особо тяжкая статья.
– Доказательства у вас есть? – ехидно поинтересовалась я, прекрасно зная, что их просто не существует.
– Будут, – не смутился мужчина. – Но пока я не предъявил официальное обвинение, у вас есть шанс сознаться.
– Чтобы заслужить снисхождение суда, – фыркнула я. – Нет уж. Мне не в чем сознаваться.
– Кажется, вы не осознаете всю серьезность ситуации, в которую попали, ведьма Айрис, – вкрадчиво произнес инквизитор. – Или считаете, что привороженные вами мужчины прикроют? Зря. Эварда Грэна отзовут в Айкер. Я отстраню Гордона Кроу и инициирую внутреннее расследование по делам, в которых он участвовал. Хотите, чтобы ваше упрямство стоило ему карьеры?
Я откинулась на спинку стула и процедила:
– Вижу, вы с сестрой все очень хорошо продумали. Как же так получилось, что Верховный инквизитор воспитал детей, готовых плевать на закон ради своих целей? Даже звучит нелепо и глупо.
– Не нужно опускаться до оскорблений, ведьма Айрис. – В голосе Страута зазвенел металл. – Так вы только ухудшите свое положение.
– А где вы видите оскорбления? – Меня откровенно понесло. Сказывалось раздражение, вызванное блокировкой дара. – Это просто констатация факта.
– Значит, сотрудничать вы не желаете.
– Не желаю, – отрезала я.
– Что ж, – прищурился инквизитор.
Но вынести свой вердикт ему не позволили. Дверь распахнулась, и в допросную вошел тот, кого я так сильно ждала.
– Что здесь происходит? – мрачно спросил Эвард, обведя нас обоих взглядом.
Страут поднялся и вздохнул:
– Уже сообщили, да?
– Конечно. Было бы странно, если бы мои подчиненные не среагировали на твое самоуправство. Что ты творишь, Маркус, задери тебя бес?
– Я приехал помочь тебе.
– Помочь? – у моего инквизитора дернулась бровь.
– Да. – На лице у братца Мелани появилось сочувственное выражение. – Послушай меня, пожалуйста, прежде, чем возражать.
Я сидела тихо, не привлекая к себе внимания, потому что чувствовала: мне не нужно оправдываться или в чем-то убеждать своего мужчину. Он знает меня. Он верит мне. И поэтому пришел на помощь без всяких сомнений и раздумий. Нужно просто довериться. А Эд спасет и защитит от чужого произвола.
– Нет, Маркус, это ты послушай, – покачал головой Эвард. – Я догадываюсь, что ты делаешь. И догадываюсь, почему.
– Эд....
– Это Мелани рассказала о ведьме, ведь так? И ты, даже не подумав головой, бросился ее арестовывать?
– Мы оба прекрасно знаем, какими коварными могут быть ведьмы, – тихо, но твердо произнес Страут. – И что наш хваленый магический иммунитет не всегда в состоянии уберечь от их чар.
– Ты мой лучший друг. Мы вместе росли, вместе учились. Ты, как никто другой, знаешь, на что я способен. И почему ты вдруг решил, будто я настолько слаб, что легко поддался привороту, как последний юнец?
У Страута еле заметно порозовели скулы. А Эвард продолжил:
– Тебе давно пора понять: Мелани выросла. Она больше не маленькая девочка в платье с рюшами, а женщина, которая может пойти на многое ради желанной цели. И ты больше не должен бездумно бросаться на ее защиту.
– Мелани – моя сестра, – упрямо возразил Страут.
– Знаю. Но в этот раз она просто воспользовалась тобой. На мне нет никакого приворота. Или ты считаешь, что я не мог полюбить Цейру просто так, без всяких чар?
Страут бросил на меня раздраженный взгляд. А мне захотелось разулыбаться до ушей. Эвард любит меня! Да, полицейская допросная – не самое лучшее место для подобных признаний, но... мать-природа, он любит меня!
– Марк, – усмехнулся мой инквизитор. – Ты один из немногих, владеющих руной Ясного взора – Он протянул вперед руку. – И можешь проверить, есть ли на мне какое-либо воздействие.
Прищурившись, Страут ухватил его за запястье и порезал кожу широким кольцом, сидящим на большом пальце. Я неосознанно вздрогнула, завидев на коже Эварда кровь. Мужчины замерли и закрыли глаза. И только через невыносимо долгую минуту Страут отпустил Эда.
– Никакого приворота, – вздохнул он.
Эвард подал мне ладонь, помогая встать. И сразу же нахмурился:
– Ты заблокировал ей дар?
– Я считал ведьму Айрис преступницей, – развел руками Страут.
– Марсус-с-с, – самым настоящим образом прошипел Эд, в этот момент так сильно похожий на Палтуса.
– Ну что я должен был думать? – взвился братец Мелани. – Ты уехал в Моранген и пропал. Не прислал ни одного письма, а когда мне удавалась достучаться до тебя по зеркалу, ты сворачивал разговор через минуту, мол, слишком много работы. Как же, много работы в сонном захолустье. Потом со мной связалась Мелани и сообщила, что ты угодил в лапы ведьмы, которая проворачивает в городе темные дела, прикрываясь бывшим мужем-полицейским.
Мой инквизитор обреченно покачал головой и обнял меня. Я тут же ощутила, как спадают невидимые оковы, лишавшие сил. Мать-природа, как же хорошо...
– У крыльца стоит наш экипаж, – тихо сказал Эвард мне на ухо. – Езжай домой. Я скоро буду.
Кивнув, развернулась и схватилась за дверную ручку.
– Ведьма Айрис, я приношу вам свои извинения, – спохватился Страут.
Но я не стала на это реагировать. Нет уж, так просто он не отделается.
Экипаж действительно нашелся у крыльца, и совсем скоро я была дома. Забежав на крыльцо, сунула руку в сумку и поняла, что мне так и не вернули ключи. Хорошо, что под заговоренным камнем возле косяка у меня хранились запасные.
– Ма-а-ау! – Палтус встретил обеспокоенным воплем.
Я молча сгребла кота в охапку, прошла в гостиную и упала на диван, прижав к себе теплую пушистую тушку. Злость и бравада схлынули, оставляя противную усталость с едва уловимой ноткой страха.
Как же это оказалось противно – находиться в руках человека, облеченного властью. Чувствовать беспомощность и бессилие. Я еще никогда не попадала под блокировку, не испытывала этот талант инквизиторов на собственной шкуре. И потеря дара стала худшим, что со мной происходило. Словно у меня отобрали самое дорогое, словно превратили жизнь в унылое существование, лишенное красок и радости.
Как вообще инквизиторы до такого дошли? Какие эксперименты над собой проводили, чтобы обрести эту жуткую возможность? И этот иммунитет к магии... Я
