- Это еще не все… - выдохнули мне в ухо, и я замерла. Что он задумал? А тем временем одна его рука уже рисовала узоры на моем животе и постепенно спускалась все ниже…
Проснулась я от того, что кто-то в наглую придавил меня чем-то тяжелым к кровати. Не открывая глаз, нащупала что-то длинное с тонкими отростками на своей талии. И что это такое? Открыла глаза и увидела мужскую руку. И стоило мне ее увидеть, как в голове сразу всплыли довольно неприличные воспоминания о прошедшей ночи. Сначала конечно я вспомнила о бушевавшей внутри мужа Тьме, которая не могла вырваться на свободу из-за внутреннего противостояния ей Князем. Об этом он мне рассказал уже после того, как мы… Ну в общем, после он рассказал мне о том, что для того, чтобы Тьма могла вступить в полную силу, он должен принести ей жертву в уплату, чтобы впоследствии она смогла их восстановить. Но он не считал жертвой меня, поэтому Тьма пыталась забрать у меня артефакт, руководя телом мужа. А тот, в свою очередь, всячески этому сопротивлялся. А когда я в панике решила его поцеловать, то он настолько опешил, что на какой-то короткий миг переключился с навязанной мысли забрать у меня артефакт, на то, что его вообще-то в данный момент целуют. Зато итогом моего порыва стал безобразный ожег на шее Константина. Боль снять у меня получилось, а вот восстановить кожный покров – нет. Но, стоило признаться самой себе, меня отпечаток артефакта на шее мужа не смущал абсолютно. Смущало то, что я была виновата в том, что подобная отметина появилась у него на видном месте. Вообще, Кара зла оказался довольно опасным артефактом. Мне думалось, что Тьма будет заточена в алом янтаре, а оказалось, что при соприкосновении с телом проводника Тьмы, артефакт вспыхнул и стал впитываться в тело Князя Дьявольской пустоши. Цепочка же, как потом оказалось, просто оплавилась и упала на пол. А вот янтарь с примесью моей крови каким-то образом соединился с проводником и поглотил в себя Тьму. Таким образом, у моего мужа появилось какое-то подобие иммунитета от воздействия темных сил. Ну и у меня заодно, так как артефакт был связан с моей кровью.
Попыталась убрать руку с талии, но ничего не вышло. Меня наоборот сильнее прижали к горячему телу и задышали в макушку, бормоча что-то о непутевых несчастьях и их раннем пробуждении.
- Константин, - я с трудом смогла повернуться к нему лицом. – Выпусти меня, а? Мне в ванную надо.
- А может… - он приоткрыл один глаз и остановился взглядом на обнаженной груди.
Я покраснела и попыталась прикрыться сползшим одеялом, но мою руку перехватили.
- Неужели, после того, что между нами произошло, ты до сих пор меня стесняешься? – в его голосе снова слышалась хрипотца, и, теперь уже оба открытых глаза смотрели на мою грудь.
- А как поживает твой хранитель? – не к месту спросила я. Что только не спросишь, лишь бы обойти столь щекотливую тему… и столь откровенные намеки.
- Уснул вечным сном, - хмыкнул гот, освобождая меня из плена своих рук.
- В смысле? – я приподнялась на локте.
- После того, как он не уберег артефакт и позволил постороннему снять его с себя, - стал нехотя рассказывать муж, - он просто уснул. А вот когда я уничтожил эту побрякушку, его связь с охраняемой вещью прервалась, и он просто умер.
- То есть ты, уничтожив у меня на глазах артефакт, просто обрек на смерть своего хранителя? – возмутилась я.
- Поверь мне, - Константин потянулся в кровати, - он давно хотел уснуть вечным сном. Поэтому-то и спал большую часть времени.
Я хотела еще попытать мужа вопросами, но в дверь громко постучали.
- Войдите, - крикнул Князь Дьявольской пустоши. А я стала быстро закутываться в одеяло. Одновременно с этим пыталась прожечь дыру в теле мужа. Он что специально не дал мне времени привести себя в порядок?
В комнату влетел мужчина довольно привлекательной внешности. Но вот что-то мне подсказывало, что столь аристократическая внешность принадлежит вампиру. Уж больно лицо у него было бледновато, а уж когда он заговорил, и я увидела тонкие острые клыки…
- Князь, - он поклонился, - простите, что врываюсь, но у нас проблемы.
- Опять… – пробормотал муж и, сбросив с себя край одеяла, стал вставать с кровати. А он, между прочим, голый.
Посмотрела на Константина удивленным взглядом. А вошедший, кажется, абсолютно не удивился такому поведению.
- А вы кто? – спросила, плотнее закутываясь в одеяло.
- Николай Ветров, - тот снова поклонился. – Советник Константина Бессмертного и ваш покорный слуга.
Ничего себе… советник. Да по такому советнику, небось, несколько десятков девушек точно у окошек вздыхают и горькие слезы льют. Пока я внимательно осматривала советника мужа, мой благоверный успел полностью одеться.
- Милая, - он подошел ко мне и поцеловал в кончик носа, - мне нужно отлучиться. Ты…
- Я подожду тебя здесь, - произнесла в ответ.
- Не скучай, - он провел кончиками пальцев по моей щеке и задержался на линии губ. – Или может все же…
- Дело очень срочное, - подал голос Николай Ветров.
- Иди, - милостиво произнесла я.
Муж нехотя отстранился, и первый вышел из комнаты. Советник снова поклонился и направился вслед за Константином, не забыв при этом закрыть дверь. Я откинулась на подушки и с головой накрылась одеялом.
- Тс-с-с… - послышалось за дверью, которую только недавно закрыл Ветров.
Я тут же села в кровати и прислушалась.
- Я те точно говорю, здесь она…
- А вдруг нет?
В дверь осторожно заскребли.
- Ну входите уже, - произнесла я, уже зная о том, кто стоит за дверью.
- Мы не курили! - первым вошел Леня с поднятыми вверх руками.
- Это должно вселить в меня надежду на то, что у меня снова от вас не поедет крыша? – как-то обреченно спросила я четверку леших.
- Мы это… - неуверенно произнесла залезающая на кровать Оля, - извиниться пришли. Переборщили мы вчера.
- В этом виноват стресс! – подал голос Толя.
- И несколько кувшинов красного полусладкого, - еле слышно сказал Коля.
Перед глазами встала картина разрушенного обеденного зала. М-да…
- Вы это, - в моем голосе появились металлические нотки, - мне мужа больше не…
- Никогда больше! – не дали мне договорить лешие.
- Как вы вообще здесь оказались? – я снова закуталась в одеяло и осторожно встала с кровати. Надо бы все-таки доползти до ванной комнаты…
- Так о тебе, горемычной, переживали, - тяжелый вздох от Коли.
