нее перехватило дыхание. Рана была зелено-голубой и гноящейся.
— Держи его крепче, дорогая, — сказала Мамио Ройзин. — Держи его, чтобы он не ускользнул от тебя.
Бабушка повернулась к Тиган.
— Набери для меня номер на своем телефоне, девочка, — когда на другом конце связи ей представились приемной доктора Гормана, Тиган передала мобильник Мамио.
— Звонит Ида МакКамхейл, — сказала она. — Дай мне поговорить с Дэнни, — Мамио нахмурилась. — Разумеется, я про доктора Гормана, девочка. Сколько Дэнни ты там держишь? Просто скажи ему, что это Ида.
Она прижала руку ко лбу Томаса, пока ждала, проверяя температуру, а затем к его шее сбоку, проверяя пульс.
— Дэнни! У меня есть для тебя работа, и она срочная. Ты нужен мне здесь прямо сейчас. Тиган расскажет все, что нужно знать.
Мамио вернула телефон и подошла к раковине за чистой тряпкой.
Голос доктора Гормана звучал не так сердито, как у таксиста Джеки. Он задал несколько вопросов о состоянии пациента, а затем сказал, что сейчас приедет.
— А теперь расскажи мне, что происходит, — сказала Мамио, когда Тиган захлопнула телефон. — Я уверена, что эти двое приехали не из Чикаго. Расскажи мне все.
Финн начал с того, что вошел в Маг-Мелл, и рассказал о тропах, которые открывались, когда Эйден пел, и о Люси. Пока он говорил, Мамио умыла лицо Томаса и с помощью Ройзин отодвинуоа его рубашку настолько, чтобы можно было промыть рану.
Она пробурчала что-то — наверняка ирландское ругательство, — когда Финн дошел до части о Зеленозубой Джинни. Она замерла, когда он дошел до части о том, как нашел Ройзин в руках Иггдрасиля, и просто слушала, не перебивая.
Финн рассказал ей о планах Темного Человека на Ройзин и о том, как Иггдрасиль оберегал ее. Рассказал, что Томас влюбился в девушку и поклялся любить ее, пока бьется его сердце.
— Разве мой Рори не сказал мне то же самое? — прошептала Мамио, снова вытирая лицо Томаса. — И разве он не был верен своему слову, как и этот мальчик?
В кухню вошли Эйден и Рейнор.
— Вы сказали Мамио…
«Молчи!» — прожестикулировала Тиган.
Рот Эйдена захлопнулся.
— Сказали мне что? — Мамио повернулась к Финну. — Что ты от меня скрываешь, мальчик?
Финн обхватил ее руками и приподнял в медвежьих объятиях.
— Что ты задумал? Отпусти меня!
— Обязательно отпущу, — заверил ее Финн. — Как только закончу свой рассказ. В Маг-Мелл время может течь по-другому, как ты мне много раз говорила.
— И что?
— Эйлин была сестрой Ройзин, — сказал Финн. — Их отцом был бард Амергин. Ее máthair была Мев, сестра королевы Мэб.
Мамио застыла.
— Моя Эйлин?
— Да, — сказал Финн.
— Дитя гоблина, — она перевела взгляд на Ройзин, которая стояла перед Томасом, защищая. — А этот мальчик на моем столе?
— Он просто болван… — Финн взглянул на Тиган. — Высокородный Сидхе.
Мамио побледнела. Даже ее нимб дрейохта потускнел.
— Один из тех, кто отнял у меня моего Рори. Одно из тех самых существ. Отпусти меня, мальчик.
— История еще не закончена, — сказал Финн. — Он помог нам в Маг-Мелл. Он сказал нам, где найти воду. Если бы он не предупредил нас о приближении адских псов, пожиратели душ схватили бы нас.
— Теперь еще и адские псы, да? И где же эти существа?
— Рейнор разобрался с одним, а я — с другим, — сказал Финн. — Теперь все кончено, Мамио. Все кончено. Больше никаких убийств не будет.
— Отпусти меня, — потребовала Мамио, и на этот раз Финн послушался. Она подошла к столу, взглянула на Томаса, а затем развернулась и вышла через заднюю дверь.
— Что думаешь? — спросила Тиган.
Финн покачал головой.
Мамио расхаживала по заднему двору. Дважды она останавливалась и грозила кулаком небу.
— Это выглядит не очень хорошо, — сказал Рейнор.
Томас застонал и начал крутиться. Тиган положила руку ему на плечо, чтобы удержать. Он слишком слаб, так что это не займет много времени. Ройзин произнесла «шшш», прикоснулась пальцами к его губам и тихо заговорила на своем родном языке.
Когда Тиган снова посмотрела во двор, Мамио стояла неподвижно. Наконец она повернулась и вернулась в дом.
— Ты нас бросишь? — спросил Эйден.
— Ваша máthair была частью моей семьи, — яростно сказала Мамио, вытирая слезы с лица. — Я не отдам тебя, Прати, даже самому дьяволу.
— А что насчет этих двоих? — спросил Финн, кивая в сторону Томаса и Ройзин.
— Он может быть одним из тех существ, которые убили моего Рори. Даже если это сделал не он, я знаю, что он делал и другие мерзкие вещи.
Например, убил ангела. Тиган взглянула на Рейнора, который стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.
— Как может Всемогущий просить меня об этом? — прошептала Мамио.
— Что он попросил? — Эйден взял ее за руку.
Мамио посмотрела на него сверху вниз.
— «Кто ты, Ида?» — спросил он. «Я Ида МакКамхейл, — представилась я. — Вдова Рори МакКамхейла, лучшего человека на свете. Насмерть забитого гоблинами, как ты помнишь». Но он спросил меня снова: «Кто ты, Ида?» — «Я Ида МакКамхейл, — ответила я ему. — Дочь Фир Болгов, изгнанных из дома гоблинами, имеющая полное право ненавидеть этих ублюдков, как тебе хорошо известно». Я думала, этого достаточно, но Всемогущий спросил в третий раз: «Кто ты, Ида?» — «Я Ида МакКамхейл, созданная твоей же рукой, чтобы заботиться и ухаживать за твоими творениями, разве ты этого еще не знаешь?» — сказала я ему. «Тогда позаботься о моем творении», — сказал он. И как я могу этого не сделать? Почему никто не подложил под голову мальчика подушку?
— Пойду проведаю Брюнхильд, — сказал Рейнор. Тиган пошла с ним. Теперь, когда Мамио знала правду, не нужно прятать Грендаля, да и проверить Люси не помешает.
Как только они вышли на крыльцо, подъехало такси, и из него выскочил круглолицый молодой человек. В одной руке он держал старомодную черную докторскую сумку, а в другой — складную капельницу.
