адресу.
И продолжает, добавляя грозы в голос:
— Кто из вас, мелких засранцев, расколотил все бутыли с молоком в холодной кладовой? Кто погрыз колбасу? И где вас носило полдня? Где прятались? Ваша мама с ума сходит! Ваш отец…
— Здесь уже, — раздается ворчание за спиной, — нашел? Давай их сюда, шкодников, я их пороть сейчас буду.
Братья, увидев отца, переглядываются и синхронно прячутся от него за широкую спину дяди.
Смотрится это тем более комично, учитывая, что дядя только что сам был не прочь надавать им по тощим задницам. Но сейчас поворачивается к зятю, складывает руки на груди, всем своим видом показывая, что если кого тут и будут пороть, так только папашу близнецов, не сумевшего за ними уследить.
Вопрос, куда подевались многочисленные няньки, в чьи обязанности это входит, и в какой дыре растворилась парочка подаренных Ассандром привратников, созданных специально, чтоб следить за мелкими непоседами, остается открытым.
— Кто из вас это придумал? — Волк, нисколько не напуганный знаменитым Илларовским взглядом, смотрит на сыновей, выставивших перепачканные чем-то темным мордашки по обе стороны от дяди, — ну? Рори? Лар?
Мальчишки молчат, сопят только, и Волк продолжает:
— Значит, оба одинаково получите…
— Это я! — тут же признается Рори, бесстрашно выступая вперед и сурово глядя на отца. Выражение лица у него комично копирует другое. То, которое Волк каждое утро в зеркале видит.
— Нет, я! — мгновенно подхватывает Лар, тоже отходя от дяди, и с вызовом смотрит на отца. И взгляд его обещает со временем стать таким же тяжелым, как и у его дяди.
— Засранцы… — вздыхает Лар, — Волк, тут только тщательное расследование поможет…
— Бесполезно, — щурится на сыновей Волк, — следы заметены качественно.
— Порода… — лицемерно комментирует Лар.
— Вот и я о том же… — подхватывает Волк, выразительно поднимая бровь и, должно быть, припоминая родственнику, при каких условиях они впервые встретились…
Лар щелкает пальцами, призывая привратника, затем указывает на близнецов:
— В дом их, вымыть и посадить за азбуку.
— Не-е-е-е… — хором принимаются выть племянники, для чьих непоседливых натур нет ничего хуже изучения скучных букв и цифр.
— И сестре скажите, что дети нашлись, — игнорируя вопли племянников, продолжает Лар.
Мальчишки смотрят на отца, надеясь теперь обрести в его лице защиту от назойливого дяди, но тот лишь скалится довольно:
— А после азбуки еще урок естествознания…
— У-у-у-у…
— А ты суров… — усмехается Иллар, глядя, как племянники, по очереди оглядываясь и строя невероятно жалобные мордочки, удаляются прочь в сопровождении привратника.
На полпути к ним присоединяется кто-то из многочисленной прислуги, тут же принимаясь выговаривать мальчишкам что-то противным, жужжащим голосом, и взгляды, бросаемые на отца и дядю, становятся еще более тоскливыми.
Иллар смотрит на Волка, ловит на его лице выражение сожаления, спохватывается, понимая, что у него то же самое , наверняка, и тут же оказывается пойман родственником.
Волк рассматривает своего короля, скалится весело:
— Давно тебе пора таких же завести.
— Пора, — кивает Иллар, удивляя Волка до невозможности своим согласием. Учитывая, что до этого он только смеялся в ответ на подобные замечания, понятно, что родственник в шоке. — Но пока что не от кого. А вот ты когда собираешься мою сестру делать честной женщиной?
У Волка натурально глаза на лоб лезут, и зрелище это презабавное. Иллар едва сдерживается, чтоб не засмеяться, но выдержка — наше все.
Да и вопрос серьезный.
Собственно, именно потому и приехал он сюда сегодня, оставив в столице все дела.
Ну, и еще потому, что надоело ему там, на стену лез и на придворных бросался, но о том умолчим.
А вот дело государственной важности — это да. Это солидно.
И Дон поддержал, кстати. Он-то Мэсси давно уже в храм Единого отвел, узаконил связь…
Волк, немного придя в себя, задумчиво щурится на зятя:
— Решилось все, значит?
— Решилось, — кивает Иллар, — восточные острова. Наместник со всеми правами.
— А меня спросить?
— А клятва?
— Лар… — Волк вздыхает, смотрит тоскливо на Летний дворец, и Лар ловит себя на некотором сочувствии. Он бы и сам тут остался… Самое счастливое время, как-никак… Но политика… — Твоя сестра будет недовольна…
— Она поймет необходимость. Ей уже, наверняка, Катаржина написала.
— Ассандр тоже едет?
— Да, — кивает Лар, — у Анджеера там свои интересы… С моими совпадают… Так что будем действовать в тандеме.
Волк кивает.
Тандем, это да. Это хорошо. За пять лет тандем империи и северного королевства принес только пользу. Страны, не объединившись, но тесно сплетясь дружескими и деловыми узами, стали доминирующей коалицией на континенте. Говорят, скоро к ним присоединится и Султанат, там тоже, как-никак, родственные узы… Но с ними пока что сложно. Южане — непростой народ.
И сейчас двум процветающим государствам тесно в своих границах. А Восток, с его разрозненными королевствами и богатейшими запасами полезных минералов, манит.
Там будет непросто, это надо осознавать. Но, если удастся поднять эти земли, то…
— Слушай… — Волк опять вздыхает, — может, Асси один? Или Дона Сордо ему в помощь?
— Нужен кто-то королевской крови. Мы там пока что только номинально, сам понимаешь… да и вообще… О чем разговор? Все уже сто раз решено.
— Лари… Не захочет…
— Замуж?
— И замуж тоже. Она недавно говорила, как хорошо быть свободной…
— И ты после этого так спокоен?
— Кто тебе сказал, что я спокоен? Я вообще не спокоен!
Лар смотрит на Волка и признает: да, не спокоен…
Сестренка умеет находить нужные слова. Особенно, в пылу ссоры.
— Пусть готовится к свадьбе. Скажи, я велел.
— Сам ей говори…
— Нет уж! Это — твоя обязанность.
— Трус и слабак.
— Ты со своим королем говоришь сейчас. Не наглей.
— И играешь нечестно.
— А за этот навык Дону спасибо скажи. Он научил.
— Не забудь напомнить не подпускать его к сыновьям…
— Поздно, Волк…
_______________
— Что? Замуж? Волк, ты с ума сошел? Я не хочу!
— Брат твой приказал. Там,
