прикосновение окончательно прогнало ядовитый шепот, и я смогла дышать чуть свободней.
Дейвасы, каждый по-своему, тоже справились. Нам почти удалось пересечь поляну: впереди поднимался наверх ее край, почти свободный от кровавых цветов, и мы устремились к нему. Почти бегом мы вырвались на полосу выжженной земли, где цветов не было вовсе. Но стоило начать карабкаться по склону, как нас словно схватила огромная рука и развернула обратно.
- Что за?.. – опешил Марий. Совий попробовал снова – и вновь неудача. Я вытянула перед собой руку и медленно пошла вперед. Едва пальцы пересекли незримую черту, как та же сила развернула меня и оттолкнула прочь. Я едва удержалась на ногах. Мы пробовали снова и снова, вместе и поодиночке – все тщетно.
Когда меня развернуло в очередной раз, я приметила, что цветы начали раскачиваться, хотя ветра не было. Снова зазвучал вкрадчивый шепот, но теперь в нем можно было различить отдельные слова. Они сплетались в рассказ, и был он – обо мне. Цветы напевали, что я родственна Чаще. Шептали, что мое место здесь, а мой дом – на границе между миров. Грустили, что я привела врагов под кроны вековечных деревьев, но радовались, что смогут мне помочь. Тяжелые гроздья манили наклониться и сорвать лепестки-капли, растереть их между пальцев, а потом – коснуться плоти незваных, чужих живых, манящих горячим током своей крови. Проникнуть в их нутро, искупаться в алом, согреться последним биением сердец и напитаться силой. Я облизнулась и тайком принюхалась: от растерянно замершего рядом Совия пахло жарко, от ругающегося Мария искристо и щекотно, словно от кружки с вином. Черноволосый дейвас показался более вкусной добычей, и я осторожно придвинулась ближе к нему. Протянула руку, желая коснуться прохладной кожи...
Жужжа рассерженным шмелем, рунический меч нацелился в мою грудь. Марий и сам дрожал, по его виску скатилась капелька пота. Совий пятился и бормотал что-то, осоловело мотая головой, а мы с черноволосым дейвасом замерли друг напротив друга. Болотник процедил сквозь зубы ругательство. Он смотрел на меня как на хищного зверя, внимательно следя за каждым моим вздохом, а я думала лишь о том, как подобраться к нему еще ближе.
Беззвучно и оттого еще более страшно от плеч к пальцам Болотника потек черный огонь. В отличие от красного, он был больше похож на густую влагу, капая на песок. Марий поднял одну руку, и черное пламя стало скапливаться в его ладони. Дейвас не стал медлить и попросту швырнул этот огонь в меня.
Я, не думая ни о чем, заслонилась рукой, уже понимая, что пропала. Но удара и следующей за ним жгучей боли так и не случилось. Вместо них я почувствовала только легкие брызги на лице и услышала шипение. Несмело отведя руку от лица, я застыла, не веря своим глазам. Передо мной дрожали стены: в пяди от меня журчала вода – та самая, что билась в оковах под землей. А сразу за ней гудел рыжий огонь – такой же по цвету, как волосы Совия. Черный пламень Болотника рассыпался прахом, не сумев преодолеть сразу две преграды. Я поймала ошарашенный взгляд Совия и слабо улыбнулась ему. Одежда на его запястьях тлела, волосы закрутились и обуглились на концах. Я протянула ему руку, и охотник крепко стиснул мою ладонь. Защита рухнула на землю, но не исчезла, а разделилась. Вода обвилась вокруг моей свободной руки, а огонь обнял руку Лиса. Мы одновременно посмотрели в сторону невидимого барьера и указали на него своим стихиям. Они сорвались в полет, сплетаясь в единое целое, и обрушились на часть мира, не выпускающую нас из ловушки, упали в серый песок и растворились в нем вместе с преградой.
Мы упали на колени там же, где стояли, по-прежнему не расцепляя пальцев. Шепот исчез, а воздух вернулся к уже привычной вязкости, но сейчас мы были ей рады.
Неподалеку застонал Марий. Он выглядел так, словно в одиночку поднял непосильный груз и едва не надорвался. Рубашка на его груди еще дымилась.
- Стоило бы предупредить, что собираетесь тянуть силы, – выдохнул он сквозь зубы, прижимая ладонь к прорехе. О том, что чуть не напал на меня, дейвас не упомнил ни словом, равно как и о моем временном помешательстве. Я кое-как, с трудов преодолевая звон в ушах, поднялась на ноги. Покачнулась, но устояла. Заплетающим шагом дошла до дейваса, споткнулась на последнем и почти упала ему на грудь. Он подхватил меня и осторожно прижал к себе, не давая снова рухнуть на землю. Я нащупала ожог и закрыла глаза, обращаясь к силе раганы. Исцеляющее тепло хлынуло через пальцы, сращивая поврежденную плоть. Закончив лечение, я оттолкнула Болотника и осталась стоять, слегка покачиваясь. Он попытался было поддержать меня, но Совий его опередил, и Болотник неохотно отступил.
Мы пытались восстановить дыхание, когда я что-то почувствовала. Обернулась – и не смогла сдержать радостной улыбки, увидев жутковатую тень, похожую на огромный клубок змей. Старый знакомый – лесной гость с подпалинами на спине – застыл на краю обрыва, глядя на нас изумрудными глазами с вертикальным зрачком. Я медленно пошла ему навстречу, не обратив внимания на предостерегающий окрик Мария. Мне хотелось коснуться потрескивающих корней и понять, почему же это существо кажется мне таким родным. Но тут на высокую холку легла тонкая, будто высохшая, рука, и рядом со зверем возникла она.
Я не могла бы подобрать другого слова, потому что худая фигура словно соткалась из теней Серой Чащи. О каждую черту ее лица можно было порезаться. Тонкие бескровные губы были плотно сжаты. Белесые, как мох под ногами, ресницы затеняли глаза, и их цвет разглядеть не вышло, но мне вдруг стало тревожно – что-то с ними было не так. Женщина втянула кисельный воздух чуть вывернутыми ноздрями, словно волчица, вышедшая на охоту. Качнулись заплетенные у висков косички, когда она повела подбородком из стороны в сторону. Мы настороженно наблюдали за ней, пытаясь понять, какое испытание приготовила Чаща на этот раз, а незнакомка продолжала рассматривать нас, не произнося ни слова и не пытаясь приблизиться.
Она была одета по-мужски; предплечья и голени охватывали щитки, слюдяно поблескивающие под лучами безумного солнца. Из-за ее спины выглядывало оголовье большого лука. Я поймала взгляд незнакомки и вздрогнула. Она глядела прямо на меня, чуть склонив голову к плечу. Длинные пальцы с острыми ногтями черного цвета крепко держали лесного гостя за холку. Там, где женщина касалась обугленных корней, они не шевелились, покорно признавая ее власть.
