Но, эй, по крайней мере, ему больше не нужно искать GPS приемник.
Э остановился у помятого капота фургона, наблюдая за полицейским в штатском, присевшем на корточки рядом с телом Данте. Он обернулся на предупреждение Хэзер и вытащил пистолет, но прежде чем успел выстрелить, темные окровавленные пальцы схватили его за плечи и потащили в дом.
Чувство, будто по нему ползают муравьи, вызывающее мурашки, покрыло все тело Э. Том-Том стоял на ногах. Прямо за порогом тени дернулись и задрожали.
Кровосос или беспокойная душа мертвого?
Э побежал вперед, сгорбившись, его взгляд был прикован к бледному лицу Данте. Во дворе люди кричали, стреляли из пистолетов. Мысленно скрестив пальцы за то, чтобы Хэзер выжила — игра будет не та без нее — Э подался в сторону бетонной лестницы. Жидкость вытекала из-под разбитого кузова MG. Пар поднимался и шипел.
Э дотронулся дрожащими пальцами до руки Данте. Вцепился в нее. Потянул. Мертвый и тяжелый. Потея, тяжело дыша, Э стащил Данте со ступенек. Он упал на землю, металл глухо зазвенел. Э перенес хватку от руки Данте к воротнику пиджака. Хорошенькая голова Данте болталась. Кровь сочилась из правого уха, окрашивая часть лица.
Кряхтя и сжигая адреналин, Э дотащил своего брата кровососа до передней части фургона. Боковые двери были до сих пор открыты.
Что-то вылетело из дома. Хэзер завопила:
— Дерьмо!
Стреляя еще больше.
Э частично затолкнул Данте в фургон, запрыгнул внутрь и затащил его полностью. Убрав Данте от дверей, он закрыл их. Достав наручники из черной сумки, Э надел их на его запястья. Он не знал, как долго тот пробудет без сознания, но лучше не рисковать.
Он потянул тело Данте к задней части фургона, поднял руки и закрепил цепь наручников на крючок, установленный специально для этого. Кровосос выглядел чертовски хорошо в наручниках. Естественно.
Усмехнувшись, однорукий Э пополз к сидению водителя. С трудом вытащив ключи из кармана, он ждал.
* * *
Хэзер выстрелила из 38-го и бросилась в сторону. Что-то просвистело мимо ее щеки, жаля. С глоком в руке, Стёрнс перекатился по газону и вскочил на ноги. Он открыл огонь. Темноволосый человек — неизвестный субъект — качнулся назад, затем выстрелил снова.
Стёрнс упал на колени, с пустым лицом.
Целясь в голову неизвестного, Хэзер нажала на курок, когда мужчина быстро спрятался за фургон.
— Трент, — окликнула она, — отвлеки его!
Хэзер бросилась к MG, ныряя за него. Посмотрела на дом, и ее сердце подскочило к горлу. Пропитанная кровью фигура склонилась над Коллинзом. Руки детектива были безвольно раскинуты; все тело выглядело бескостным. Томас Ронин поднял голову от того, что осталось от горла Коллинза.
Хэзер развернулась и открыла огонь по вампиру. Оскалившись и показав клыки, Ронин бросил в нее тело детектива.
— Дерьмо!
Тело врезалось в нее, выбив воздух из легких и свалив на землю. Голова Хэзер ударилась о мокрую траву. Вспышки света заискрили в глазах. Застрявшая под Коллинзом, она с трудом дышала. Впитывая запахи пота, крови и смерти. Образ разорванного горла и бледного лица заполнил ее разум. Она отталкивала тело, отчаянно хватая ртом воздух. И наконец, с последним рывком освободилась, делая судорожные вдохи, наполовину рыдая.
Сейчас Ронин держал темноволосого убийцу, уткнувшись лицом в горло мужчины. Неизвестный пинался, колотил и извивался. Он опустошил обойму в живот вампира. Ронин вздрагивал от каждой пули, рыча, питаясь. Кровь сочилась тоненькой струйкой на бетон.
Поднявшись на колени, Хэзер прицелилась в голову Ронина. Она заметила какое-то движение из дома и развернулась, держа пистолет в обеих руках. ДеНуар, без рубашки, без обуви, вышел на порог, пересек двор двумя быстрыми шагами и схватил Ронина за шею одной рукой.
Убийца упал на проезжую часть, его тело распласталось так, что желудок Хэзер скрутило. Ронин, извиваясь в хватке ДеНуара, полоснул его грудь ногтями. Полилась кровь, затем... остановилась. Порезы исчезли. Пропали. Крылья ДеНуара раскрылись. Он унес Ронина в небо.
Завелся фургон. Дал задний ход. И, проехав прямо по телу неизвестного, выехал на улицу. Хэзер вскочила на ноги, с бешено колотящимся сердцем. Джордан! Она подняла 38-й. Джордан сморщил губы, поднял руку и послал ей воздушный поцелуй. Она открыла огонь. Пуля попала в пассажирское окно. Она снова нажала на курок, но пистолет щелкнул, обойма опустела.
Джордан вдавил педаль газа. Фургон, ускоряясь, уехал вниз по улице в ночь.
Хэзер откинула голову назад и вскрикнула:
—Твою мать!
Джордан сбежал. Данте подстрелили... Данте... Она развернулась. Порог был пуст.
ДеНуар, должно быть, переместил его или… Она выбежала на дорогу. Фургон исчез.
С мой.
* * *
Люсьен кружился в небе, погрузив когти в плечи Ронина. Вампир вонзил клыки в грудь Люсьена, высасывая живительную, поддерживающую жизнь кровь. Люсьен ударил кулаком по голове Ронина, смяв череп и вырвав клыки из своей плоти.
Череп запульсировал и вернулся в прежнюю форму. Взгляд Ронина застыл на Люсьене.
— Этот вкус, — произнес он, — как кровь Данте — уникален.
— Я надеюсь, ты насладился. Это был последний раз.
Люсьен схватил вампира за плечо и бедро, а затем выкрутил. Кровь брызнула в ночь, когда плоть и кости разрывались. Скрученный. Ронин кричал, закрыв глаза, его клыки были залиты лунным светом. Ногти оставили борозды на груди Люсьена.
Люсьен разорвал Ронина пополам. Органы упали на землю, как ливень из кровавого месива. Ниже текла Миссисипи, мерцающая под звездами, черная река, пересекающая черную землю. Люсьен выпустил нижнюю часть вампира. Подергивающиеся ноги упали в реку.
Рассекая ночь, Люсьен отмахнулся от царапающихся, бьющихся рук Ронина, увернулся от челюсти, пытающейся его укусить. Он парил над дымовой трубой береговой фабрики. Искры взлетали в небо из темного рта.
— Я готов разрушить мир для своего сына, — сказал Люсьен и вытащил когти из плоти Ронина.
Падая, вампир схватил кулон в форме Х. Цепь порвалась. Улыбаясь, Ронин рухнул в дымовую трубу с цепочкой, намотанной на его пальцы. Сноп искр взлетел в воздух.
Люсьен смотрел в ночь, держа руку на шее.
Кулон исчез.
Темнота.
Музыка гремела, его музыка. «Inferno».
Пахло кровью, терпким потом, выхлопными газами.
Вкус крови во рту, его собственной.
Что-то кольнуло в шею. Боль. Холодные химикаты потекли по венам. Тупая головная боль.
— Мой, — прошептал голос. Незнакомый. Затихающий. Пальцы коснулись лица. — Я буду твоим богом, и ты будешь любить меня.
