- Аулун, там девушка ранена… Высекли! Кровь... Неси всё…
Сэгил стояла, дрожа, и тонкие пальцы Аулун осторожно касались её, накладывая сероватую мазь на рану.
- Госпожа, сейчас снова будет больно.
Она поднесла руку у спине Сэгил, и та вздрогнула. Аулун осторожно коснулась её и обтёрла остатки мази на пальце об край горшочка.
- Остальные следы не кровоточат. Аулун перевяжет, чтобы мазь ещё больше не испачкала платье, - сказала она, встряхивая тряпицы, и от этого движения Сэгил шарахнулась. - Госпожа, прости… Лекарка не хотела пугать тебя. Госпожу часто бьют?
- Только за проступки, - тихо сказала Сэгил. - Это четвёртый раз. Я иногда очень неуклюжая.
- Где-то ещё следы есть? - спросила Аулун, внимательно глядя в глаза Сэгил. - Госпожа, тут есть мазь от синяков… от рубцов тоже.
- Алай, выйди, пожалуйста, - прошептала Сэгил, сморщившись в попытке сдержать слёзы. - Я хочу поговорить с лекаркой.
66. Алай.Могла быть на её месте
Алай вышла наружу, беспокойно теребя косы. Из шатра за спиной слышался неразличимый шёпот, а потом Сэгил снова заплакала.
Это было невыносимо тяжело. Алай шла в большой шатёр, пытаясь стереть из памяти то, что только что видела.
- Вечером дрова привезут, - сказал Руан, спешиваясь у ворот. - Бун, заплатишь. Алай, птичка моя, что с твоими глазами? Ты плакала?
- Немного. Там…
Руан поднял голову, и его взгляд стал каким-то другим. Алай обернулась.
- Приходи, госпожа, если будет нужда, - сказала Аулун, гладя Сэгил по плечу. - Аулун всегда поможет тебе. Да хранит тебя Мать Даыл.
Сэгил медленно вышла за ворота, морщась от боли, и Аулун, не поднимая глаз, зашла в большой шатёр.
- Что случилось, пока меня не было?
- Эту девушку бьёт муж, - сказала Аулун, убирая горшочек с мазью в сундук. - Он отхлестал её нагайкой за то, что она была неловкой.
- Это жена одного из сотни Харана, - сказала Алай. - Руан, можно, я сяду?
- Я тысячу раз говорил, что при мне вы можете спокойно сидеть и есть. - раздражённо пробормотал Руан. - Зачем ты спрашиваешь? Это лишнее. Жена одного из сотни?
- Да. Он обозлён на Харана… Выместил, наверное, на ней. Не первый раз, похоже, - свирепо проговорила Алай, и кулаки сами собой начали сжиматься. - Аулун, он её бьёт? Почему она просила выйти?
Аулун молчала, глядя в пол, потом села у очага.
- Он очень нетерпеливый, - сказала она наконец. - Он делает ей больно. Она старается радовать его, как может, но ей больно. Так нельзя. Она юная девушка. Он очень спешит. Аулун дала ей заживляющую мазь, но она не поможет, если он не будет нежен. Он не хочет тратить на это время. Он неопытный, а она - тем более. Аулун подсказала ей, что можно сделать, но по тому, что она рассказывает…
Руан отвёл глаза и вздохнул. Алай с ужасом смотрела на Аулун, представляя, что на месте Сэгил могла быть сейчас она, Алай.
- Лекарка была у Ул-хаса, - сказала Аулун, поднимая глаза. - Только что оттуда. Госпожи Камайи нет в шатрах гарема Ул-хаса Бутрыма. Улсум Туруд сказала, что он передарил её Аслэгу.
Руан вскинулся, потом нахмурился.
- Когда передарил?
- Девушки-служанки сплетничают, что Аслэг на пиру напоил Ул-хаса и уговорил отдать госпожу ему. Она вошла к нему вчера вечером и пока не выходила.
Алай беспокойно переводила взгляд с Руана на Аулун.
- Аслэг? - переспросил Руан, нахмурившись. - Значит… Аулун, он…
- Лекарка понимает, что хочет спросить господин, - сказала Аулун, краснея и отводя глаза. - Он чистоплотный мужчина. Аулун два года была при гареме. Он не обижает женщин. У него три наложницы и три дочери.
- Он здоров?
- Да. И девушки здоровы. К сожалению, Халар, мать двоих его дочерей, умерла три года назад, но это был несчастный случай. Она носила третьего ребёнка. Поскользнулась на прогулке и разбила голову. Говорят, это его старшая наложница… Прошу господина не говорить никому. Говорят, это Актыс, его первая наложница, устроила. Её дочери было уже десять, и Актыс ревновала. Аулун тогда тут ещё не было. После этого он выдал Актыс замуж. Так что в шатре наложниц госпожа Камайя будет четвёртой.
Алай тихонько встала и ушла в их с Хараном шатёр, прихватив лепёшку и кувшин с оолом. Ей тяжело было думать о Камайе и о Сэгил, да и не хотелось о них думать. Она вынула всё из сундука, села на войлок, подобрав ноги под себя, достала нитку с иголкой и лоскутки ткани и принялась укреплять завязки на их с Хараном платье. Лишним не будет.
