Я похлопал себя по коленке.
- Идите-ка сюда, миссис Ивашкова.
Она закатила глаза.
- Ты знаешь, как я к этому отношусь, - предупредила она. Но, к моему удовольствию, она все же села ко мне на колени, хотя, возможно, это произошло лишь потому, что недавно она вызвала Прыгуна, а тот , свернувшись калачиком, уснул в кресле напротив меня за столом.
Я обнял ее одной рукой за тонкую талию и достал недавнюю покупку из винного магазина другой из-за кресла.
- Посмотри, что я открыл для нас, чтобы отпраздновать, - сказал я. - Шампанское.
Сидни посмотрела на этикетку.
- Здесь говорится, что это игристое вино сорта Рислинг из Калифорнии.
- Достаточно близко, - сказал я. - Оно выстрелило, когда я вынул пробку, и парень в магазине отдал мне эти пластиковые флюте впридачу к бутылке шампанского. Он сказал что-то о цитрусовом букете и позднем сборе. Я не был внимателен, но оно показалось мне достаточно праздничным.
- Алкоголь притупляет человеческую и моройскую магию, - сказала она.
- И это по-прежнему день нашей свадьбы, - возразил я. - Не говоря уже о том , сколько времени мы пытаемся сделать это. Когда мы доберемся до двора, мы захотим сохранить трезвый рассудок… не то чтобы я считал, что он нам понадобится. При дворе не будет ничего подобного, через что мы только что прошли. По сравнению с этим, жизнь там будет казаться безоблачной.
Я ожидал очередных протестов, но, к моему удивлению, Сидни согласилась и позволила мне налить нам два флюте, с которыми я ловко справился, удержав ее на моих коленях.
Я предложил немного выпить и стражам, и это, по-моему, доставило им еще больше неловкости, чем они испытывали до этого.
- Знаешь, - сказал Сидни, сделав глоток, - я чувствую здесь немного цитрусовых ноток. Едва-едва. Словно намек на апельсин. И оно слаще, чем я предполагала, но, думаю, в том, что сказал тот парень в магазине, есть смысл - что это поздний сбор. Виноград сохраняет в себе тем больше сахара, чем дольше он зреет.
- Я так и знал, - торжественно сказал я. - Я знал, что если когда-нибудь мне удастся уговорить тебя выпить, то все будет именно так!
Она склонила голову, в недоумении.
- Что?
- Не бери в голову.
Я легко поцеловал ее в губы, а затем вгляделся в ее лицо, наконец смея верить, что эта красивая, смелая женщина - действительно моя жена. Ее лицо было прекрасным в окружающем свечении интерьера реактивного самолета, и я надеялся, что смогу запомнить, как она выглядела в этот момент на всю оставшуюся жизнь.
- Ха. Только посмотрите на это.
- Посмотреть на что? - спросила она.
Я коснулся ее щеки. Большая часть ее макияжа осталась нетронутой, но в некоторых местах , где была ее татуировка, он начал стираться, открывая частички лилии.
- Она становится серебряной, - сказал я.
- Правда? - удивилась Сидни. - У Маркуса она тоже изменила цвет, но лишь спустя годы после того, как он ее запечатал.
- Она изменилась не полностью, - сказал я. - Это все еще в основном золото. Но серебро определенно начинает проскальзывать здесь и там. Маленькие тени, обрамляющие золото, - я провел пальцем вниз вдоль ее шеи к изящно обнаженному плечу. - Это красиво. Не волнуйся.
- Я не волнуюсь, просто слегка удивлена.
- Возможно, все, что ты делала в последнее время, ускорило процесс.
- Возможно, - согласилась она. Сделала еще глоток и откинулась на меня с довольным вздохом. - Я не думаю, что когда мы доберемся до двора, они просто решат оставить нас в покое и позволят нам провести брачную ночь в каком-нибудь шикарном номере для молодоженов?
Я пожал плечами, не желая тревожить ее.
- Мы, вероятно, должны будем ответить на несколько скучных вопросов, вот и все. Сейчас все больше поводов, чтобы наслаждаться жизнью.
- Я справлюсь со скукой, - сказала она, отводя карие глаза. - Просто хочется покоя, хотя бы ненадолго. Никакой драмы. Никаких ситуаций опасных для жизни. Я так устала от всего этого, Адриан. Может, они и не сломали меня, но алхимики, безусловно, истощили меня на переобучении. Я устала от боли и насилия. Я хочу положить всему этому конец, помочь другим… но сначала я сама нуждаюсь в перерыве.
- Мы его получим.
Моё сердце болело за неё, как только я вспоминал те ужасные моменты на крыше, когда Сидни одолела Шеридан. Стоящая там в этом ослепительном платье, и держащая в руках пламя, она была похожа на карающую богиню.
Она была прекрасна и устрашающе ровно настолько, чтобы заставить Шеридан сдаться. Только сейчас я понял, чего это стоило Сидни быть помещенной в то место, и я приложу все усилия, чтобы она никогда не прошла через нечто подобное снова.
- Я горжусь тобой, - неожиданно добавила она. - Ты использовал столько духа на протяжении всего этого, и сумел сохранить контроль над собой. Это не означает, что я одобряю, чтобы подобное стало обычным явлением, но ты действительно показал, что сможешь освоить его без каких-либо ужасных побочных эффектов.
Да, согласилась тетя Татьяна. Конечно мы сможем.
Нерешительность прожигала меня. Мне хотелось рассказать Сидни всё, ведь она была моей женой, но признавать, что меня мучает плод собственного воображения, было слишком для меня. Кроме того, как только это все, было бы решено, я бы нашел способ, чтобы избавиться от тети Татьяны, и ничего из этого не имело бы значения.
Удачи с этим, прошептала она в моей голове.
Я сказал Сидни:
- Просто часть нашей новой жизни. Как я и сказал, с этого момента и до конца всё будет гладко.
Я убрал наши бокалы, они не создавали атмосферу каких-то диких торжеств, дополнительное питье лишь добавилось к тому, что стало довольно серьезным истощением для нас обоих. Сегодня мы были истощены мысленно, физически, и магически, и в конечном счете оба засыпали на ходу, с ней все еще свернувшейся на моих коленях и устроившей голову на моем плече. Ее последние слова перед сном были:
- Жаль, что я не сохранила мой букет.
- Ты сделала ночь какой-то девушке. - сказал я, подавив зевок. - И я буду дарить тебе пионы на каждую годовщину всю нашу жизнь.
Следующее, что я вспомнил, было то неудобство, когда стражи разбудили нас, и самолет приземлился. Выглянув в окно, я увидел, что мы на самом деле приземлились во дворе - привилегия, доступная лишь немногим. Большинство посетителей приземлялись в ближайших региональных аэропортах или арендовали машину в некоторых крупных аэропортах, наподобие Филадельфии.
Такова цена быть объектом внимания королевы, предположил я. Я отметил также, что на улице полдень, т.е. большинство мороев, согласно вампирскому расписанию крепко спали.
Я надеялся, что это значит и то, что нам удастся получить какую-то комнату до тех пор, пока все не проснутся.
Не тут-то было.
Мы сразу же были сопровождены прямо с самолета ко дворцу, где, как нам сказали, Лисса “и другие” хотели незамедлительно поговорить с нами.
Нам не дали даже шанса переодеться, и хотя я никогда не устану смотреть на Сидни в этом великолепном платье, я знал, что мы оба были в месте, где джинсы и футболка приветствовались бы больше. У нас не было выбора, но тем не менее, я решил подыграть тому, что было на мне. Я снова повязал свой галстук-бабочку и надел смокинг.
- Ну что ж вперед, - сказал я ожидающим стражам.
Нас проводили в ту часть дворца, где я бывал не очень часто, так как большинство моих встреч с Лиссой (а до этого с моей тетей) носили неофициальный характер. Зал, куда мы вошли сейчас, использовался для гораздо более формальных случаев, когда Лисса на самом деле проводила государственные собрания и занималась королевскими делами.
Здесь был даже трон, на котором она сидела, но скромный и со вкусом, дубовой без каких-либо дополнительных украшений. Ее одежда была красива, но ничего вычурного, и единственное, что указывало на ее статус, была крошечная тиара, находящаяся на вершине ее распущенных волос. Молчаливые стражи стояли вдоль стен зала, но я обратил на них не больше внимания, чем на мебель.
