— Но как же… — она, не веря, смотрела на ребят за моей спиной. — Лэрд сказал, что… Он сказал…
— Сволочь! — я закусила губу, хотела сдержаться, но не смогла, так как никто не смеет расстраивать мою маму. — Кот драный! Что он тебе наговорил, мам?
— Да говорил он как раз мало и неохотно, — в прихожую вышел папа, возмущенно потрясая какими-то документами. — Керрая, давай ты войдешь… — Он взглянул на ребят за моей спиной и, обняв маму, чуть отстранил ее. — Давайте войдете вы все, и все нам объясните.
Я только собиралась возразить, что уже ночь, и вообще мы ненадолго, но папа взглянул на маму и добавил:
— А то мы не можем ни спать, ни успокоиться, ни свободно вздохнуть. Давайте, давайте.
Этот аргумент был серьезным, и я постаралась справиться с сонливостью. Для меня главное, чтобы у родителей все было в порядке, а я и завтра отосплюсь, мне спешить некуда.
Этан и Кайл вошли в дом следом за мной, обменялись странными взглядами с папой, но, видимо, прошли проверку, потому что им было предложено пройти дальше прихожей, в гостиную.
— Есть хотите? — забыв на время про слезы, заботливо поинтересовалась мама.
Мы отказались, но тут, словно услышав волшебные слова, из темноты в дом ввалились ежик и дикобраз, причем еле дыша, с такими-то набитыми пузиками.
— Ах, вы мои хорошие! — увидев любимцев, мама снова пустила слезу. — Проголодались, да? Вас там не кормят, да? Вы мои умнички, пойдемте, я вас покормлю, у меня для вас есть мороженое.
Зверьки вздохнули и перевели страдальческие взгляды с мамы на меня. Нет, они не хотят ее расстраивать, и мороженое любят, так что лучше его не отдавать никому, но, может, они зайдут завтра? А то сегодня что-то уже и ходить лениво, еле лапки передвигаются.
— Мам, — вступилась я за зверьков, — на сегодня они объелись, а завтра зайдут, хорошо?
— Буду ждать, — согласилась она.
— Наверное, лучше вечером, вы ведь с папой будете на работе…
Зверьки кивнули, подтверждая, что смогут дождаться завтрашнего вечера, как-нибудь вытерпят целый день без обещанного мороженого, но мама качнула головой.
— Не знаю даже, — с сомнением протянула она и посмотрела на папу. — Может, у нас больше нет работы?
— Как нет?! — возмутилась я, и такая меня злость накрыла, когда поняла, куда ветер дует. — Это лэрд так сказал?!
— Нет, — возразила мама, — он…
— Пройдемте в гостиную, — вмешался папа и почти выпихнул нас из прихожей.
Заметив грустных зверьков, я подхватила ежика, и тот обхватил мой большой палец, благодаря, что не придется идти самому. А по пути в гостиную ежик обернулся и хихикнул, глядя на дикобраза, который такой большой и такой толстый, что его никто не рвется носить на руках! Дикобраз обиженно посопел и уже готов был пуститься в путь, такой долгий и такой одинокий, и такой трудный, потому что пузико очень мешало, но его страдания услышал Кайл. Взмахнув рукой, парень вызвал поток ветерка — тот вылетел из гостиной, подхватил дикобраза, занес его в гостиную и, покружив по комнате, мягко опустил на ковер. Довольный дикобраз, приложив усилия, вскарабкался на диван, где разместился могущественный, по его мнению, маг и совершенно неожиданно показал ежику язык. Тот возмущенно пискнул у меня в руках и показал свой язык, а потом вопросительно оглянулся на меня, мол, поддержи, а? Два языка — это круче, чем один, и вместе мы — сила!
— Даже не проси, — рассмеялась я. — И вообще, у нас важный разговор, а ты баловаться… Мам, пап, вы скажете, наконец, что вам наговорил этот кот с косичками?
Кайл с усмешкой качнул головой, предупреждая, что от дальнейших эпитетов в адрес чуткого дяди лучше бы воздержаться. Ежик и дикобраз втихаря, думая, что никто не видит, продолжали меряться языками. Этан, к неудовольствию друга, присел на подлокотник моего кресла. Мама не могла успокоиться и нервно мерила шагами комнату, а папа раскрыл бумаги, еще раз вчитался в них и, убедившись, что буквы не сбежали и не сложились в совершенно другие слова, сказал:
— Он отдал нам документы, по которым я становлюсь владельцем своей мастерской, а так же прилегающей к ней территории с правом открыть лавку. А твоя мама становится хозяйкой булочной, в которой еще сегодня работала обычным пекарем. И отказался что-либо объяснять. Сказал, что это подарок на свадьбу. Все. А когда мы попытались вернуть ему документы и узнать, где ты сейчас, разозлился и исчез. Потом пришел какой-то мужчина — он, видимо, работает у него в замке и на износ, потому что плащ на нем был таким темным, что казалось, за ним клубится пыль… Кстати, только сейчас подумал: почему мужчина ходил по замку в плаще?..
Папа удивленно моргнул, но не стал отвлекаться на еще одну загадку, когда не разгадана первая.
— Так вот, — продолжил он, — этот мужчина сказал нам, что лэрда сегодня уже не будет, и вообще не понятно, когда он появится, и нам лучше уйти домой, потому что замок закрывается на ремонт…
Папа снова задумался, и я улыбнулась, предугадав, над чем именно он размышлял.
— Кстати, — он снова удивленно моргнул и подтвердил мою догадку. — Как это: замок закрывается? А где будет жить лэрд?
Папа посмотрел на меня, а я только собралась перевести стрелки на Кайла, это ведь и его замок тоже, но он сам перенял инициативу с ответами.
— На самом деле, — сказал он, — все легко объяснимо.
Такому началу не поверил никто — ни мама, уставшая от хождения и присевшая рядом с папой. Ни папа, выразивший во взгляде все, что думает о новоиспеченном зяте в эту минуту. Ни ежик и дикобраз, переставшие показывать друг другу язык и застывшие в жадном ожидании продолжения легкотни. Ни даже я. Впрочем, надеюсь, мое недоверие осталось между Этаном, Кайлом и мной, потому что я сумела сдержать эмоции и согласно кивнуть, мол, да-да, все объясняется очень просто.
— Документы на мастерскую и булочную — это выкуп за невесту, — заметив возмущение отца, Кайл добавил. — Иначе она отказывалась выходить за меня, даже несмотря на наши сильные чувства.
— Керрая! — ужаснулась мама моей расчетливости.
— Шучу, — избавил меня от выговора Кайл. — Есть у оборотней такой древний обычай. Действительно, есть. И если другие оборотни ему не следуют, более того, забыли о нем, дядя, как глава клана, не может его обойти. Отказаться от дара со стороны жениха нельзя. Это на тот случай, если вы задумали подкараулить лэрда и вернуть ему документы. Бумага стерпит все, что угодно, вы можете ее даже сжечь, но ваша собственность останется за вами. Таков закон.
Я попыталась припомнить, читала ли что-либо о такой традиции в книгах Кайла, но заметив его усмешку, перестала копаться в воспоминаниях.
— А что касается ремонта в замке… — парень задумался. — Наверное, кто-то сильно разозлился.
— Да, — вздохнула мама, — Стивен прав, я никогда не видела лэрда таким… Это мы его довели, но мы же не знали о ваших обычаях… А теперь ремонт… да еще в таком большом помещении… Тут в маленьком доме ремонт — целая катастрофа… Ничего нельзя изменить? Если мы попробуем поговорить с ним, попытаться его задобрить…
— Вот уж не надо! — возмутилась я.
Мне не нравилось, что приходится говорить неправду родителям, но я не хотела, чтобы они из чувства справедливости пошли и отказались от всего, что я для них выбила. Нет уж, это наше, и я лучше солгу, но не дам лэрду лишнего повода для радости.
— Сам успокоится, — заметив настороженный взгляд отца, уже мягче сказала я. — И потом, он не раз говорил, что он лэрд, и его слово неизменно. Так что пусть ему будет ремонт. Вам-то что?
— Новый родственник, как-никак, — улыбнулся папа. — Беспокоимся, где будет жить.
— Нашли, о ком волноваться! — не сдержалась я. — Да у него половина клана любовниц!
— Бывших, — заметил Кайл и успокоил моих родителей. — Не переживайте, новые родственники у вас не из бедных, и если лэрд не захочет быть в замке во время ремонта, найдет место получше.
— А правда, — задумалась я, — с чего вдруг он решил делать ремонт?
