ранее бросок им окончился неудачно и он попал к врагам. Я может бы и согласился стать рабом для семьи Крупов и ходить на четвереньках, но сжатая глотка не могла и звука издать. Еще и вес всего тела, подвешенного в воздухе, давил на шею, отчего казалось, что голова вот-вот оторвется. Так что в этом представлении я оказался в роли немого зрителя и при этом невольного участника пьесы.
- Не волнуйся о твоих друзьях мы позаботимся. – напутствовала напоследок тварь. – Нам пригодятся новые члены семьи. Правда переход в стан благородных воинов луны будет болезненным и может закончиться смертью. Но тебе уже не о чем переживать.
Кинжал, кажущийся зубочисткой в огромной пятерне монстра, медленно начал приближаться к моей глотке. Дуэль превратилась в ритуальное убийство ради трофея и уважения среди этих диких волков. Видимо мне уготована участь агнца на заклание и позорная смерть от перерезанного словно у скотины горлом. Печальный конец для работника службы безопасности Империи. Вдалеке от столицы, в глухом лесу на выселках. Мою смерть даже никто не заметит. Просто спишут как отработанный материал не оправдавший надежд. Не будет фанфар и пышных проводов. Лишь крестик в ведомости и сухая формулировка в казенных документах. Столько барахтался ради такого бесславного конца?
Взор постепенно затухал от удушья, но мне не нужны глаза. Моим проводником в мире станет магия. Она вокруг и если прочувствовать течение ее крупиц, то зрение станет лишь помехой. Боль во всем теле отошла на второй план, ведь физическое воплощение тоже лишнее. Бренная плоть — это досадная помеха. Вместилище для энергии. Конечности не слушаются, но они мне не нужны. Дар станет моими руками и глазами. Инструментом, который позволит не просто сдохнуть на радость этим тварям, но еще и оставить за собой последнее слово.
Резерв в животе начал греться и толчками выбрасывать из себя остатки маны, расходящейся по каналам волнами бушующего прилива. Каждая частичка волшебства в организме стекалась в одну точку, сливаясь в нестабильный комок необузданной силы. Спина зачесалась и подсознательно я знал, что полученная от эльфийского божества татуировка, проявилась на коже и начала сиять подобно зареву восходящего солнца. Как и отпечатавшийся на радужке контур Священного Древа. Все ресурсы аврально собирались для последнего и карающего удара.
Когда занесенный кинжал почти вонзился в незащищенное горла и от погибели отделяло мимолетное мгновение, я потянулся волей к своему заговоренному оружию. На рукояти ножа, удерживаемого оборотнем, вспыхнули начертанные руны, активируя заложенное в них заклинание возврата. Клинок резко вырвался из захвата баронессы, покидая чужие объятья и возвращаясь к своему хозяину. Он скользнул в протянутую ладонь, ложась как литой в хват пальцев. Эрин почуяв потерю, успела только озадаченно взглянуть на пустую лапищу. Короткий замах и металл легко входит в серую подгоревшую шкуру прямо под ребра. Как только сталь пронзила оборотня, я выпустил сдерживаемую внутри магию. Мана, клокотавшая от переполняемой ее мощи, вырвалась на свободу и стремительным бурным течением устремилась к врагу.
При попадании моего волшебства в кровь вервольфа весь внутренний двор замка затопил слепящий свет. Раздался громовой раскат и по тесной площадке прокатилась расширяющаяся сфера воздуха. Очищающая волна ураганным ветром раскидывала телеги, бочки, мусор и людей с волками как соринки. Мы же с аристократкой оказались в оке бури. Целы и невредимы. За одним исключением. Я уже стоял на своих двоих, а баронесса валялась бессознательным мешком в моих ногах. Судя по вздымающейся грудной клетке тварь еще жива. Но сил добить ее у меня не оставалось. Едва на ногах стою, куда там биться.
Духовный удар направленный на энергетику, которая есть у каждого живого существа высосал всю магию из резерва. Сила на кончике кинжала была такова, что клинок осыпался пеплом прямо в нанесенной вервольфу ране. Если Эрин и выживет, то оправится не скоро, если вообще не станет инвалидом.
Пересиливая боль и крутящие суставы, вкупе с поднимающимся внутри холодом от истощения, я двинулся к своим подругам. Скай и Аделин ползком выбирались из-под перевернутой телеги. Да уж финальный аккорд выдался впечатляющим. Захламленный двор будто гигантской метлой очистило от всякого хлама и отбросов. Включая стаю семьи Круп и элизианцев. Неприятеля раскидало по сторонам, и они не спешили подниматься.
- Джон, что это было? – увидев меня задалась вопросом госпожа Суит. С растрепанной прической и порванной блузкой она все еще была весьма привлекательна. – Ой, что же за глупости я говорю? Как ты? Ты не ранен? Я так переживала и думала, что эта тварь тебя убьет!
- Все нормально. – пришлось потрудиться чтобы улыбнуться сквозь телесные муки. – Нам пора убираться отсюда, пока другие не очухались.
- Полностью согласна...
Возвращение в Рорихт прошло на удивление спокойно. Мы нагло забрали лошадей и умчались прочь, пока гостеприимные владельцы замка не отошли после моей ворожбы. После этой головокружительной поездки, я зарекся выбираться из города без усиленной охраны. Теперь при мне всегда был стреломет и пара стражниц вместе с Ридли. Элизианцы ведь не сдадутся просто так и наверняка предпримут новую попытку покушения. Эльфийский стрелок и званный ужин не увенчались успехом, значит будут другие сюрпризы.
Правда уже прошел целый месяц после нашего турне по светским местам провинции, а вокруг тишина. Город вяло жил своей жизнью, занесенный сугробами и продуваемый северными ветрами. Спокойствие на улицах обеспечивал вновь воссозданный корпус стражниц Рорихта пополнившийся выжившими бандитками из Тулонского леса. Было боязно доверять им жетоны правоохранителей, но Иля, как настоящий предводитель жесткой рукой держала порядок, напрямую подчиняясь Скай. Пока не было жалоб меня все устраивало. Лишние вояки сейчас не повредят, главное, чтобы не брались за старое.
Коротая время в госпитале, я неплохо поднатаскался в деле лечения хворей. Пусть боевой маг из меня так себе, но как лекарь вполне неплох. Жаль госпожа Суит все также продолжала игнорировать мои поползновения в ее адрес. А ведь по дороге из замка Крупов именно она вызвалась подпитывать меня. До сих пор во рту вкус ее молока, а травяной запах щекочет нос. Наверное, она считает, что это был долг любого врача и не вкладывает никаких иных значений. Помогать своим пациентам любым способом. Даже таким. Хорошо хоть есть Ридли. На ней можно оторваться за все посылаемые воображением возбуждающие фантазии, приходящие на ум за рабочий день подле соблазнительного мэра.
Кроме госпиталя на мне висели обязанности судьи. Так как раньше этим занимался градоначальник, которого
