двигаться сразу и Виктория не могла удержаться от особенно громких стонов, когда член внутри входил слишком глубоко, аж до боли внизу живота. Он заполнял собой всё и внутри просто не оставалось мест, которые он бы не задел.
Виктория впилась ногтями в плечи Ауста, чувствуя, что её немного тошнит от резких движений. Однако она не могла сказать ни слова, только вскрикивать.
Их близость чем-то напоминала совокупление животных, когда один партнер заставляет другого теряться в ощущениях.
Толчки всё продолжались и Виктория сама давала магистру разрешение продолжать. Наслаждение и боль сопровождали друг друга и расплывались по телу волнами. Когда Ауст дотронулся до особенного места между ног Виктории, девушка, царапаясь, остановила его.
Зрачки Виктории расширились настолько, что золото глаз почти скрылось.
Шлепки от толчков ускорили темп и девушка откинулась назад. Член магистра был так глубоко, что Виктория закатила глаза от удовольствия, чувствуя как он задевает ту самую точку, от которой внутри всё сжимается, а тело словно пронзает ток.
Она была совсем не против остаться так навечно, сжигаемый пламенем и наслаждением близости. Воздух покинул лёгкие и девушка забыла как дышать. Её тело затряслось как в конвульсиях, когда после довольно болезненных толчков, она кончила. Она потеряла связь с реальностью, а Ауст, не останавливаясь, продолжал вбиваться в податливое нутро.
Виктория машинально стала отталкивать его, однако толчки продолжались и закончились, только когда Ауст с рыком вошёл так глубоко и сильно, что тело под ним обмякло.
Магистр долго и жадно вдыхал аромат, исходящий от шеи и плеч Виктории. А когда едва успокоился, то осознал, что между ними только что произошло.
Змей иногда вынуждал и навязывал магистру воплощать свои тайные фантазии. Поэтому иногда Ауст вёл себя странно. Но теперь всё вышло из-под контроля. Он аккуратно убрал прядь волос лица Виктории и прислушался к её дыханию.
Аусту полегчало, ведь девушка всего лишь потеряла сознание хотя, судя по остальному, дела обстояли очень плохо. И всё же в памяти мужчины отлично сохранилось, что Виктория не была против.
— Прости… — еле слышно произнёс он и покраснел, заметив следы от укусов вокруг маленьких розоватых сосков и сперму, вытекающую из влагалища девушки.
Магистр сглотнул, осознав, что так и не вышел из Виктории. Он аккуратно приподнялся, а когда его член покинул мягкое влажное нутро, то услышал хриплый стон.
— Блять. — выругался Ауст, когда до него дошло, что он излился внутрь.
Однако, вместе с виной, ему захотелось совершить что-то такое ещё, как минимум, пару раз. Он попросил прощения у всех известных богов, ведь Виктория оказалась права.
Благодаря магии они могли не бояться, что девушка забеременеет, однако, сам факт странного желания даже слегка пугал.
Ауст Тарис и правда являлся тем ещё извращенцем, который отныне намеревался заставить огонь внутри Виктории запылать в разы сильнее. Он едва дотронулся до золотистого рисунка и блаженно закрыл глаза, чувствуя как тепло проникает до самых костей.
* * *
Наутро Виктория чувствовала себя разбитой. Ноги и спина ныли от ночного приключения, хотя с остальным всё было в порядке. Никакой боли или даже крови.
Ауст уже проснулся и вовсю готовил завтрак, пока Виктория удивлённо смотрела на чистую целую одежду. Девушка сонно потёрла глаза и натянула сапоги.
Утро было довольно прохладным, но Виктории не было холодно как раньше. Она медленно встала и опустилась на камни рядом с Аустом. Было немного неловко и Виктория покраснела, когда в голове начали всплывать картины случившегося между ними.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Ауст, помешивая кашу в маленьком котелке.
— Сносно… — голос сильно сел, и Виктория покраснела ещё сильнее.
Магистр не смог не сдержать улыбки за, что получил удар локтем в бок.
— Я рад, что с тобой всё хорошо. — он оторвался от завтрака и поцеловал Викторию в висок.
— Что ты готовишь? — прошептала девушка и положила голову магистру на плечо.
— Тебе не понравится. Эта та каша с ягодами, которую подают во дворце. — сказал магистр.
Виктория ожидала, что атмосфера между ними изменится и станет сложнее, но всё вышло наоборот. Ей стало куда комфортнее в компании магистра, а пустые разговоры о завтраке добавляли некого уюта. Ауст не задавал неудобных интимных вопросов и Виктория была этому рад.
— Ты опять мурлычешь. — заметил Ауст.
Виктория серьёзно посмотрела на него и шепотом спросила:
— Тебе не нравится?
Магистр сделал вид, что задумался.
— Я слышал, что животные мурлыкают, когда чувствует себя в безопасности.
Виктория угукнула, подтверждая слова магистра. Она тоже чувствовала себя в безопасности, после совместной ночи она точно знала, что магистр видит в ней любимого человека, а не глупого влюблённого ребёнка.
Всю дорогу до столицы они вели себя как обычно, рассказывая истории из жизни и детства. Так Виктория узнала, что Ауст даже чуть старше Императора и они с Мелиаром так молодо выглядят, благодаря эльфийской крови в жилах. Виктория припоминала, что магистр как-то говорил про это, и выпытывала точный возраст, но услышала лишь смазанный ответ. Тогда же Виктория поведала Аусту про свою другую жизнь, за пределами мира пяти континентов и очень заинтересовала мага.
— Мне как-то приходилось читать о таких случаях. Но они очень редкие. Так что я верю тебе, можешь в этом не сомневаться. — сказал Ауст.
Виктория была искренне благодарна ему.
У ворот в столицу их проверяли с особой тщательностью и узнав, что перед ними сам господин Тарис, пропустили без лишних вопросов. Люди редко упоминали названия столицы Севера, однако у города было довольно красивое название.
Маерли. С древнего языка оно переводилось как «снежно белый» и идеально подходило столице в сезон снегов. Снег под копытами лошадей скрипел и Виктория осматривалась по сторонам.
Жизнь шла своим чередом несмотря на все невзгоды. Люди, как и раньше, занимались своими делами, птицы пели, а сезоны сменяли друг друга.
Сначала они посетили дворец, где магистр получил жёсткий выговор от Его Величества. Все ожидали, что магистр будет из кожи вон лезть с никчемными извинениями, лишь бы получить благосклонность Альдема. Однако Ауст лишь извинился, поблагодарил Императора за потраченное время и удалился прочь.
Он не хотел иметь с властью ничего общего, пока не будет уверен в себе и в своей новой силе. А спасательным якорем для него была Виктория.
Бывшая самая знаменитая уродка столицы являлась для магистра той, кто давал силы двигаться дальше и не жалеть о прошлом.
Отчий дом встретил Викторию тишиной. Слуги не поверили, что перед ними младшая дочь хозяина и попросили гостей подождать в гостиной.
Ауст сел на тканевое синее
