Проклятыми, — улыбнулся он. — Маги восстанавливают границу с Гнатской Пустошью, правда, мне кажется, она нам теперь может и не пригодиться.
— Почему?
— Несколько разведывательных отрядов обнаружили скрофов, поларов и бенгалов. Однако все найденные животные оказались обычными, не магическими хищниками. Они не реагируют на силу и не могут ее выпивать.
— То есть… Пустошь больше не опасна?
— Проверим весной, при прогнозируемом прорыве.
— Тарий… Почему Илаир так ненавидел Проклятых?
— Сложно сказать, Золотинка. Думаю, на это повлияло несколько факторов. На его жену, сразу после рождения их сына — Иллата, напала группа Проклятых. Они выпили ее дар и оставили умирать. Илаир так и не нашел мерзавцев, и поклялся отомстить Проклятым. Всем Проклятым. Вторая вещь, которую я узнал лишь недавно — Хориус, сумасшедший Одаренный, ставивший эксперименты на Проклятых, оказался дальним родственником Илаира. Так что можно сказать, ненависть к Проклятым у бывшего советника в крови. А его жажда власти и желание взойти на престол позволили ему совершить все те проступки, необходимые для выполнения плана.
Я задумчиво покачала головой. Что Илаиром, что Элирой, да что там — даже мной в самом начале — двигало стремление за зло, совершенное одним магом, заставить страдать целый вид.
Внезапно скрипнула дверь. Повернувшись, я обнаружила широко улыбающихся Киша, Эйджела и Лейру. За ними маячили «близнецы» и братья Ариджи с Гиилом. Комната мгновенно наполнилась шумом, смехом и радостными голосами.
Внезапно я вспомнила еще одну вещь.
— Тарий, ты больше не хочешь выпить мой дар?
— Я не чувствую его, Золотинка, — грустно ответил он. — Ты отдала весь резерв, до последней капли.
— Ты выгорела, Альяра, — печально кивнула Лейра, услышав наш разговор. — Твой дар может никогда не вернуться.
— Мне жаль, девочка моя, — добавил Тарий.
О чем они говорят? Я же чувствую силу. Свою родную силу, бурлящую по венам.
— Не может быть, — сказала я и, пробудив дар, создала простое заклинание — пламя на ладони.
В палате резко смолкли все разговоры, а лица друзей, уставившихся на меня, выглядели ошарашенно.
— Т-ты т-только н-не волнуйся, Альяра, — запинаясь, пробормотал побледневший староста. — И помни, т-ты всегда ко мне относилась х-хорошо.
Братья Ариджи с Гиилом широко ухмыльнулись. Киш громко заржал. Арон с Лусом невозмутимо пожали плечами — мол, и не такое видали.
— Что происходит? — не поняла я.
Лейра достала из сумочки зеркало и передала мне. Взглянув на свое отражение, я витиевато выругалась.
Мои глаза горели серебром.
— Ох, ну скорее же, Тарий! — нетерпеливо тянула я мужа.
— Золотинка, мне еще надо заглянуть к Лариусу.
Закатив глаза, я громко и протяжно выдохнула, но последовала за ним в кабинет короля.
Мы собирались в Гнатский лагерь. Мне наконец-то удалось уговорить Тария взять несколько деньков, чтобы повидаться с друзьями.
Расписание у мужа было плотным, и его обещание «в ближайшее время обязательно запланируем» растянулось надолго.
Конечно, я могла съездить и сама, но лагерь и Тарий для меня были неразрывно связаны, и ехать без него казалось неправильным и нелогичным.
Поэтому я ждала, напоминала, упрашивала, и еще раз напоминала. И вот мы уже на пути в Угрест! Пройдем королевским порталом из дворца, а дальше, как обычно — каретой.
Осталось лишь перетерпеть встречу Тариуса и Лариуса, которая вполне могла затянуться на несколько часов.
С другой стороны, у Тария, возглавляющего королевский Совет, и короля всегда находилось невероятное количество тем для обсуждения.
Мир менялся, общество пыталось адаптироваться к происходящим изменениям, и королевский Совет всеми силами старался поддерживать население.
— Тариус, Альяра! Мои любимые родственники, — обрадовался нам король.
— Твои единственные родственники, Лариус, — хмыкнула я.
Отношения с королем у меня складывались прекрасно: он каждый раз интересовался, когда мы с Тарием родим ему наследника; я в отместку пыталась его женить, знакомя то с одной незамужней подружкой, то с другой.
Однажды, на что-то разозлившись, я под предлогом обсуждения будущего Пустоши пригласила во дворец Тиалу.
Проклятая с королем мгновенно друг другу понравились. От взглядов, которыми они обменивались, мне становилось жарко. А как громко они орали, споря, кто из них прав! Так, что перепугали отряд королевских Защитников: те ворвались, уверенные, что произошло нападение.
Первые полчаса я просидела тихонько, слушая бубнеж моих королевских мужчин. Во вторые начала негромко, но многозначительно покашливать. Когда закончились третьи, я пробудила силу и строго взглянула на короля.
Тот, так и не привыкший к смене цвета моего дара, поперхнулся.
— Вы в лагерь? — спросил он Тария. — Так идите, идите. Где находится портальная комната — знаете. Потом договорим.
Тарий кинул на меня подозрительный взгляд, но я уткнулась в книжку, делая вид, что я тут совершенно не при чем. Впрочем, я точно знала, что мужа этим не проведешь.
Моя сила, однажды перекрасившись из золотой Одаренной в серебряную Проклятую, такой и осталась. Несмотря на это, я ни разу не чувствовала ни отторжения, ни неудобства. Она ощущалась для меня точно так же, как и прежняя. Это был мой дар. Моя магия. Мой резерв, растущий вместе со мной с детства.
За два прошедших года поменялось не только отношение к Проклятым (не без помощи короля, Тария и Одаренных из лагеря), но и произошло событие, полностью поменявшее наше представление о дарах.
Это случилось через несколько месяцев после битвы в Пустоши. Один, другой, а затем все дети стали рождаться с даром. Маги рождались у Проклятых, у Одаренных, у не-магов. Их сила при этом была и не светлой, и не темной.
Цельной.
Мы предполагали, что через несколько лет эти дети смогут управлять артефактами, которые сотворили древние маги; и создавать свои — в разы мощнее тех, что есть сейчас. И наша задача была — сохранить для этих детей историю, чтобы они никогда не допустили ошибок, совершенных прежними поколениями.
Кстати об ошибках…
Всех Одаренных, участвовавших в мерзком замысле Илаира Иртона, отправили в Хаграт. Нэйру и Элире в качестве исключения разрешили самим выбрать свое наказание: отказаться от силы или удостоиться «забвения». За Ларейна вступился ректор Брух, за сестру попросила у короля я.
Нэйр настоял на «забвении», решив начать жизнь с чистого листа. Элира предпочла навсегда отказаться от дара. Она хотела помнить. Сестра уехала на юг, и я о ней с тех пор почти не слышала. Но надеялась, что когда-нибудь Эля поменяет свое отношение к Проклятым. Впрочем, может, зря.
— Готова? — шепнул на ухо муж, прервав мои невеселые воспоминания.
Я кивнула, и мы шагнули в портал.
В Угресте нас уже встречали.
Увидев знакомые лица, я взвизгнула и кинулась в объятья Киша и
